Двойная звезда - Ирина Успенская

Ну же, Айлин! Обещай. Что бы ни говорил тебе твой куратор.

– Обещаю, милорд мэтр, – шепнула Айлин.

Она подняла тетрадь, прижала к груди и часто заморгала, чтобы прогнать резь в глазах. Неужели мэтра Кирана прогнал милорд Бастельеро? Нет, он не мог! Мэтр Бастельеро справедливый, он наверняка уже и сам стыдится, что ударил бывшего коллегу!

– Не думай ты об этом, – посоветовал Киран и быстро наклонился вперед, так что почти коснулся лбом макушки Айлин. – Времени почти не осталось. Передать что-нибудь твоему отцу, когда я встречу его в Садах?

– Скажите, что я люблю его, – вытолкнула Айлин сквозь застрявший в горле ком. – И что он будет мной гордиться. И вы тоже будете, мэтр Киран, обещаю!

– Я знаю, яблочко, – ласково улыбнулся мэтр. – Прощай.

– Прощайте, мэтр Киран, – прошептала Айлин, глядя, как бледнеют и выцветают фиолетовая мантия, рыжие волосы, веселые карие глаза… – Легкой дороги!

Когда прозрачная тень окончательно растаяла в воздухе комнаты, Айлин показалось, что теплый воздух стал гораздо холоднее. Наверное, это объяснялось какими-то сложными магическими процессами, но Айлин точно знала, что дело не только в них. Вместе с Кираном Лоу из ее жизни ушло что-то очень важное! Словно потух огонь, у которого Айлин грелась…

Она отняла тетрадь от груди и посмотрела на обложку, открыла ее и вгляделась в тонкие, слегка выцветшие строки, написанные мелким, но разборчивым почерком. Записи, рисунки, заметки на широких полях, тоже исписанных до последнего клочка свободного места. Мэтр Киран так хотел стать преподавателем! Это было его неоконченное дело, ради него он оставался в склепе Академии, долгие годы ожидая кого-нибудь, кто станет его настоящим учеником. И вот… Это неправильно! Почему все ее бросают?! Отец, Аластор, теперь мэтр Киран…

Она всхлипнула один-единственный раз, понимая, что несправедлива. Конечно, они не хотели! Никто из них не хотел оставить ее одну! И есть много людей, которые любят ее и еще долго будут рядом. Но они тоже могут уйти в любой момент! Кто угодно может уйти, потому что такова жизнь – это последний урок, который мэтр Киран, вряд ли желая того, ей преподал.

Айлин перевернула страницу, другую… Кольцо, подаренное отцом, вдруг сверкнуло в луче восходящего солнца, и льдинка где-то внутри Айлин, холодная и острая, начала таять. Да, они ушли. Но ведь они были в ее жизни! И когда-нибудь, пройдя собственный путь, она с ними обязательно встретится! Только нужно, чтобы она могла с гордостью показать этот путь.

Ей вдруг показалось, будто кто-то погладил ее по голове. Это не был призрак – никакого следа некротических эманаций поблизости не наблюдалось, Айлин знала совершенно точно. И все-таки нежное прикосновение почувствовала так ясно! Боясь даже предположить, чья ласковая рука тронула ее волосы, Айлин замерла, ловя этот миг и больше всего на свете желая сейчас обнять кого-нибудь близкого, родного, любящего… Но комната была пуста, и мгновение чужого присутствия оказалось мимолетным. Айлин закрыла тетрадь и, не выпуская ее из рук, посмотрела в окно.

Там из-за восточной башни Академии вставало в розово-желтой вуали, раскинувшейся на полнеба, солнце. Наступал новый день ее жизни. Лекции и практические занятия, библиотека, привычные мелкие ссоры с Иоландой и холодное перемирие с заклятыми подружками с собственного курса. Дружба Воронов, любовь тетушки Элоизы… Тысячи счастливых и несчастных моментов, из которых складывается жизнь. Но что-то уходило прямо сейчас, оставляя в душе Айлин холодную тихую пустоту, и она не сразу поняла, что это навсегда ускользает, словно прошедший день, ее детство.

Рассказы

Черный магистр

– Нам пора уходить, – с сожалением сказал Саймон, но вместо того, чтобы и в самом деле куда-то пойти, развалился на кровати отсутствующей Иоланды еще фривольнее, чем раньше.

Даже подушку сунул под спину! Айлин тихо хихикнула: Пушок улегся на полу почти точь-в-точь в такой же позе, разве что без подушки! А еще он высунул язык и укоризненно поглядывал то на нее, то на Саймона. Скинув туфельку, Айлин пальцами ноги почесала Пушку живот: пес радостно всхрипнул.

Дарра, разлив по чашкам уже второй кувшин шамьета, присел на край Иоландиной кровати.

– К сожалению, милая Айлин, наш друг прав. Конечно, Черная Охота – это не более чем суеверие, однако некоторые традиции лучше не нарушать.

– Какая Охота? – не поняла Айлин, приняв из его рук чашку.

– Как, ты не знаешь?! – поразился Саймон и даже привстал. – Не может быть! Хотя… Ну конечно, откуда тебе, ты же первокурсница… Дарра, расскажи ей!

– Разумеется, – чуть склонил голову Аранвен, так что распущенные золотистые волосы красиво завесили его лицо, и тут же выпрямился. – Видите ли, Айлин, по некоторым неподтвержденным данным…

– Дарра! – возмутился Саймон и сделал огромный глоток шамьета. – Ах, проклятье, ты что, не мог сказать, что он горячий?! И кто так рассказывает, ты же все испортил! Все, Айлин, не слушай этого зануду! Я сам тебе все расскажу! – и, зловеще понизив голос, так что Айлин даже затаила дыхание, чтобы не пропустить ни слова, начал: – Если спуститься по самой-самой длинной лестнице Академии, той, что ведет из восточной башни, то под самой последней ее ступенью можно увидеть плиту из черного-черного камня. Под этой плитой начинается еще одна лестница, и она ведет в самое-самое глубокое подземелье. В нем нет ни одного магического светильника, ни одной масляной лампы, а темноту едва разгоняет свечение плесени, растущей на стенах, выложенных черным-черным камнем. В самом конце подземелья есть толстая дверь из черного-черного дерева, закрытая на огромный замок из черного-черного железа! За дверью – пустая комната, а в самом ее центре стоит на черном-черном камне черный-черный гроб. В этом гробу спит Черный магистр, и говорят, что когда-то он был основателем Академии! Однажды некий адепт не сдал ему экзамен на звание орденского мага, и магистр назначил ему переэкзаменовку, но адепт знал, что провалится еще раз! И тогда он решил убить магистра – подсыпал ему яду!

Последние слова Саймон произнес таким страшным голосом, что Айлин вздрогнула и потянула на плечи покрывало. С ним теплее, а в тепле не так страшно!

– Магистр умер, но завещал похоронить себя в Академии. А тот адепт бесследно исчез! С тех пор раз в год Черный магистр встает ночью из своего гроба и обходит Академию! И если встретит в коридоре адепта, который не сдал хотя бы один экзамен, то этот адепт бесследно исчезает! Только на стене остается черный-черный силуэт человека, и вся Академия слышит ужасный смех Черного магистра!

– …И страшный шелест черной-черной ведомости