Грани безумия. Том 1 - Ирина Успенская

– Вы такая чудесная пара. – Айлин улыбнулась, словно не услышала ничего особенного. Семеро Благих, его жена – чудо деликатности! – Я всей душой желаю вам счастья, демуазель Дельфинэ, сударь Жак. Но я не знала, что бывают женщины-мастера. То есть не маги, я имею в виду.

– Да, батюшка предпочел бы передать свое искусство сыну, – преспокойно кивнула Дельфинэ, пока тенью скользнувшая в гостиную горничная накрывала стол заново. – Увы, Всеблагая Мать подарила ему лишь меня, а ди Амбруазы не отдают свои секреты на сторону, мы учим только членов семьи. Признайся, Жак, ты ведь именно поэтому решил на мне жениться?

Она заулыбалась, показывая зубы, ровные и белые, но тоже слишком крупные. Похоже, Всеблагая, создавая девицу ди Амбруаз, отмерила ей с лихвой всего, кроме приличной для девушки скромности и застенчивости. Грегора внутренне передернуло от такой вольной шутки, которая слишком явно граничила с правдой, однако по губам Жака скользнула улыбка, и молодой фраганец мягко отозвался:

– Ну что ты, дорогая, я бы сделал тебе предложение, даже будь ты булочницей. Бриллиант сияет в любой оправе, и плох тот ювелир, что не может его распознать.

– Льстец, – довольно фыркнула Дельфинэ и снова повернулась к Айлин. – Мадам, я правильно понимаю, что речь идет именно об этой гостиной? Тогда прошу прощения, если после шамьета мы с Жаком попросим оставить нас здесь наедине. О, кажется, это как-то неприлично прозвучало…

Айлин хихикнула, ее глаза заблестели, и Грегор скрепя сердце простил фраганке столь явное вульгаритэ.

– Так вы помогаете своему батюшке делать украшения? – спросила его жена у гостьи, и та энергично кивнула.

– Мы предпочитаем разные материалы, – тут же уточнила она. – Мой батюшка – поклонник эмали. И драгоценных камней, разумеется. А я работаю с янтарем, жемчугом и перламутром.

– Дорогая, месьор ди Амбруаз делал твой свадебный гарнитур, – уронил Грегор, надеясь, что фраганке не придет в голову заговорить про второй сюрприз, ожидающий своего часа – эмалевых бабочек в альвийском стиле.

– О, он прекрасен, – с вежливой рассеянностью отозвалась Айлин и оживилась: – Янтарь? У меня есть любимая вещица из него. Резная статуэтка козочки, которая тянется к дереву.

– Могу я на нее взглянуть? – живо заинтересовалась Дельфинэ.

Грегор пригубил шамьет, с умилением наблюдая за Айлин. У нее даже щеки порозовели, а глаза разгорелись пламенем, который он давно не видел. Не тем ледяным гневом, что испугал его вчера, а живым радостным огнем, лучше всяких слов говорящим о том, что сейчас все хорошо. И ведь это правда. Его жена сидит в гостиной, пьет шамьет, хрустит печеньем и болтает с гостьей на извечную и святую женскую тему – о безделушках и драгоценностях. Наконец-то все как надо! Всеблагая, продли эти минуты!

Кивнув, Айлин снова тронула колокольчик и велела принести янтарную статуэтку с туалетного столика. Грегор снова похвалил себя за верный выбор подарка и с томительно-сладким предвкушением подумал, как обрадует жену целая янтарная гостиная. Пригубил шамьет, который обычно не пил, но показать это при гостях – дурные манеры…

Дверь снова отворилась, но вместо горничной в гостиную вошло умертвие. Процокало когтями по паркету, мягко прошагало по ковру и остановилось напротив столика, с фальшивой умильностью виляя хвостом.

– Какой великолепный пес! – восхитилась фраганка. – Его можно погладить? Хочешь печенье, красавчик? Ой, у него глаза светятся синим!

– Он не ест печенье. – Айлин с улыбкой покачала головой. – Погладить можно, если только вы не боитесь. Пушок… не совсем живой.

– О, как жаль. – Девица Дельфинэ искренне огорчилась, но тут же пожала плечами: – Что ж, у каждого свои недостатки.

И протянула руку к умертвию. Грегор не успел сказать, что его жена слишком уж уверена в безопасности этой твари, как фраганка запустила пальцы в длинную белую шерсть и принялась перебирать ее, мурлыкая на родном языке какие-то милые глупости. Умертвие щурилось, подставляло голову под ее руку и даже высунуло язык, совсем как живая собака. Грегор снова передернуло от неприязни. Как Айлин может не замечать этой фальши? Мертвое должно оставаться мертвым, все остальное нарушает священный порядок мироздания.

Он снова глотнул шамьета, который уже остыл и начал горчить. Кстати, надо бы уточнить у леди Эддерли, действительно ли беременным можно тот вид напитка, из-за которого Айлин обиделась на компаньонку.

Вернувшаяся горничная поставила на столик статуэтку, и фраганка радостно вскрикнула:

– О-ла-ла! Я так и знала! Это же моя работа! То есть копия, конечно, но неплохая. Батюшка продал нескольким ювелирным домам право копировать мои работы. Вам в самом деле нравится?

– Да, очень, – улыбаясь, кивнула Айлин. – Это подарок моего друга. Он говорит, что эта козочка… – Она заговорщицки понизила голос и даже наклонилась к фраганке, таинственно сообщив: – Похожа на меня.

Девица ди Амбруаз прыснула, едва не подавившись шамьетом. Рассмеялась в голос, окинула Айлин бесцеремонным взглядом и заявила:

– У этого месьора острый глаз. Он художник?

А Грегор нахмурился, пытаясь безуспешно скрыть раздражение. В каком смысле его жена похожа на это… животное? Не много ли кое-кто себе позволяет? Он попытался вспомнить, кто именно подарил Айлин эту безделушку, не смог и разозлился еще сильнее. Право, и вот эту дружбу она ставит выше священных уз брака?! Такое вот… неуважение?!

– Нет, – покачала головой Айлин. – Но сходство и правда есть, не так ли?

И они с фраганкой разом улыбнулись как давние подруги. Грегор вздохнул, пытаясь в очередной раз смириться с тем, что его жена предпочитает общаться с людьми, чье общество никак нельзя назвать безупречным. Иоланда Донован хотя бы хорошо воспитана, хоть и рождена в купеческом сословии. А Дельфинэ ди Амбруаз – дворянка, но по ее манерам этого никак не скажешь. Определенно, не самое удачное знакомство. Айлин еще слишком молода, чтобы это понимать, однако…

Что ж, они увидятся всего раз или два, а потом Айлин начнет выезжать и заведет себе подруг при дворе. Должны же быть в Дорвенне умные, воспитанные и милые дамы, общение с которыми будет ей интересным и принесет пользу?

– Простите, мы, наверное, задерживаем вас? – Видя, что гости допили шамьет, и Дельфинэ хищно оглядывает гостиную, Айлин поднялась из кресла. – Если вам что-нибудь понадобится, прошу, не стесняйтесь. Мы ведь еще увидимся? – добавила она почти жалобно.

«Надеюсь, что нет, – искренне пожелал Грегор. – Моя жена – чудо, но так легко поддается чужому влиянию! Пожалуй, им определенно не стоит встречаться больше необходимого».

– О, мадам, я так рада знакомству! – пропела фраганка, тоже вставая и приседая в реверансе. Жак, разумеется, торопливо вскочил следом и поклонился. – Если решите навестить ла белль Фрагана, мы с батюшкой будем счастливы видеть вас в нашем доме! И как клиентку, и как дорогую гостью!

– Я пришлю вам дворецкого, – сухо сообщил Грегор, подавая жене руку. – И прошу извещать меня при любом затруднении. – Он вывел Айлин из гостиной в холл и попросил, желая сгладить неприятное впечатление об утреннем разговоре: – Дорогая, вы позволите погулять с вами в саду? Конечно, если вы не очень устали от приема гостей.