Мир дней. Том 1 - Филипп Фармер

У меня явно подверженная влиянию личность, подумал Дункан, но я же не могу существовать без подобных воздействий.

Дункан вспомнил о Марии Туан Боулброук. Полученный приказ требовал узнать все, что содержится в ее архивном файле. Затем познакомиться с ней, стать ее любовником. Задача эта не представлялась Дункану столь уж мудреной, особенно учитывая, что за последние пару сублет число ее интимных друзей достигло двенадцати, а Дункан принадлежал к типу мужчин, которому она явно отдавала предпочтение. Добившись доверия Марии Туан Боулброук, Дункан должен был попытаться узнать от нее секретные коды. Ему самому предстояло решить, каким способом лучше всего добиться этого.

Дункан однако сомневался, что, даже войдя с этой женщиной в интимные отношения, сможет продержаться в ее любовниках достаточно долго, чтобы вытянуть необходимую ВПТ информацию: слишком велика была скорость, с которой Мария меняла мужчин. Мысль о том, что она выдаст за столь короткое время какую-нибудь важную информацию, представлялась Дункану смешной.

Он запросил и получил данные о распорядке ее дня и привычках. Позаботился, чтобы в компьютере не осталось следов и от этого запроса. Прочитав выданный машиной отчет, он улыбнулся. Почему не испробовать свой способ действий? Успеха можно добиться гораздо скорее.

В час ленча в следующий Вторник он находился в нескольких шагах позади Марии Боулброук, супервизора класса 3-М Лаборатории Бода, когда она направлялась в ресторан по соседству с офисами бюро. Солнечный свет, поступающий через специальные трубки из оптического волокна, заполнял просторный извилистый переход. Прохожие, за исключением нудистов, были одеты в яркие, многоцветные одежды. Большинство же тех, кто предпочитал обходиться без одежды, красовались своими телами, разрисованными в соответствии с последней модой полосами броских цветов. Люди находились в приподнятом настроении — приближалось время отмены надоевшей всем слежки. Как только будет проведено голосование, они освободятся от осточертевших соглядатаев. Оставалось еще около субнедели.

Дункан подумал, что радостное настроение людей должно было о многом сказать властям. Хотя граждане редко жаловались в официальной форме, сейчас их поведение красноречиво говорило об отношении к своему правительству — любопытному Тому[15]. Дункан часто задумывался над тем, что станут делать жители Лос-Анджелеса, освободившись из-под надзора соглядатаев, и не находил ответа. Неужели они считают, что смогут поступать, как им заблагорассудится?

Мария Боулброук была одна, и Дункан надеялся, что и в ресторане она не встретит никого из своих знакомых; если это произойдет — она сегодня в безопасности.

Он облегченно вздохнул, убедившись, что Мария прошла в одноместную кабинку в углу зала. Дункан сел за столик у противоположной стены, который еще раньше занял Кэбтэб. Сник в компании пятерых коллег по работе тоже расположилась неподалеку. Она бросила на Дункана беглый взгляд и больше уже не смотрела в его сторону.

— Граждане, вы ждете своих друзей? — спросил официант.

— Нет, — ответил Дункан.

Официант нажал кнопку на одном из кресел, и незанятые кресла сложились. Стол тоже сложился, одна его часть опустилась и скрылась под другой половиной. Кабина, в которой сидели Дункан и Кэбтэб, уменьшилась. Мальчик-лакей, повинуясь жесту официанта, проворно подскочил со складным столиком и стульями и установил все это на освободившееся место.

Они сделали заказы, Дункан удивленно поднял брови, услышав, что великан попросил принести ему лишь небольшую порцию салата и немного прессованного творога.

— Босс требует, чтобы я сбросил за шесть месяцев целых шестьдесят фунтов, — промычал Кэбтэб. — В противном случае я лишусь части кредиток и мне ограничат возможности дополнительного заработка.

— Не жульничай, — сказал Дункан.

— Я и не собираюсь. Вчера я видел по телевизору рекламу нового продукта, который должен скоро появиться. В основном — приятного вкуса наполнитель и очень малокалориен. Набью себя этой штукой. Говорят, правда, что от нее возможны побочные эффекты. Доктор говорил, что-то о головокружении да и пронести может. Боюсь, на мое счастье я это и получу.

— Молись Богу, чтобы он дал тебе силы выдержать диету.

— Да? И к какому Богу, по-твоему, мне следует обратить свои молитвы?

— Попробуй всех.

— Даже не знаю, — угрюмо произнес Кэбтэб. — В последнее время я много думал. Увы, моя соседка очень болтлива и не оставляет мне для этого времени. Я зову ее Великой Сгибательницей Ушей. Справедливости ради надо сказать, что у нее есть множество положительных качеств, которые почти компенсируют цветы ее красноречия. В общем, как я сказал, — размышляю. Если поклоняться всем Богам, можно добиться большей благодати. Но Яхве, Аллах и Будда — который, между прочим. Богом вовсе не является, но любит, когда ему молятся, и в некотором смысле представляет собой наместника Всеобщего Равновесия — и Один[16], и Тор, и Зевс, и Церера[17], и Иштар[18], и Мантра[19], и Вишну[20], и…

— Избавь меня от всего списка, — вмешался Дункан. — Мне и так понятно, о чем речь.

— Правда? А мне — нет. Теория утверждает, что молящийся всем Им умножает воздействие молитв, а божественная сила деяний Всевышних увеличится многократно, можно сказать, растет небесная отдача. Но… что, если молитва, возданная одному Божеству, сделает бессильной другую молитву? Что если все мои молитвы тогда сотворят один большой ноль? Как быть мне? Может, все эти годы я ошибался и вообще напрасно прожил жизнь, не говоря о впустую растраченных жизнях тех людей, кто доверился мне? Может быть…

Он умолк, пока официант расставлял тарелки с едой и воду.

— Хотите что-нибудь еще, граждане?