Остров надежды - Сара Ларк

Манса тут же бросилась к ней.

— Ты должна нам сейчас же все рассказать, — потребовала она. — Всю твою историю. Кейта сделала нас любопытными. Но ее английского просто не хватает.

— Мы все не хорошо по-английски, — пробормотала девушка, которая представилась как Алима и опустила голову.

Настойчивые расспросы Мансы, казалось, вызвали у нее стыд. Манса посмотрела на ее руки. Пальцы Алимы были покрыты волдырями.

— Значит, ты первая домашняя рабыня, которая не знает английского, — насмешливо сказала Манса. — Ты ведь была в доме, признайся! Если бы ты была привычна к работе в поле, то у тебя были бы мозоли.

Алима покраснела, и Нора решила вмешаться.

— Ну, перестань же мучить ее, Манса! Мы сейчас намажем ее руки мазью и перевяжем самые большие раны. А потом ты поможешь нам собирать плоды манго, малышка. Если ты сегодня продолжишь работать мотыгой, то завтра у тебя на руках будет сплошное голое мясо, и ты вообще ничего не сможешь больше делать.

Нора хотела взять Алиму за руку, но девочка с ужасом отдернула ее. Она и без того была испугана, когда увидела светлую кожу этой женщины, да и ее мать тоже смотрела на Нору сердито. Однако Кейта, казалось, только что посвятила их в историю последней. И обе они время от времени смотрели в сторону белой женщины и о чем-то говорили между собой.

— Я ничего тебе не сделаю, Алима, — пыталась успокоить ее Нора, но у девушки был такой испуганный вид, что, в конце концов, Мария сама взяла мазь и стала врачевать ее.

— Все же ты должна что-то рассказать, — подбодрила она девушку, — иначе Манса лопаться от любопытства. А нам это не нужно иметь — лопнувшую девочку под деревом.

Алима робко улыбнулась. У Марии была располагающая манера общения, которая и сейчас возымела нужное действие.

— Ты нам не хотеть говорить, что у тебя с баккра, да? — спросила Мария. Нора снова удивилась ее проницательности. Без сомнения, это была та тема, которая больше всего беспокоила девочку. — Но нам скажи, почему вся семья сбежать? Кейта говорит, что вся семья из Африки. Баккра покупать целую семью, но такое...

— Этого баккра не делают, — сказала Милли категорично.

Алима решительно кивнула.

— Нет, — сказала она, — баккра Дуг делает! Баккра Дуг на корабль, когда мы приезжать. А мама плакать, я плакать, и...

Норе потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Упоминание этого имени вызвало у нее боль. Боль, которая была настолько сильной, что она не могла себе даже представить, что когда-нибудь снова будет чувствовать ее.

— Дуг? Дуг Фортнэм? — глухим голосом спросила она.

Алима снова кивнула.

— Да, баккра Фортнэм. Хороший, хороший баккра! Мама плакать, я плакать, папа плакать, а он тогда купить всех. Мама и папа — на поле, я — в доме. К маме Адве... Хороший дом.

Манса всхлипнула, когда услышала имя своей матери. А Нора поблагодарила небо за то, что кумушки слишком заняты переживаниями о судьбе Мансы и Алимы. Никто из них не обратил внимания на белую женщину, у которой сейчас вид был намного бледнее, чем обычно. Значит, Дуг все же был там, он однозначно был живым... Хотя в этом она, собственно, никогда и не сомневалась. Он руководил поместьем Каскарилла Гардене — образцово, насколько можно было понять. Алима рассказывала о поселке рабов, которым те управляли почти самостоятельно, о свободных воскресеньях, о свадьбах между рабами. Под конец она в нескольких словах рассказала о своем положении у Холлистеров и о своем бегстве.

— Я не хотеть идти одна, но потом баккра Дуг посылать мама и папа со мной. Квадво отвозить нас в Кингстон, показать нам дорогу в горы. Баккра Дуг очень, очень хороший баккра!

Девушка закончила свой рассказ и была щедро вознаграждена фруктами и хлебом, в то время как Манса продолжала расспрашивать Алиму о своей матери и подругах.

И вдруг Мария вспомнила о Норе.

— Это же была твоя плантация, правда? — спросила она и вопросительно посмотрела на приятельницу. Она, без сомнения, с первого взгляда поняла, насколько взволнована Нора. — Однако баккра Дуг не твой муж?

Нора покачала головой, твердо решив оставить при себе тот поток чувств, что охватил ее, приведя в дрожь.

— Мой муж мертв, ты же знаешь.

— Но не твой сын, — констатировала Мария.

Нора выдавила из себя нервную улыбку.

— Нет, нет, конечно, нет! Дуг, Дуг был... — Она то краснела, то бледнела.

Алима услышала последние слова. Она теперь испытывала больше доверия к окружающим. Ее исповедь освободила ее, и она стала чувствовать себя свободнее даже по отношению к белой женщине.

— Белая женщина знать баккра Дуг? — робко спросила она.

Нора не знала, что ей ответить.

— Она чуть было не стала твоей миссис, — объяснила Мария. — Разве тебе твой баккра Дуг никогда не рассказывал? О своем отце, который мертв, о его жене, которая здесь?

Теперь Нора действительно задрожала. Она не знала, понимает ли Мария, что делает, но свою подругу та явно изучила хорошо. Наверное, она с первого взгляда по взволнованному лицу Норы прочитала, что между ней и баккра Алимы что-то было.

Алима, казалось, ничего не поняла. Она смущенно посмотрела на Марию.

— Нет, дом совсем сгорел, когда мы пришли. Только в прошлый год построить новый дом. Но мисси Нора не здесь. Не может быть. Мисси Нора мертва.

Дуг Фортнэм выдержал очень неприятный обыск, который провели два констебля, присланные губернатором. Он закончился обшариванием поселка его рабов, поскольку леди Холлистер высказала серьезные подозрения, что Дуг скрывает разыскиваемых. С тех пор как Фортнэм заявил, что Маалик и Хадиджа исчезли, они находились в списке разыскиваемых лиц.

— Я не понимаю такого недоверия, — возмущался Дуг, после того как мужчины, естественно, никого не нашли. — В конце концов, я являюсь пострадавшим. Девушка была служанкой, а ее родители — ценными полевыми рабами. А теперь их нет!

Старший из констеблей шумно вздохнул.

— Но тут вы сами в определенной степени виноваты, сэр, — заявил он. — Когда вы узнали, что девушка находится в бегах, вам нужно было арестовать ее родителей. Зачем вы вообще держите семьи вместе? От этого только неприятности, поверьте мне.

— Если бы лорд Холлистер держал руки подальше от моей рабыни, ничего бы не произошло, — ответил Дуг. — Зачем он приставал к служанке своей жены? Тем более что я и ей, и лорду Холлистеру, и его жене настоятельно указывал на то, что хочу получить девочку назад девственницей. Так сказать, в неповрежденном виде.

Мужчины засмеялись.

— Да ладно, не прикидывайтесь, — сказал младший полицейский. — Порванная девственная плева не снижает цены рабыни. Или вы сами имели на нее виды? — ухмыльнулся мужчина.