Сто баксов на похороны - Борис Бабкин

– Ты прав, – кивнул Олег. – Да я и не ищу никого. Просто так получилось, что приехал. А сейчас вот, – он мотнул головой на дверь комнаты, где Катя собирала вещи, – и не знаю, что делать. Из меня защитник плохой. А пистолет, – вздохнул Олег, – случайно он у меня оказался. Я, наверное, оставил его для того, чтобы не оказаться еще раз в той же ситуации. У меня жену и сына убили. И вот, – он достал из паспорта сто долларов, – на похороны дали. А эти, – он показал еще три стодолларовые купюры, – двум водителям «КамАЗа», свидетелям, которые правду говорили, и еще одному парню – их всех убили. Я держу эти бумажки вместе, чтоб не забыть.

– Молоток! – Сыч удивленно и одобрительно взглянул на него.

Вышла Катя, держа за руку Антошку.

– Здравствуйте, – кивнул Сычу мальчик.

– Привет, – улыбнулся он. – Куда вы сейчас?

– Не знаю, – пожала плечами Катя. – Куда-нибудь. А может, я его…

– Вот что, – решил Сыч, – покатили ко мне. Ко мне-то они не сунутся, потому что не знают. Тайка мертва, и сказать обо мне никто не может. Парни хрен сдадут. Да и в гробу я их видел, чтоб у себя дома каких-то козлов бояться. Поехали.

– Все, – довольно проговорил Горец. – Рубин нашел Катьку с пацаном. Там еще какой-то мужик с ними. Со стволом, – усмехнулся он. – Так что скорее всего Катьку кто-то…

– Может, Зуб? – предположила Лола.

– Черт возьми, – нахмурился Горец. – Об этом я как-то и не подумал. Надо сообщить, чтоб поаккуратнее были. Зуб не подарок. Но как он вышел на Катьку? И чего хочет? Странно.

– Вот это да! – отключив сотовый, сказал Рубин. – Тормози, Корявый. Там с бабой один мужичок крутой. Еще парней надо.

– Это кто же такой страшный? – усмехнулся Корявый.

– Есть такие в нашем отечестве, – засмеялся Рубин. – Слышал, может, о Зубе?

– Ни хрена себе, – удивился тот. – Зуб – это серьезно. Лихо он ментов сделал.

– Свое отношение можешь высказать ему лично, – буркнул Рубин. – Сейчас надо кончать с ним и с той стервозой.

Корявый набрал номер на мобильном.

– Своих я тоже вызову. Адрес подскажи, – сказал Корявому Рубин.

– Хомяково, – буркнул Корявый. – От дороги влево и последний дом у реки. Амбар его какому-то приятелю купил, а того менты закрыли. Похоже, надолго сядет, два трупа за ним. Да и, говорят, брали мусора его с боем. Он в больничке подыхает. Вот Амбар и селит там своих гостей. Но откуда он Зуба знает? Ведь Зуб с такими, как Кешка, делов не имел. А с чего ты взял, что…

– Давай завяжем этот базар, – бросил Рубин, – и остановимся на выезде. Зуб мужик с придурью и может запросто ни с того ни с сего свалить оттуда. – Взглянув на Корявого, он понял, что тот не считает поездку такой легкой, как говорил вначале.

– Вон они, суки, – бросил сидевший за рулем Сыч.

Олег увидел иномарку.

– «Опель-кадет», – буркнул Сыч, – тачка Корявого. Он, сучара, давно на нас зуб мает. Скорее всего и адрес у Тайки он узнавал. Ништяк, что не на моей поехали.

Олег, чуть пригнув голову, вжался в сиденье. Покосившись на него, Сыч усмехнулся.

– Вы с пацаненком пригнитесь, – посоветовал он сидевшей сзади Кате.

Никто из сидевших в «опель-кадете» не обратил внимания на проехавший мимо старый «Москвич» с тамбовским номером.

Катя и Олег одновременно облегченно вздохнули.

– Наконец-то, – прошептал старший лейтенант милиции стоявшему рядом оперативнику, – Амбар навсегда угомонился. Аж полегчало, когда узнал. Только вот, конечно, мальчишку и Тайку жалко.

– Две машины с московскими номерами были, – войдя в квартиру, доложил второй оперативник хмурому майору милиции. – Но что к Амбару кто-то из московских заходил, никто утверждать не может. Ни марки, ни номера никто не запомнил. Говорят, две иномарки. Там старушки сидели, – добавил он. – И…

– Что? – Майор поднял глаза на вышедшего из комнаты мужчину.

– Четыре пули. Две в живот и две в спину. Стреляли в упор. Наверное, тот, кого здоровяк схватил за горло. Мальчик, к сожалению, умер, не приходя в сознание. – Он снял тонкие резиновые перчатки и достал сигарету. – Женщину дважды ударили ножом. В живот и в шею. Есть следы порезов на пальцах левой руки. Защищаясь, она схватила лезвие. Отпечатков в квартире много, говорит криминалист, но в основном принадлежат троим. Есть несколько очень слабых. Результат будет через час.

– Товарищ майор, – послышался голос из комнаты, – пистолет с глушаком. Конец глушителя в крови. Из него стреляли в упор в живот Амбару.

– Рано делаешь выводы, капитан, – недовольно отозвался майор.

– Вот и мое гнездышко, – кивнул на небольшой двухэтажный домик Сыч. – Сейчас увидите мою половину, – подмигнул он Олегу и вышедшей из машины Кате. – Она девчонка, можно сказать. Мне-то уже тридцать три, возраст Христа, а ей только восемнадцать стукнуло. Но девка нормальная. – Его полное лицо выражало довольство человека, нашедшего свое место в жизни. В голосе, когда он говорил о жене, слышалась гордость. – Аленка! – подходя к двери, позвал он.

Олег и Катя с мальчиком стояли около машины.

– Не светитесь, – сказал Сыч, – а то мало ли что. Пойдемте. – Он вошел на застекленное крыльцо. – Видать, за продуктами уехала, – доставая ключ, добавил Сыч.

– Тебя как зовут? – поинтересовалась Катя. – А то не будем же при жене тебя Сычом звать.

– Санек. А Сычом чего не звать? Аленка знает. – Распахнув дверь, кивнул: – Проходите.

– Они были здесь, – сказал Рубин. Нагнувшись, поднял мокрый, видно, выстиранный детский носок.

– Опоздали, – с облегчением выдохнул Корявый. Рубин насмешливо взглянул на него.

– Доволен, что не застали здесь Зуба?

– А ты? – усмехнулся Корявый.

– Мне баба нужна! – отрезал Рубин. – К тому же то, что с ней Зуб, – предположение. Где же они могут быть? – спросил он. – Что с Сычом? – посмотрел он на стоявшего рядом парня.

– Его не было, – усмехнулся парень. – И ему сейчас ни до чего, – глумливо расхохотался он. Его поддержали еще трое.

– Ясно, – кивнул Рубин. – Молодцы. – Он повернулся к Корявому. – Есть где остановиться? Мы завтра здесь порыскаем. А ты своим скажи, пусть переговорят с кем-нибудь. Ну, кто может что-то разузнать. Если есть менты на привязи, перетри с ними.

– Хату найдем, – кивнул Корявый. – И своим я скажу.

– Ушли, – с досадой бросил Горец. – Но неужели Зуб с Катькой? Тогда понятно, почему она такая неуловимая. И Юрика скорее всего Зуб уделал. А ей сказал, чтоб в милицию позвонила. Вот…

Раздался вызов сотового телефона.

– Ты мне нужен, – услышал Горец голос Михайлова.

– Сейчас буду. – Он встал и, сунув телефон в боковой карман пиджака, вышел.