Белое солнце дознавателей - Тайга Ри

– Сама или под стазисом? – Корай подбросил браслеты на ладони.

Лошадь переступила копытами, занервничав, и прижала уши к голове. Данд всегда говорил, что они напрямую чувствуют состояние наездника.

Я неторопливо щелкнула застежкой сбоку – и кади упало вниз, открывая лицо. Старухе я улыбнулась – отдельно. Своей специально отработанной для таких случаев улыбкой.

– Добровольно.

Иметь возможность для маневра – не иметь возможности для маневра. Выбор – очевиден.

Приняла руку, спустилась вниз, и, проигнорировав жениха, отправилась к Рейне.

– Сними артефакты, дитя.

Повиновалась я тоже беспрекословно, продолжая улыбаться.

Я улыбалась, пока стягивала с пальцев артефакты один за другим – кольцо за кольцом, в заботливо подставленные ладони, укрытые сверху шелковым платком.

Улыбалась, пока считала шаги до ступенек храма – ровно двадцать два.

Улыбалась, когда подобрав юбки, шагала наверх – ровно пятнадцать ступеней.

Улыбалась, когда двери храма, рассохшиеся от воздействия стихий, без поддерживающих артефактов, надсадно скрипели, захлопнувшись за моей спиной.

Улыбалась, пока шагала к середине зала – купольный свод был прекрасен, даже это я успела отметить краем взгляда.

Улыбалась, когда жрецы затянули заунывную песнь во славу Немеса, а жених встал рядом.

Улыбалась.

А потом ударила.

Удар вышел смазанным, но я и не ставила цели бить точно – в бок, ребром ладони, два пальца в горло, а потом так, чтобы точно ответил – коленом, туда, где находится основное мужское достоинство неумных мужчин.

Удар!

И я кубарем отлетела на пол, больно приложившись головой.

– Сука!

Кольца он не снимал в отличие от меня, и удар по лицу вышел знатным – я встала на четвереньки и сплюнула кровь на плитки пола – песок покраснел. Потрогала языком зуб слева – шатается… и… он разбил мне губу… пальцы окрасились алым, и я растерла кровь между пальцами.

– Шеккова сука! Я говорил сразу – только стазис! – щенок Кораев шагнул ко мне – браслеты сверкнули в свете факелов.

– …и будет полный комплект, – произнесла я сипло, обращаясь к старухе. – Заброшенный Храм Немеса, жрецы, ночь, двенадцать дев… в качестве фокусных лучей на жертвоприношение… ведь все они обладают особым даром? Удивлена, что не пожалели и внука…

– Что ты плетешь, дитя? – Рейна сделала короткий жест юнцу, как собаке – ждать, не подала вида, но удивилась.

Я покатала кровь во рту и сплюнула ещё раз – на записях всё должно быть убедительно. Поднесла пальцы к уголку рта и простонала – вслух.

Думай, Блау! Думай!

Пустыню одной мне не пройти – нет флейты, вестники… кто знает, как они работают в этом псаковом городе… либо они должны вернуть меня сами в целости и сохранности… либо… нужно просто не оставить им выбора…

Со всеми разом – не справлюсь, и не нужны свидетели. Спровоцировать, и… получить доказательства.

– Сумасшедшая старуха-магистр говорила тоже самое, и она тоже с Юга… – произнесла я.

– Хватит слушать её, стазис…

– Молчать! – бросила она внуку, и тот остановился в шаге от меня, гневно раздувая ноздри, как райхарец. – Девочка, ты решила, что…

– …их ровно двенадцать, – перебила я быстро. – Если добавить охрану, хватит, чтобы запитать фокусные лучи… жертвоприношение… а ритуал снова проведут Жрецы Немеса…

– Что? – один из бритоголовых, возмущенно вскинул руки. – Мы свидетельствуем помолвку! Госпожа, о чем говорит юная дева?

– Вы продажные твари… – выплюнула я в сторону татуированного, – все знают, что жрецы Немеса служат тем, кто больше платит, точно такие же продажные твари, как вы… – горло перехватило, сработала клятва, но я и так сказала, все, что нужно было.

– Это не так! Немес чист! Чист и священен, идеи отступников не имеют никакого отношения…

– Ты решила, что тебя принесут в жертву, девочка? – голос старухи звенел насмешкой и чем-то ещё, что я не смогла определить.

– Не хватает только стазиса, – я кивнула на браслеты в руках Корая. – И тогда комплект будет полным…

И Рейна захохотала, подергивая головой, тряслась, заливаясь каркающим смехом. Но смеялась она одна – южанки в белом, сгрудились плотнее, отойдя на несколько шагов.

– Зачем ехать в пустыню, если можно провести обряд в Хали-баде? Зачем проходить пески, рискуя жизнью? Зачем брать с собой столько одаренных… ведь выбрали лучшие цветы из гарема?

– Чтобы провести помолвку, – ответила мне Рейна снисходительно. – Мест силы осталось не так много под этим небом, клятвы, принесенные в этом храме, Немес скрепляет лично… они нерасторжимы, как и обряды Великого, в которого так верят на Севере, – закончила старуха спокойно.

Нерасторжимы? Что, псаки побери, это значит? Сила Мары здесь слабее, чем везде? Немес может отменить помолвку с Даном?

– Простая помолвка, девочка… все уже готово к празднику, и алое покрывало ждет тебя…

– Тогда удалите всех отсюда… если это просто помолвка, и я добровольно соединю руки перед ликом Немеса…

Старуха молчала и щурилась, взвешивая мои слова пару мгновений.

– Докажите, что это не то, что я думаю…

– Добровольно? Следуя приказу, и подтвердишь это под клятвой?

Я осторожно кивнула – голова болела, юнец приложил меня слишком сильно.

– Добровольно… только свидетели и жрецы…

– Все вон.

Повинуясь властному окрику охрана и девушки торопливо покинули храм, двери захлопнулись, остались только старуха, Лейле, два жреца и …мой жених.

– Теперь ты довольна? Веришь, что никто из Кораев не хотел вредить гостье рода? – произнесла старуха вкрадчиво. Боковым зрением, я видела, что Лейле сняла и ослабила хлыст, но не раскрутила… пока. Не раскрутила.

Никаких плетений, но можно использовать боевые артефакты?

– Верю, – я ухмыльнулась одной стороной рта, потрогав языком шатающийся клык – придется накладывать одно плетение или два, чтобы быстрее зажило? – Совершенно никакого вреда.

– Прошу жениха и невесту занять положенные по обряду места, – один из жрецов Немеса суетливо поправил треногу рядом с центральным камнем, – времени мало, Высокая госпожа! Наш уговор действует до рассвета…

– Дитя, – старуха властно взмахнула рукавом в сторону внука, который демонстративно смотрел в сторону, нервно прищелкивая кольцами.

Я отряхнула юбки, которые перестали быть белоснежными и посерели от пыли, выпрямила спину, вздернула подбородок и, придерживая ханьфу тремя пальцами, как на лучшем из приемов высшего света, прошла и встала плечом к плечу с этим псаковым корайским выскочкой.