История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881 - Антон Антонович Керсновский

В обществе приветствовали победу прусского школьного учителя — победу «демократической» и просвещенной армии прусских «солдат-граждан» над реакционной и клерикальной аристократией Габсбургов.

Столь же радостно встретил придворный и официальный Петербург триумфальные победы пруссаков в 1870 году. Эти победы воспринимались как реванш за Альму и Инкерман. За Седан Мольтке была пожалована Георгиевская звезда. Белые крестики засияли в петлицах лихих командиров Гравелота и Сен-Прива, а то и на воротниках — у тех, кто уже получил эту высокую русскую боевую награду за Кениггрец и за Наход. Один лишь человек предвидел уже в те дни все ужасное зло, которое Германии суждено было причинить человечеству и особенно России. Стоя в дрезденской толпе, провожавшей выступавшие в поход войска, Достоевский был одним из первых свидетелей зарождавшегося свирепого германского шовинизма. Это место «Дневника писателя» напоминает пророческую интуицию «Бесов». Дипломатическая помощь, оказанная Россией Пруссии, была такова, что, извещая из Версаля официальной телеграммой Александра II об образовании Германской империи, Вильгельм I мог заявить: «После Бога Германия всем обязана Вашему Величеству…»

Нарушение Франкфуртским договором европейского равновесия почувствовалось, однако, в Петербурге. При всей посредственности своих руководителей наш Певческий мост обладал весьма чувствительным «сейсмографом» (правда, всегда действовавшим с опозданием). Нежелание еще больше нарушить это уже поколебленное равновесие побудило петербургский кабинет энергично воспротивиться проекту Бисмарка добить Францию в 1875 году. Дипломатические представления были подкреплены внушительным сосредоточением 7 дивизий Виленского округа на прусской границе. Тевтонский меч был после этого вложен в ножны. Бисмарк и Мольтке поняли, что рассчитывать на свои восточные корпуса, как в 1866 и 1870 годах, они больше не могут. К войне на два фронта Германия была не подготовлена как политически, так и стратегически. Бисмарк считал войну с Россией самой большой и непростительной ошибкой, которую может совершить Германия, — свою политику он строил на мирном использовании России. Возможность отомстить представилась Бисмарку три года спустя — на Берлинском конгрессе, где «честный маклер» лишил Россию всех плодов ее победы.

Такова была в общих чертах — от Парижского разгрома 1856 года до Берлинской капитуляции 1878 года — нетвердая и переменчивая политика петербургского кабинета.

Несмотря на эту слабую внешнюю политику, царствование императора Александра Николаевича составило знаменательную эпоху в развитии нашей великодержавности.

В 1858 году по Айгунскому договору с Китаем Муравьев-Амурский присоединил к России Приамурскую область, и в 1862 году в заливе Посьета заложен пост и порт Владивосток. Туда были перенесены из Николаевска-на-Амуре все военно-морские управления, и Владивосток сделан главным нашим оплотом на Тихом океане.

К сожалению, «тихоокеанской политики» у нас в те времена еще не существовало. Петербург не сознавал огромного значения Камчатки и Аляски, вдвоем командующих всей северной частью Тихого океана. Камчатка с ее неисчислимыми естественными богатствами и незамерзающим Петропавловским рейдом оставлена втуне. Аляска же «за ненадобностью» уступлена в 1867 году за 5 миллионов долларов американцам (и те открыли в бывшей русской Америке богатейшие золотые россыпи). Приобретение Приморья стратегически не возмещало утраты Аляски, а сооружение Владивостока не оправдывало пренебрежения Петропавловском.

В 1864 году завершено дело двух предыдущих царствований — закончена Кавказская война, в российскую корону окончательно вставлена прекраснейшая из ее жемчужин.

Главным великодержавным делом Александра II явилось завоевание Средней Азии — исполнение мечты Петра. «Сухой путь в Индию» не только был найден, но Россия стала на нем твердою ногою. 1862 год — овладение Семиречьем, 1865 год — завоевание Сыр-Дарьинской области, 1868 год — подчинение Бухары, 1873 год — смирение Хивы, 1876 год — присоединение Ферганы, 1881 год — покорение Ахал-Текинского оазиса — являются блестящими этапами развития нашей государственности.

В 1870 году постылому Парижскому трактату нанесен первый удар. Воспользовавшись франко-германской войной, Горчаков аннулировал ту его унизительную статью, что воспрещала России содержать на Черном море флот. Однако мы и не подумали извлечь пользу из этого выгодного оборота дел. Семь лет было потеряно даром, и к 1877 году мы оказались по-прежнему без флота, что самым невыгодным образом повлияло на ход войны с Турцией. Флот является безошибочным критерием великодержавности данной страны, выразителем ее удельного веса в ряду мировых держав. Беглый обзор судостроительной программы дает всегда больше, чем кропотливый анализ дипломатических архивов. В 1878 году территориальные определения Парижского договора были отменены Берлинским конгрессом. Россия приобрела Карс и Батум и вернула Южную Бессарабию, правда, ценою жестокого дипломатического унижения, унижения тем большего, что она была победительницей.

В общем, следует признать, что российская великодержавность в это царствование развивалась успешно, хоть и беспорядочно.

Военные преобразования Александра II мы можем разделить на два периода — переходный «домилютинский» и основной «милютинский». Первый период — частичные реформы в рамках старой николаевской армии, второй — создание армии нового типа.

Домилютинский период

Первые мероприятия нового царствования имели целью раньше всего облегчить ставшее непосильным для страны бремя военных расходов. Решено было произвести сокращение непомерно разросшейся вооруженной силы, увеличив в то же время ее боеспособность — пожертвовав в количестве, выиграть в качестве.

Еще осенью 1855 года, после падения Севастополя, была учреждена «Комиссия для улучшений по воинской части» под председательством главнокомандующего гвардией и гренадерами генерала графа Ридигера. Старик Ридигер, лучший боевой генерал императора Николая Павловича, сразу вошел в суть дела, усмотрев главное зло в чрезмерной централизации нашей военной системы, умерщвлявшей всякую инициативу. Ридигер наметил ряд мероприятий по децентрализации — в первую очередь, увеличение прав и ответственности командиров корпусов и дивизий, предоставление им возможно большей самостоятельности. Осуществить все эти мероприятия победителю Гергея не пришлось — он умер уже в 1856 году.

К 1 января 1856 года сухопутные силы России составили круглым числом 37 000 офицеров и 2 266 000 нижних чинов, из коих 32 500 офицеров и 1 742 000 нижних чинов регулярной армии. Во время войны, с 1853 по 1855 год, было поставлено 866 000 рекрут, призвано 215 000 бессрочно отпускных, образовано наряду с 31 полевой пехотной дивизией еще 11 резервных пехотных дивизий и два корпуса — Гвардейский резервный и Балтийский. (В регулярных войсках 32 530 офицеров, 1 742 342 нижних чина; в иррегулярных — 3640 офицеров, 168 691 нижний чин; в ополчении — 647 офицеров, 364 421 нижний чин. Рекрут поставлено 865 762, отпускных призвано 215 197. Балтийский корпус состоял из 2-й пехотной и 2-й резервной дивизий.)

Коронационным манифестом 1856 года император Александр II отменил рекрутские наборы на три года. Одновременно срок действительной службы был с 19 лет сокращен на 15. В этом году уволено «вчистую» 69 000 человек и в бессрочный отпуск 421 000 (главным образом севастопольцев, которым месяц считался за год). Расформированы 4 резервные дивизии, а остальные 7 приведены