Школа Бессмертного - Алексей Владимирович Ларин

Но и продемонстрировать его мощь тоже нужно. Если оно произведёт должный эффект, многих жертв можно будет избежать. Понимаешь? Ты поедешь не науськивать людей, а сдерживать их.

Маргарита шумно вздохнула.

– Да на фига вам для этого я? Ну действительно, пусть Сашка… то есть Ферзь, едет. Или Наум Жуков, он тоже всё знает уже.

– Ферзь нужен здесь, – повторила Марья. – А все остальные местные, они тоже могут увлечься. Мераянов здесь не любят. А ты человек сторонний, сможешь сохранять объективность.

– А если меня не будут слушать?

– Будут. Как я уже сказала, у тебя будут полномочия. По возвращении подашь доклад с рекомендациями. Если будут нарушения дисциплины, виновные ответят. В крайнем случае разрешаю тебе расстреливать их на месте.

– Ну уж нет! – опешила Маргарита. – Никого я расстреливать не буду, вы чего?!

Марья пожала плечами.

– Надейся, что и не понадобится. Но надзор всё равно нужен. Ну так как? Едешь?

Маргарита опять втянула воздух, сколько могла, посмотрела на Ферзя, на Коломну. На лице дьяка читалось нетерпение: мол, да соглашайся ты уже, дура, сколько можно уговаривать?! Ферзь был хмур. Он не смел больше возражать Марье, но по нему и так было видно, насколько он против всей этой затеи.

Маргарита почувствовала мгновенную досаду и тут же странный прилив возбуждения. Раз Ферзь против, она непременно должна участвовать. Пусть подумает о своём поведении, в другой раз, может, будет умнее.

– Сколько всё это продлится? – повернулась она к царице.

– Ориентировочно два месяца. Самое большее три.

– Чёрт, долго! – Маргарита подумала о Лике, почесала с досадой нос. – Я к родам-то успею?

– Непременно, – Марья улыбнулась. – Тебя, Кошкина, я лично выдерну, если ты вдруг понадобишься.

Лика, узнав о новом назначении Маргариты, пришла в уныние. Пару часов она безуспешно пыталась уговорить подругу передумать, ноя, что одна она тут совсем пропадёт и вообще так нечестно. И Иван её бросил, и Снежка оставила, а теперь и Маргарита уезжает. И где все её обещания, где её любовь?

Маргарита бодро призывала царевну не киснуть, обещала обернуться как можно быстрее и то и дело ссылалась на царский приказ. Видя, что Лику этим не проймёшь, заверяла, что будет писать каждый день и сообщать, как идут дела. Она одна здесь тоже не останется, говорила Маргарита. Аддон по-прежнему будет развлекать её, а может, даже и Снежку удастся выпросить у Мороза погостить на пару месяцев. Надо будет подключить Марью, ей Мороз не откажет.

Лика с сомнением качала головой и по-прежнему дулась, но, видя решительный настрой Маргариты, возражать перестала. Ферзь тоже пытался поговорить с ней, но Маргарита высокомерно заявила, что приказы царицы она не обсуждает и всё уже решено.

Он смотрел на неё с молчаливым укором и уходил. Маргарита быстро давила в себе уколы совести и с энтузиазмом возвращалась к подготовке экспедиции. Отбирала оружие, боеприпасы, стрелков. Знакомилась с командующим Вельяминовым-младшим, сыном того самого Вельяминова, что двадцать три года назад громил последнее восстание мераянов.

Маргариту беспокоило, как они будут добираться. Оказалось, что срочно учиться ездить верхом ей не понадобится и трястись в повозке тоже не придётся. До Россоши они спустятся по реке на ладьях, а оттуда до Лотков поднимутся по Иссоши. Маргарита облегчённо выдохнула – это ей подходило.

На сборы ушло три дня. Солнечным майским утром две большие вёсельные ладьи, вмещавшие каждая до тридцати человек, отчалили от мраморного дворцового крыльца. Последней на борт зашла Маргарита. Она обернулась, помахала провожающим. На крыльцо вместе с ней вышли царица, Лика, Коломна и Ферзь.

Лика была по-прежнему грустна, Ферзь – задумчив и хмур. Он изредка почти незаметно покачивал головой, взглядывая на Маргариту, словно до сих пор не веря, что она согласилась. Всякий раз, как она замечала это, её кололо смутное раскаяние и тревожное предчувствие. Она словно нарочно отмахивалась от Ферзя, только бы он не убедил её в обратном. Ей надо было доказать, что она способна обходиться без него. И даже если это и было главным мотивом согласия на предложение царицы, отказываться уже было поздно. Отряд собран, гребцы наготове. Ждали только приказа.

Царица кивнула. Молодой Вельяминов на передней ладье набрал воздуху в лёгкие.

– Отчаливай! – рявкнул он.

Маргарите пришлось схватиться за борт, чтобы не упасть. Гребцы оттолкнули вёслами лодки от мраморных ступеней крыльца, опустили их в воду и слаженно послали вперёд. Маргарита поймала напоследок взгляд Лики и сердито отвернулась.

Глава 6

Отчаяние

Несколько дней Лика привыкала к отсутствию Маргариты.

Казалось, что она была всегда. Они были знакомы всего несколько месяцев, но Маргарита уже так вошла в её жизнь, что Лика просто не представляла себя без неё.

Когда Дуняша прибежала в то утро и задыхающимся голосом сообщила, что Кошкина ранена, при смерти и Марья колдует над ней, Лика перепугалась так, как не пугалась, наверное, даже за Ивана. Только в этот момент она и поняла по-настоящему, как дорога ей её непутёвая подруга и что она не мыслит себе уже жизни без неё. И теперь, впервые за несколько месяцев, приходится заново учиться этой жизни.

Она буквально не знала, за что взяться, она отвыкла быть одна. Марья запретила ей выезжать в город без Маргариты, объясняя это опасениями за ребёнка, и теперь Лика не могла даже навещать Ядвигу. Теперь их общение ограничивалось короткими посланиями. Ядвига каждый раз спрашивала, не дозволит ли ей царица появляться во дворце хоть ненадолго, хотя бы повидать дочь, но Марья только сухо качала головой и просила Лику больше не приходить к ней с этим.

На вопрос про Снежку царица отвечала, что попробует вытащить её в Волхов, но Мороз до сих пор зол и лучше на многое не рассчитывать. Лика уныло возвращалась к себе. Пробовала читать, рисовать, но быстро бросала. Ничего не хотелось делать.

Приходил Аддон. Целовал руки, осведомлялся о самочувствии. Вёл осторожные цветистые беседы. Лика ненадолго оживлялась.

Непонятно, как и откуда, но Аддон был хорошо осведомлён о происходивших событиях. И здесь, во дворце, и в Волхове, и за его пределами. Раньше все новости Лика узнавала от Баюна, но в последнее время зловредный и наглый кот ей надоел, и она стала предпочитать беседы с каганом. Он по крайней мере не насмехался над ней и не пытался поминутно уязвить.

Чем-то, иногда казалось Лике, они с ним даже были похожи. Оба почти что пленники, оба лишены возможности видеть родных и близких. Оба, при всём своём статусе и положении, отстранены от