Бьёрн Магнуссон - Добрый Волдеморт

***

Зайдя в Большой зал в толпе студентов, Бьёрн поздоровался со всеми, кого не видел в поезде и сел за стол Слизерина. Хогвартс, как всегда, первого сентября, был готов встречать новых учеников. Конечно, за прошедшее время волнение старожилов значительно уменьшилось, но многие студенты всё равно вспоминали себя на месте первокурсников. А ну как Распределяющая шляпа отправила бы их на другой факультет? Как бы тогда сложились те или иные компании друзей?

Строгая Минерва Макгонагалл вывела из боковой двери небольшую группу детей. Остановившись около преподавательского стола, профессор достала список и пригласила первого кандидата занять место на табурете:

— Долорес Амбридж, — произнесла декан Львов, сухим, хорошо поставленным голосом.

Пухлая девочка неловко взобралась на табурет и с волнением натянула шляпу на голову. Та не стала долго думать, открыла рот и громко произнесла:

— Слизерин!

Стол зелёного факультета немедленно взорвался аплодисментами. Бьёрн с улыбкой смотрел, как пухлая девочка подошла к краю стола и уселась на свободное место. На табурет в этот момент взобрался мальчик по имени Мартин Булстроуд, который тоже распределился на Слизерин.

— Отличное начало, — улыбнулся староста курса, Джеймс Гринграсс. — Может, мы хоть сейчас наберём больше всех первокурсников?

В этот момент Макгонагалл уже называла следующего кандидата:

— Оливия Грин!

Распределяющая Шляпа оказалась на голове девочки в больших очках и заёрзала, устраиваясь поудобней. А через несколько секунд открыла рот и важно провозгласила:

— Когтевран!

— Альберт Ранкорн, — Минерва вызвала по списку следующего кандидата, а шляпа, едва очутилась на голове мальчишки, тут же отправила его на Гриффиндор.

Слова Гринграсса стали пророческими. На Пуффендуй и Когтевран попало в этом году всего по два человека. На Слизерин распределили ещё троих детей. Следующими юными слизеринцами оказались Алекто и Амикус Кэрроу. Брат и сестра, похожие как две капли воды. А последним за стол зелёных с серебром попал старающийся держаться высокомерно серьёзный светловолосый мальчик — Ричард Паркинсон. Его круглая симпатичная мордашка смотрелась настолько комично в попытке выглядеть взрослее, что это заставило улыбнуться даже преподавателей.

— А теперь пусть начнётся пир! — после длинной пространной речи о дружбе и взаимовыручке, громко сообщил Дамблдор. На столах стала появляться еда, а по воздуху поплыли соблазнительные запахи. Ученики бодро зашумели, накладывая себе на тарелки всевозможные угощения.

— Ну наконец-то, — довольно пробурчал Гойл, отрывая от жареной курицы почти половину. — Меньше болтовни, больше еды! — он с наслаждением втянул запах жареного мяса и впился зубами в ножку.

— Согласен, друг, — не отставал от него Крэбб, подтягивая к себе блюдо с жареным осетром. — Любит старик Дамблдор поболтать на распределении, — мощный слизеринец побрызгал лимоном на рыбу и принялся насыщаться.

— Зато и еда на праздничном пиру, не в пример обычной, — улыбнулась Нарцисса, — а немного старческого брюзжания, несложно и потерпеть. Приятного аппетита, леди и джентльмены.

Слизеринцы ответили ей тем же и, наконец, принялись за еду. В отличие от остальных, за столом зелёного факультета всё было строго и чопорно. Дети, привыкшие к муштре дома, в Хогвартсе тоже продолжали соблюдать манеры. Только Северус Снейп вяло ковырял вилкой какой-то паштет и мысленно явно был где-то далеко.

Этим летом он снова не виделся с Лили. Дома происходили постоянные скандалы. Вечно пьяный отец бил мать, а иногда под горячую руку попадал и сам Северус. Поэтому он старался появляться дома только тогда, когда Тобиас спал или был на работе. Мать вообще с каждым годом выглядела всё более старой и истощённой, а Северус не знал, что с этим сделать. На предложение уйти от Тобиаса и переехать жить в магический мир, мать только грустно качала головой. Всё лето Северус мотался от дома на Косую аллею и продавал в аптеку Малпеппера по дешёвке различные зелья, которые варила мать, а иногда и он сам. Скучать было некогда, но из-за такого графика, Северус не мог найти времени, чтобы пообщаться с Лили. Хотя самому подростку, очень хотелось встретиться с ней. В супермаркете он как-то увидел Петунью, но девочка скорчила такую неприступную физиономию, что Северус только кивнул в знак приветствия, но подходить к ней не стал.

«В этом году снова начнётся война с гриффиндорскими придурками, — мрачно думал Северус, ковыряясь в тарелке. — Создать бы такое зелье, чтобы действовало только на этих уродов». Его мысли переключились на зельеварение, и Снейп даже пожалел, что не имел блокнота для записей. В голове появлялись идеи, примерные рецепты, которые следовало записать, чтобы позже хорошо обдумать.

В этом году мать насобирала ему на учёбу сто галеонов. Девяносто ушло на покупку всего к школе, а десять осталось. И главное, мама подписала Северусу разрешение на походы в Хогсмид, поэтому он чувствовал себя почти богатым. По крайней мере, ощущение, что можно будет угостить Лили пирожными в «Сладком Королевстве», приятно грело душу.

На следующий день первым сдвоенным уроком была трансфигурация, и Минерва Макгонагалл сразу взяла с места в карьер, вываливая на студентов очередные способы превращений из неживого в живое. Следующим уроком была арифмантика, которую выбрали почти все слизеринцы и всего один мальчик и две девочки из Гриффиндора. Сейчас Лили Эванс, Марлин Маккинон и Римус Люпин, шли впереди остальной группы студентов, стараясь не обращать внимания на насмешливый шёпот за спиной.

Поднявшись на второй этаж по лестнице, они наконец-то добрались до нужного места. Открыв дверь в кабинет, гриффиндорцы заняли первую парту, слизеринцы тоже стали рассаживаться по аудитории. Как только прозвучал сигнал начала урока,