Великий Раскол - Михаил Евгеньевич Щукин

эту сцену. Но в этот момент им смеяться не хотелось. Бой теперь происходил уже в паре десятков метров от первой линии обороны. Так что бойцы хорошо разглядели изумленно округлившиеся глаза кота, с которых толи от удара, толи от боли, были сняты защитные щитки.

Впрочем, тварь недолго раздумывала над сложившейся ситуацией и уже начала разворачиваться к противоположной стене, явно намереваясь испытать на прочность голову гота.

Румми не стал ожидать встречи со скалой. Он извернулся и с силой всадил когти одной передней лапы там, куда смог дотянуться, затем подтянул вторую. А задние лапы уже яростно затеребили морду Твари.

Лютик с удивлением увидел, как пушистая при любых обстоятельствах шерстка, покрывавшая хвост, вдруг встопорщилась и вроде как даже выросла. Грунж снова судорожно дернулся и попытался раскрыть пасть.

Свободный конец хвоста змеей обвился вокруг челюсти, насколько хватило длины, и сжался. Это наверно оказалось последней каплей для обезумевшего от боли животного. Пасть с визгом раскрылась, демонстрируя окровавленные губы и язык. Кончик хвоста соскользнул по морде, оставляя в шкуре кровавую борозду и сдирая за собой целый ее лоскут.

Румми с трудом удержался на раскучивающейся морде, вогнав когти всех четырех лап, куда только смог. Его освобождённый из пасти хвост еще раз крутнулся и нанес удар в уцелевшие глаза с пострадавшей правой стороны, заставляя тушу замереть на секунду неподвижно. Только после этого Румми воспользовался моментом, отцепился и откатился на несколько метров от начавшей бесноваться твари.

У зрителей вырвался слаженный выдох. Ниахара поднялась на лапы после падения, но не спешила нападать. Румми кружился на месте, внимательно отслеживая каждое движение противника и заметно припадая на переднюю правую лапу. Щитки на его спине, в месте, куда пришёлся удар грунжа, как-то странно задвигались. И Лютимир не знал, что это означает.

Он, уже не скрываясь, поднес браслет связи ко рту.

«Иллис?» – Послал запрос Лютимир, одновременно пытаясь просчитать варианты прикрытия кота.

«Лют, я не знаю, что у вас там происходит, но Румми в бешенстве». – Донесся приглушённый голос по связи. По тональности Лютик понял, что принцесса сохраняет скрытый тип общения. Видимо она по-прежнему не желает привлекать внимание окружающих. – «Я никогда не видела его в таком состоянии и совершенно не контролирую его. Ему больно, и он очень зол. Чтобы у вас там ни происходило, Румми требует не вмешиваться».

«Иллис, он, похоже, ранен».

«Спина и лапа. Я чувствую. Ещё что-то с хвостом. Но ему трудно управлять щитками и только. Когда они с луввой в Рэндоме сцепились, хуже было. Так что все нормально».

– Восемь тон. – Пробормотал тем временем Лланхи, ни к кому конкретно не обращаясь. – После такого удара никто не может выжить.

Лютик не сводил напряженного взгляда с Румми. За несколько минут он вроде меньше стал припадать на лапу. Щитки на спине успокоились. А на диск на хвосте, наконец, сменился острым когтем и почему-то не загнутым, а выпрямленным. Правда, не так быстро, как обычно. Похоже, Иллис знала, о чем говорит. Кот собирался продолжить схватку.

Грунж наконец справился с приступом боли. Теперь у него оставались целыми глаза только с левой стороны головы. И тварь старалась держаться к врагу соответствующим боком. Хвост Румми хорошо прогулялся по морде твари. Он буквально содрал лоскут шкуры, подрезанной когтями, заодно повредив мышцы, управлявшие губой.

Теперь этот лоскут болтался под челюстью, а мышцы и сухожилия вместе с клыками оказались выставленными на всеобщее обозрение и вид твари представлял собой еще более жуткое зрелище. Но грунж не собирался сдаваться и медленно поворачивался всем телом, в свою очередь, пытаясь отследить движения кота.

– Если так продолжится, то котик эту тушу на лоскутки распустит. – Донеслось со стороны бойцов.

Но ему никто не ответил.

Противники с минуту играли в переглядки. За это время несколько тварей из волны все же просочились вдоль стен. Часть из них попала под грунжа. Две или три попытались напасть на Румми и сползли под стенки. Румми сейчас был не в настроении развлекаться с мелочью. Так что отбросил их без всяких церемоний. Остальных без особого труда выбили огнестрелами защитники.

Румми даже ухом не повёл на шум за спиной. Он ещё пару раз прошелся поперек тоннеля, сделал ложные выпады. И наконец, подобрался.

– Ну, все, теперь этой твари я не завидую. – Выдохнул вслух Капитан, явно увидев знакомую стойку.

Лланхи только удивлённо вскинулся. «А что было до этого?» – Успел он подумать. Но не произнести вслух.

Гибкое тело с места взметнулось в длинном высоком прыжке. Грунж попытался увернуться. Но Румми в этот раз целился не в голову. Кот уверенно совершил посадку на спину, чуть ниже хребта и сразу за распластался, намертво вогнав в прочную шкуру когти. Попытка твари сбросить непрошенного седока поскребшись спиной о близкий потолок не увенчалась успехом. Кот только еще сильнее вжался в его спину и вроде как сполз набок, прячась за выступающий хребет. Взревев грунж начал запрокидываться набок, к стене. Но Румми уже встал на лапы. Хвост белой змеей пролетел над головой, попутно выбив из потолка каменную пыль, и почти вертикально вошёл куда-то в основание шеи, глубоко погружаясь в тушу.

– Не достанет. – С отчаянием выдохнул Лланхи. – Сердца расположены почти в брюхе. Хвост слишком короткий.

Но монстр заревел от боли и отшатнулся от стены в противоположную сторону. А хвост уже вскальзывал обратно, попутно разрывая своей «шерстью» края раны. Лютик успел заметить, как вслед за вырванным из тела клювом протянулся тонкий как спица стержень, мгновенно исчезнувший в кончике хвоста.

Румми рывком развернулся на месте и новый удар хвоста пришелся по середине спины. Хвост так же глубоко ушел до предела и вырвался обратно. И сразу же третий удар, уже в заднюю часть тела. Все произошло быстро, как будто на одном вдохе. По крайней мере Лютику не пришлось даже задерживать дыхание. А рев твари резко оборвался.

Грунж на мгновение замер. Его лапы одновременно подогнулись, и громадная туша с шумом опустилась на пол, заодно придавливая тех мелких тварей, что сделали попытку проскочить под ним.

Румми снова развернулся на прямых лапах, гордо окинул взглядом всех своих зрителей и опустил взгляд вниз. У Лютика было полное в впечатление, что кот с ненавистью смотрит на костяной выступ на морде мёртвой твари, оказавшейся ниже победителя. Кот сделал небольшой прыжок опираясь лапами о макушку головы, хвост снова взвился в верх, превращаясь в уже знакомую зрителям ершоподобную плеть, пошёл по дуге и с силой обвил основание костяного нароста. Потом как гибкой