Корпорация "Попс" - Скарлетт Томас

То, о чем просит Хлои, сделать трудно, практически невозможно, но я знаю, что обязательно попробую. Меня захлестывает азарт. Сидя сейчас здесь, на этой корпоративной койке в этом корпоративном концентрационном лагере (куда мы приехали, чтобы в буквальном смысле сконцентрироваться), я ощущаю внутри приятное тепло — с детства такого не было. Я вспоминаю день, когда дедушка попросил меня помочь ему с «Манускриптом Войнича». Сейчас я радуюсь так же, и даже сильнее. Если честно, мне кажется, будто я только что попала в увлекательнейший фильм, в котором моя жизнь и смерть не так важны, как разгром врага. Или, может, я в видеоигре — с моими друзьями, моим мечом и моими заклятьями. Почти всю свою взрослую жизнь я бралась за трудные задачи ради веселья — это была форма активного отдыха. Даже моя работа была словно составление кроссвордов. И хотя заполнять бланки и тешить душу боссам было вполне мило… ну, что я могу сказать? — это дело в миллион раз круче.

Я считала, что уже совершила тот единственный поступок, на который способна ради изменения мира. Но останавливаться нельзя. Человек должен продолжать, пока либо не умрет, либо не изменит мир. Я просто никогда не думала, что способ существует. Но он есть. Разумеется, есть. Это можно даже математически обосновать. В игре Джона Хортона Конуэя «Жизнь» бывают огромные бурлящие узоры, которые постоянно меняются и, кажется, никогда не умрут. Но порой бывает достаточно присоединить к ним всего одну живую клетку, и через несколько ходов вся популяция гибнет.

Код, который можно широко обнародовать, но который поймут только люди «Анти-Корп»? На первый взгляд, невозможная вещь. Но наверняка есть способ. С тех пор, как надежно шифровать электронные письма стало плевым делом, новые формы криптографии почти не изобретались. Команде криптоаналитиков забили мяч. Когда они поймут, как взламывать шифр с открытым ключом, настанет черед криптографов придумывать что-то новое. Большинство людей считает, что прорыв для криптоаналитиков наступит либо с изобретением квантового компьютера, либо в результате исследований, связанных с гипотезой Римана. Если кто-нибудь выяснит, как предсказывать простые числа, Интернет в одночасье загнется. Не будет ни электронной коммерции, ни безопасных сайтов, ни транзакций по кредитным картам. Я доподлинно знаю, что крупные банки и кредитные компании специально нанимают людей, которые отслеживают, что творится в математическом сообществе. Если окажешься на грани такого прорыва в теории простых чисел, не окликнут ли тебя однажды на улице и не пустят ли пулю в лоб? Вполне вероятно. Люди извлекают миллиардные барыши из того факта, что никто не знает, как предсказывать простые числа. Я задумываюсь, и не впервые: а что моя бабушка сказала бы об этом новом мире, где ее простые числа подобны гигантским корпоративным бриллиантам? Когда она умерла, никто, кроме нескольких академиков, не пользовался электронной почтой. Никому и в голову не приходило, что через какие-то десять лет мы все будем назначать свидания, делать покупки и даже жить в онлайне. А что бы она сказала о виртуальных мирах? Сомневаюсь, что она вообще смогла бы их вообразить.

А есть в «Анти-Корп» математики? Надеюсь, да.

— Скажи им, что я это сделаю, — говорю я Хлои.

Она ухмыляется:

— Фантастика.

По радио звучит драм-энд-бейсовая версия тарантеллы. Помнится, я читала, что народное лекарство от укуса тарантула — позвать группу бродячих музыкантов, чтобы они играли тарантеллу, пока жертва укуса выплясывает из себя яд. Я уже устала. Может, не помешает еще кофе.

— Разумеется, ты над этой проблемой будешь работать не одна, — говорит Хлои. — Но если у тебя что-нибудь получится, я запущу твои результаты по цепи, и там посмотрим, что выйдет. По меньшей мере, используем все, что ты придумаешь, в нашей местной ячейке, в «Попс». Как ты уже поняла по моим попыткам с тобой связаться, это не так-то просто.

— А сколько в «Попс» ваших членов?

— В европейском филиале, который я координирую… ох, человек двести.

— Двести! С ума сойти. Я думала, только ты, Эстер, Бен, Хиро, ну, еще пара-другая ребят.

— Нынче мы сильно расширились, — говорит Хлои. — И знаешь что? Я правда думаю, что мы победим. К нам все время приходят новые люди. Я кое-что слышала — такие вещи не часто становятся известны, но эта информация как-то просочилась. Знаешь ведь, что сейчас все диспетчерские центры переводят в оффшор?

Я киваю. По-моему, везде происходит одно и то же. Любую работу, не связанную с идеацией, счетоводством, менеджментом, маркетингом или розничной торговлей «из рук в руки», с поразительной скоростью переводят в оффшор. Так оно и происходит в глобальной экономике. Кто-то выясняет, что диспетчерский центр в Индии обойдется дешевле, чем британский, и… бац! — не успеешь опомниться, как британский центр закрыт, а ты вдруг оказалась в дикой ситуации — звонишь забронировать билет на поезд и знаешь, что разговариваешь с человеком, до которого многие тысячи миль. Я слышала об этом передачу по «Радио 4». И тут я задумываюсь о розничных торговцах. Если мы перейдем на виртуальную экономику, они что, тоже потеряют работу? Представьте мир, где вы сможете заказывать что душе угодно в онлайне, а фирменные предметы роскоши будете покупать не для себя, а для своего аватара? Не надо быть доктором экономических наук, чтобы понять, кем будут онлайновые розничные торговцы. А именно, людьми, живущими в самых нищенских условиях и потому согласными работать за гроши. Ну и в кого мы тогда превратимся? В нацию креативщиков, водителей грузовиков и почтовых служащих?

— Оффшоринг меня пугает, — признаюсь я.

— Ну, «Анти-Корп» очень шустро проникла в индийские диспетчерские центры. Когда группа диспетчеров из Ливерпуля потеряла работу, они просто позвонили коллегам в Индию, поговорили с ними и подружились. Один из индийских диспетчеров уже был в «Анти-Корп» и организовывал сопротивление в своем центре. В течение недели работники центра — телефонно-справочной службы, — давали неправильные номера в 60 процентах случаев. Теперь никто не хочет к ним обращаться. Это все взаимосвязано. — Хлои трет глаза. — Вообрази день, когда нас в корпорациях будет больше, чем их. Мы могли бы потопить рынок за сутки. Я часто думаю — вот была бы фантастика, если бы в какой-то день кто-то дал бы сигнал, и мы просто прикрыли бы эту лавочку под названием «мир». Представь: по всему земному шару бухгалтеры переводят миллионы строительным фирмам в бедствующих городах, или вносят огромные пожертвования в пенсионные фонды рабочих с условием немедленной выплаты, якобы «по ошибке»… представь, как рабочие стирают корпоративные файлы, теряют пароли, рвут в клочки документы, продают акции, закрывают системы общественного транспорта! Недавно кто-то подсчитал, что мы могли бы обойтись корпорациям примерно в 75 миллиардов долларов за одни сутки скоординированных действий. И этот потенциал растет с каждым днем. Разумеется, многие не согласны и утверждают, что коллапс должен происходить медленно и органически, не разом. Если крупные корпорации обанкротятся в одночасье, будет жуткий хаос. Мы к этому не стремимся. Мы не хотим того, что враг называет «побочным ущербом». Мы, например, не хотим повредить органическим фермам и больницам.