На волнах оригами. Музыкальный приворот - Анна Джейн

Я могла ошибаться и, скорее всего, я ошибалась, потому что это не могло быть реальностью, но Кезон был похож на Кирилла. Того самого обладателя фальшивой бороды, с которым я вчера гуляла по Тверской, который переоделся в женщину и который сегодня утром звал меня в Коломенское.

Быть того не может.

Или это его брат-близнец?

А история повторяется, правда?

– Где же Гектор? – нетерпеливо постукивала кулачком по подлокотнику кресла Нинка тем временем, не подозревая, что творится у меня в душе. Она вся подобралась, как охотник перед тем, как добить редкую дичь. А дичь опаздывала.

Я же продолжала таращиться на темноволосого музыканта. А он, иронично подняв и без того изогнутую бровь, продолжал переговариваться с коллегой.

Кезон резко перевел взгляд в зал, на застывших в благоговении поклонников, и я, отчего-то испугавшись, что он заметит меня, опустила голову, прикрыла лицо рукой и продолжила исподлобья наблюдать за ним.

Те же жесты, мимика, улыбка – это определенно был Кирилл, живущий в соседнем номере. Так вот почему он закрывал лицо, надевал дурацкую бороду и переодевался в женщину, когда ехал в отель – ведь его окружили фанаты «Лордов», и Кирилл не хотел, чтобы они узнали его! А в разговоре по телефону, когда он так бегло говорил по-английски, его, видимо, предупреждали об опасности.

Нет, серьезно, знаменитый музыкант – это мой новый знакомый, родившийся в соседнем городе?!

Как такое могло произойти?

Ты два раза вступила в одну и ту же реку, хе-хе.

В одну и ту же реку мне дважды не вступить – мое сердце покорил человек по имени Антон. Да и не нужна я этому Кезону, это лишь странное стечение обстоятельств, игра судьбы, и только.

Однако я так обалдела от собственного открытия, что и слова вымолвить не могла, только и смотрела на Кирилла-Кезона большими глазами, пытаясь понять, где подвох, а он, не замечая меня в толпе фанатов, переговаривался с Феликсом. Запоздалое появление Гектора, того самого, от которого сходила с ума и без того немного сумасшедшая Нинка, я пропустила и обратила на него внимание лишь тогда, когда он подошел к микрофону, отодвинув плечом мужчину, который должен был, видимо, представлять группу. Высокий, широкоплечий, довольно-таки хорошо сложенный, походку он имел тяжелую, а жесты его были скупы и неспешны. Длинные черные волосы Гектора были убраны в низкий хвост, бледное лицо казалось спокойным и каким-то равнодушным, отстраненным, да только вот глаза – черные, внимательные, блестящие, говорили, что его спокойствие – напускное, и сам он человек с горячим нравом.

Подо льдом бежит лава, не иначе.

Такие, как Гектор, привыкли делать все по-своему. И они всегда бросают вызов обществу – именно это крылось в его взгляде.

– …я умру от переумиления, – шептала восторженная Ниночка, сцепившая на коленях пальцы в замок. Отчего-то этот Гектор вызывал в ней самые теплые чувства, и я никак не могла взять в толк – почему он ей так нравится? Что подруга нашла в том, кому суждено быть лишь идолом и только?

– Что? – не сразу поняла я подругу, находясь в шоке от всего происходящего.

– Я ей тут распинаюсь про любовь всей моей жизни, а она меня не слушает, – рассердилась Журавль, но ее любимчик заговорил в микрофон, и она вынуждена была замолчать. Лишь пожирала солиста «Лордов» взглядом. Ее мечта сбывалась на глазах.

На слова Гектор был так же скуп, как и на жесты. Обведя собравшихся тяжелым взглядом, он сказал на английском, что рад видеть поклонников творчества Red Lords и надеется, что концерт пройдет отлично, а еще добавил, что в столице они неплохо проводят время, а алкоголь у нас хороший, как и девушки, – помочь понять его слова мне помогла Ниночка.

Голос у него был глубокий, приятный, но растекаться лужицей, слыша его, мне не хотелось, тогда как Журавль млела, внимая каждому слову Гектора, и я почему-то подумала мельком, что улыбается она не фронтмену «Лордов», а своим собственным фантазиям.

После Гектора, с царским видом усевшегося на свое место, положив одну ногу на другую и откинувшись на спинку кресла, слова приветствия говорили и другие музыканты – им подносили микрофоны, и они приветствовали публику. Кезон говорил пару минут, шутил, смеялся, и голос у него теперь мне показался несколько иным, чем вчера. Возможно, потому, что сейчас он говорил по-английски, а микрофон искажал его голос, и я не могла понять, то ли это действительно один и тот же человек, то ли вчера я познакомилась с двойником или близнецом музыканта. Поверить в то, что я дважды умудрилась познакомиться с людьми, скрывавшими свою истинную сущность, было сложно. К тому же свой отпечаток накладывала и игра Кейтона – быть обманутой дважды не хотелось. Не зря говорят, раз обжегшись на воде, дуешь на молоко.

Автограф-сессия началась, и поклонники творчества группы начали подходить к музыкантам под зорким контролем охраны. Если на улице фанаты RL устраивали если не беспредел, то что-то близкое к нему, то автограф-сессия проходила цивилизованно. Да, кто-то не мог выдержать наплыва эмоций, то и дело слышались вскрики, смех, а одна девушка даже дала волю слезам, стоя около Визарда. Ей было совсем немного лет – около шестнадцати, и музыкант, чтобы успокоить девушку, коснулся ее волос пальцами, унизанными перстнями. Она, кажется, от изумления перестала дышать.

Атмосфера действительно была теплая. Поклонники с детской радостью общались со своими кумирами, явно слабо веря в происходящее, и те отвечали на их вопросы, фотографировались, принимали подарки, оставляли свои автографы – тот самый примеченный мною байкер попросил Гектора расписаться на мощном предплечье – решил сделать своеобразное тату. Очередь желающих пообщаться с «Лордами» двигалась не слишком быстро, но Нинка оставалась на удивление спокойной, явно чувствуя себя хозяйкой положения и словно разрешая всем этим людям пообщаться с Гектором. Я же чувствовала себя крайне странно, и неловко, и смешно одновременно. Тот, кого звали Визард, прежде чем расписаться, смотрел на меня внимательно, словно изучая, и мягким голосом произнес что-то вроде:

– О, девушка-выбор. Ты должна выбирать. Только нужно сделать правильный выбор, – тут он улыбнулся мне, и я смутилась, не поняв, что он хотел этим сказать.

Или я неверно перевела его слова?

Мне оставалось лишь улыбнуться и поблагодарить его на английском.

В голове моей созрел маленький план. Нет, сначала я не думала, что воплощу его в жизнь, это было лишь моим развлечением, однако какое-то время спустя, когда волею судьбы я оказалась у столика Кезона, а Нинка, соответственно, наконец, во всей своей красе предстала пред своим длинноволосым принцем с мрачным взором, я молча протянула букет второму солисту. Белые розы тотчас перехватил один их охранников, но Кезон, увидев цветы, сделал жест рукой, и они остались на столе перед ними. Он вытянул розу, поднес к носу и с полуулыбкой вдохнул ее сладковатый аромат.

– Кирилл? – решилась я, поняв, что если не спрошу, буду жалеть, что была так нерешительна. В конце концов, если это не Кирилл, а настоящий Кезон, он и не поймет моих слов. А если это мой сосед по отелю, то пусть знает, что я его узнала.