Гранд-адмирал. Том второй - Илья Сергеевич Модус

быть. И уж тем более я не позволю воровать у себя! Никто более не посягнет на мою власть!

— Что они сделали? — минутная вспышка эмоций сменилась, как и всегда происходило в таких случаях, холодной рассудительностью оперативника КорБеза, который прослышал о нарушении закона.

— Я следил за ними с тех самых пор, как взорвался твой корабль, — К’баот дернул направленной в сторону Коррана рукой, и невидимая волна отнесла кореллианца к стоящему невдалеке стулу. — Они собрали запчасти твоего корабля и мастерили здесь что-то. Я дал им много времени, чтобы одуматься. Они решили попрать мои законы — я покарал их.

— Да может они подогреватель для еды мастерили, — нахмурился Хорн, профессиональным взглядом пробегаясь по обстановке в домике. И машинально ответил, что вообще-то здесь присутствовали образцы технологий. Устаревшие на пару поколений, но все же. Что так взбеленило этого старого изувера до такой степени?! — Корабль из обломков не собрать, а мне не жалко, если это как-то…

— Неважно что они здесь собирали. Они взяли то, что лежало на моей земле, не спросив у меня разрешения. Урок первый, джедай Хорн, — голос джедая стал менторским и от того — еще более отвратным. — Когда ты устанавливаешь для своих подданных правила — они обязаны их соблюдать, а ты — контролировать. Если кто-то не следует законам — убей его самым жестоким способом, на который только способен — эти смерти послужат в назидание остальным.

— Может они просто не знали, что обломки моего, — Корран сделал логическое ударение на принадлежности обломков, — корабля лежат на вашей земле?

— Все, что есть в этом мире — земля, посевы, плоды, деревья. Трава, дома, жители, жизнь и смерть — все это МОЕ! — рявкнул К’баот. — Я управляю здесь всем!

По спине пробежал холодок. Интуиция, ау, ты чего это трусливо повизгиваешь: «А я говорила!»? Не ты ли привела меня сюда, а?

— Урок второй, джедай Хорн, — К’баот пригладил бороду, в очередной раз схватив пальцами медальон и став его поглаживать как ребенок любимую игрушку. — Если ты не видишь внешнего проявления силы и могущества того, кто правит и учит тебя, это не значит его отсутствие. В любом другом случае, я бы проявил милосердие и просто приказал отрубить им руки, но они остались бы живы. Но ведь ты убивался тем, что не видишь во мне джедайского величия. Я показал его тебе.

Отрубать руки — милосерднее, чем убить?! В мире, где о кибернетическом протезировании даже не подозревали?! Да это же значит обречь людей оставаться инвалидами до конца своих дней!

— Молнии — это штучки ситов, — осторожно произнес Корран. Оперативник внутри него продолжал идти по следу.

— Джедаи, ситы, — брезгливо скривился К’баот. — Какая в сущности разница? Две стороны одной медали, слишком близорукие и недальновидные, чтобы понимать, истину о природе Силы.

— А в чем она, учитель? — Корран ухватился за возможность бессовестно польстить старику, вспомнив, как тот просил обращаться к нему во время их первой встречи. Убитых это уже не вернешь, а вот понять насколько глубока нора, в которую он угодил — стоило.

— Джедаи считают, что Сила — это советник и союзник, которую необходимо слушать и потакать ее желаниям, — с раздражением произнес безумец. — Ситы постулируют использование силы лишь как инструмента достижения своих целей. И те и другие — глупцы, которые не понимают, что Сила — это и советник, и инструмент одновременно. Ты должен держать уши открытыми, чтобы слышать ее зов, и быть готовым подчинить ее себе тогда, когда это будет необходимо для достижения твоих целей. Только глупцы делят способности Силы на те, что присущи Темной и Светлой Стороне. Глупцы, вроде этого твоего Скайуокера, — у Коррана пересохло во рту. Значит старик все же может читать мысли.

— Ты думаешь так громко, что мне нет нужды это делать, — фыркнул К’баот. — Все твои желания, опасения, страхи — все это не более чем пыль под моими ногами. Ты прилетел сюда найти свою жену. Я сказал тебе, что ты получишь все мое могущество для достижения своей цели. Пусть я стар, но никогда не был глупцом. Я предвидел падение Ордена и сделал все, чтобы все их знания были сохранены. Я передам их тебе, но лишь тогда, когда ты будешь к ним готов. Отринешь всю эту шелуху морали и навешанных обществом ярлыков и примешь то, кем ты являешься.

Похоже старик забыл, что у них уже был этот разговор. И вроде бы даже не один раз.

— И где эти знания, учитель? — поинтересовался Корран.

— Здесь, — К’баот постучал себя крючковатым пальцем по голове. — Я мог бы их просто вложить в твою буйную голову, но твои предки наделил тебя неплохим даром сопротивляться ментальным трюкам. Поэтому я учу тебя по старинке, словно неразумное дитя. Так же, как учили небось твоего Скайуокера, — презрительно сплюнул он. — Знавал я одного зарвавшегося юнца с той же фамилией. Наверняка его родич. Такой же сумасброд, не обделенный интеллектом, но преисполненный Силой. Жалкое зрелище. Теперь понятно, почему Траун о нем вообще не упоминал. Если даже для такого лакея, как этот империшка, Скайуокер недостоин внимания, то и для меня — тем более. А вот ты, джедай Хорн… Ты — другое. Твое имя первым пришло в голову имперцам, когда они захотели моей помощи. Ты должен быть польщен, что тебя так высоко ценят наши с тобой враги.

Эм… Что?! К’баот знавал папашу Люка?! Вот так номер.

Но не это сейчас главное… Корран услышал подтверждение своим догадкам — К’баот был связан с имперцами. И наверняка именно они сделали так, чтобы исчезла Миракс и Бустер. Сделали все, чтобы он оказался здесь, в руках К’баота. Империя… Теперь уж точно все стало куда как хуже. И превратилось не просто в личное дело — в военную операцию. Нужно срочно…

— Ты все трясешься над тем, как бы побыстрее сбежать отсюда, джедай Хорн, — продолжал К’баот. — В этом все вы, кореллианцы. Бежите, делаете, полагаясь на удачу, не хотите думать. Потому Зеленых джедаев, охраняющих Кореллианскую систему, не любили в Ордене. На Корусанте слишком много думали, а вы — слишком быстро действовали. Ты тот, кто может совместить оба этих направления и стать лучшим джедаем. Перестань ты уже трястись от мысли, что кто-то причинит вред твоим родичам — они для имперцев не более чем пустышки, чтобы привести тебя ко мне. Никто не будет их убивать или причинять им боль. Наоборот, им сохранят жизнь, чтобы иметь страховку на тот случай, чтобы иметь на тебя рычаги воздействия. Они боялись меня, старика,