Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия - Валентин Рунов

То, что пожар начался с Чечни, факт для истории той России, образовавшейся после 1991 года, незначительный. Он мог вспыхнуть в любом другом месте для того, чтобы отвлечь народ от бесстыдного передела собственности бывшего Советского Союза. Это было время наглых политиков, пустых громких обещаний и невиданных доселе в истории России потерь.

Кем-то из журналистов еще в самом начале Первая Чеченская война была названа «проданной войной». Вскоре в этом не оставалось никаких сомнений. Неизвестно только, кто конкретно, кому и за сколько продал эту войну? Но это было уже не так и важно. В пылающем доме не принято искать поджигателя, а спасают самое ценное или же воруют… Похоже, что в России происходило последнее. И каждый вор спешил сделать свое дело, пока еще не рухнула крыша горящего дома.

Неясный статус Чечни создал благоприятную почву для двоякого толкования связанных с ней событий. Федеральный центр, считая Чечню своим субъектом, занимался «наведением порядка» на ее территории. Чеченцы же видели в России агрессора, в борьбе с которым допускались все средства. Это обстоятельство стало причиной массового терроризма, который горцы считали всего лишь разновидностью партизанской войны.

Новейшая история чеченского терроризма достаточно богатая. Вот лишь некоторые страницы этой «летописи».

Так, 26 мая 1994 года в районе населенного пункта Кинжал Ставропольского края, что в 30 км от Минеральных Вод, четырьмя чеченскими террористами был захвачен рейсовый автобус Владикавказ — Ставрополь. В заложниках оказался класс одной из местных школ, который выезжал на экскурсию. Вместе с родителями и учителями в автобусе было около 30 человек. Террористы потребовали 10 миллионов долларов, наркотики, 4 автомата, 4 бронежилета, гранатомет, прибор ночного видения и вертолет.

Начались переговоры с властями, в ходе которых бандиты отпустили всех детей и нескольких взрослых. На следующий день вертолет с террористами, а также тремя женщинами, водителем автобуса и тремя летчиками поднялся в воздух и взял курс на Дагестан. Но вскоре в результате нехватки горючего он изменил маршрут полета и совершил посадку в районе селения Бачи-Юрт на территории Чечни. Через час бандиты были обезврежены. Главарь бандитов Магомет Бициев был приговорен к высшей мере наказания, а два других участника этого преступления — Темур-Али и Ахмед Махмаев — получили по 15 лет тюрьмы. Но данный случай стал лишь одним звеном в цепи других подобных преступлений.

Месяц спустя, 28 июня, трое террористов, двое из которых были чеченцами, близ Минеральных Вод захватили рейсовый автобус Ставрополь — Моздок, в котором находилось около 40 человек. Преступники потребовали 5,8 миллиона долларов США, три автомата с боекомплектами, три переносные радиостанции, два вертолета и подготовленный к вылету самолет в аэропорту Махачкалы. Но замысел не удался. На следующий день в районе чеченского села Брагуны была успешно проведена операция по задержанию террористов. Представ перед судом, все трое получили по 15 лет лишения свободы с отбыванием в исправительно-трудовой колонии строгого режима.

Но прошел еще месяц, и 28 июля в районе Пятигорска четверо террористов чеченской национальности вновь захватили рейсовый автобус Пятигорск — Советский с сорока пассажирами и потребовали 15 миллионов долларов. Операция по обезвреживанию преступников проводилась в аэропорту Минеральные Воды. В ходе операции кто-то из террористов взорвал гранату в салоне автобуса, в результате чего 4 человека погибли и 19 получили ранения. При штурме вертолета один террорист погиб, остальные были захвачены. Решением суда все они были приговорены к смертной казни.

Таким образом, еще до ввода федеральных войск в Чечню, чеченцами стали практиковаться террористические акты с захватом заложников, целью которых было не удовлетворение политических требований, а получение выкупа. Эта практика, известная еще со времен генерала Ермолова, не имела ничего общего с национально-освободительной борьбой чеченского народа, хотя нередко и выдавалась за таковую самими бандитами и заинтересованными в том силами. В новых условиях данный вид терроризма получил широкое применение. Но рядом с ним появился и другой, не менее жестокий и более массовый, имеющий все признаки политического терроризма.

Особенно ужасной была акция, проведенная в небольшом ставропольском городе Буденновске. Неудачный исход ряда полевых сражений подсказал дудаевцам необходимость менять тактику военных действий. С лета 1995 года они перешли к партизанской войне на территории республики с одновременным совершением террористических актов за ее пределами. Первой жертвой политического терроризма стал небольшой ставропольский городок Буденновск.

Группа из 40–60 чеченских боевиков 14 июня 1995 года на двух грузовиках внезапно ворвалась в город. Бандиты, ведя беспорядочный огонь из автоматного оружия по мирным жителям, промчались по улицам и закрепились в городской больнице. Туда же быстро прибыло еще полторы сотни чеченцев, которые под различным видом проникли в город заранее. Террористы захватили около тысячи заложников из числа медперсонала, больных, местных жителей и приготовились к обороне.

Во главе чеченцев стоял полевой командир Шамиль Басаев. Выпускник Московского института землеустройства, он легко поменял мирную профессию на военную. К тому времени на его «боевом» счету были угон самолета из аэропорта Минеральные Воды в 1991 году и бои в Сухуми во главе Абхазского батальона в 1992 году. Чеченская война сделала Басаева третьим лицом в ближайшем окружении Дудаева. Он умел воевать дерзко и жестоко, именно так, как действуют террористы, безжалостно убивая невинных людей.

О нападении боевиков органы местной милиции только в полдень сообщили командиру вертолетного полка, дислоцировавшегося на окраине Буденновска. Полковник П. Родичев направил в город группу из 32 офицеров, вооруженных пистолетами, во главе с начальником штаба полка подполковником Ю. Коноваловым. Автобус с летчиками был обнаружен и обстрелян чеченцами. Шестеро офицеров погибли, двое раненых были доставлены в больницу, где несколько позже также приняли смерть от рук террористов. Одним из двух расстрелянных оказался подполковник Коновалов.

Закрепившись к 16 часам в здании больницы и объявив, что за каждого убитого боевика будут расстреляны 10 заложников, а за раненого 5, Басаев выдвинул политические требования. Главные из них сводились к немедленному выводу из Чечни федеральных войск и началу переговоров Российского правительства с Дудаевым.

Впереди — Дагестан

Как и следовало ожидать, федеральные власти оказались совершенно не подготовленные к оперативной работе по противодействию столь масштабной террористической акции. Только к исходу следующего дня в Буденновск были стянуты подразделения специальных войск. Туда же для руководства операцией по освобождению заложников прибыли министр внутренних дел Виктор Ерин и директор ФСК Сергей Степашин. Городская больница оказалась в плотном кольце окружения, сквозь которое для встреч с Басаевым пропускали только журналистов.