Павлик - Олег Иванович Чапаев

Челюсть молодого джедая снова уползла вниз, а глаза раскрылись настолько широко, насколько позволила человеческая анатомия. Около минуты он молча таращился на собеседника, пытаясь невнятным мычанием прокомментировать услышанное, но в итоге лишь недоверчиво покрутил головой.

– Шутите! Вас? Сожрать? При ваших-то связях?

– Чтобы тему эту закрыть, я вам, Павел, коротко скажу: мне времени до завтрашнего дня дали решение правильное принять. И банк, и все остальные активы свои я отдать должен. Не бесплатно, конечно, но тем не менее. Серьезные товарищи мне предложение сделали. Настолько серьезные, что от предложений товарищей этих отказываться просто не принято. И времени у меня, как я говорил, в обрез. Завтра в обед я свое решение сообщить должен. Ну а что там дальше будет, от решения моего зависит. Тупик, в общем, для меня, молодой человек. А тут вы с чудесами своими подвернулись и с рассказами про церемонию вашу. Вот я за соломинку и схватился, – Игорь Сергеевич болезненно хмыкнул, – как ребенок малый в чудо поверил. Впрочем, – он махнул рукой, – это, наверное, природа такая человеческая – в чудо верить. Да и вариантов, откровенно говоря, у меня все равно каких-то разумных не было. Отдавать то, что всю жизнь строил, больно, а не отдавать – не вариант. По любому отдам, только вот с последствиями многочисленными и неприятными или без них – вопрос. Так что хоть машину вашу из трясины достали – уже богоугодное дело…

Некогда благодушный хозяин жизни бессильно откинулся в своем креслице, будто неприятные откровения лишили его сил, и закрыл глаза. Оба опять надолго замолчали. Павлик сидел абсолютно ошарашенный, иногда отгоняя от себя невидимых сущностей, а потом встрепенулся и подался к собеседнику.

– Слушайте, а пирамида-то ваша тут при чем? Я же, грешным делом, думал, что вы с ней хотите разобраться…

– А пес его знает, молодой человек, как вы сами выражаться любите, при чем тут эта пирамида. Она и сниться-то мне начала, когда вопрос с бизнесом встал, – Игорь Сергеевич совсем осунулся и отвечал, не открывая глаз. – Интуитивно чувствую: связаны они как-то, но интуицию же к делу не пришьешь. Да и, как помочь мне эта пирамида может, без понятия… От этих снов – тревога сплошная, а не помощь. Впрочем, – он безжизненно махнул рукой, – пусть все идет, как идет. И пусть попытка наша с негодными средствами – все же именно попыткой была, – он еще сильнее скукожился в кресле, словно желая окончательно провалиться в транс и спастись от суровой реальности.

Павлик уже готов был возразить, но в этот момент в ночи прозвучал глухой и громкий звук. Он ощущался прямо-таки физически, и его невидимая волна аж подбросила бизнесмена в кресле, да и сам молодой джедай встрепенулся, развернувшись в сторону поля. Звук донесся с той стороны, куда удалился третий участник их экспедиции, и не успел он повториться, как Павлик успокаивающе улыбнулся обескураженному Игорю Сергеевичу и махнул рукой.

– Вася это, Игорь Сергеевич. С бубном баловаться начал, – закончить он не успел. Первому громовому удару вторил еще один, после чего последовала длительная пауза, впрочем, недолгая, и вот со стороны поля послышались ровные и мерные удары, а частота их угрожающе нарастала. Казалось, от этих звуков встрепенулось все в округе: и живое, и не особо. Игорь Сергеевич завороженно замер, наблюдая за происходящим. И подивиться, действительно, было чему: языки пламени заметались, хотя над поляной не пронеслось ни малейшего дуновения ветерка, скрипуче и дико заорала невидимая птица. Но самым удивительным были радужные кольца, неожиданно повисшие в воздухе; они размеренно колыхались в такт ударам, по-прежнему доносившимся с темного поля. Удалившийся в ночь Василий, похоже, словил кураж и не собирался останавливаться на достигнутом. Бубен то шептал, еле слышно пробираясь через тьму и расстояние, то вибрировал громогласными раскатами, как будто хотел расколоть ночь, то снова почти умолкал только для того, чтобы взорваться лавиной звуков с новой силой. А непонятные кольца все так же загадочно парили в воздухе; можно подумать, чья-то невидимая рука запустила в пространство диковинную горизонтальную радугу, которая неожиданно ожила и вошла в резонанс с ударами бубна, порожденными в ночи.

Участники митоты напрочь потерялись во времени и в пространстве. Павлик откинулся в кресле с полузакрытыми глазами, на его губах блуждала легкая полуулыбка. Игорь Сергеевич продолжал наблюдать за парящими над поляной кольцами и зачарованно улыбался их танцу. Он будто бы даже и позабыл о своре проблем, что терзала его еще мгновение назад, и позволил себе полностью раствориться в волшебстве момента. Последние удары прогремели с такой чудовищной силой, словно хозяин бубна поставил перед собой цель и в самом деле расколотить окружающую действительность на мелкие осколки, а потом на поляну обрушилась оглушительная тишина. Игорь Сергеевич попытался что-то сказать, однако смог лишь посмотреть в бескрайнем восхищении на очнувшегося Павлика и тихо улыбнуться чему-то своему. Юный джедай тоже не издавал ни звука, очевидно, все еще впечатленный дивным спектаклем и внезапностью каждого его сюжетного хода от начала и до конца.

Тем временем со стороны леса донесся вой, настолько душераздирающий и дикий, что оба мужчины ощутили, как это на самом деле бывает, когда кровь леденеет в жилах. Через мгновение вой повторился, причем сложно было определить, чего же в нем слышалось больше – неизбывной тоски или смертельной злобы. Скорее всего, и то и другое смешалось в равных пропорциях. Павлик заметил, как его спутник стал белее мела, резко принял вертикальное положение и с ужасом вглядывается в сторону леса.

– Что это? – губы типичного московского аллигатора дрожали, а миг спустя он с трудом перевел дух и трясущимися руками вытер испарину, выступившую на лбу. – Это что было, Павел?! – Впрочем, вопрос сиротливо повис в воздухе, не дойдя до адресата. Павлик пребывал в нешуточном ступоре, да и выглядел он сейчас не лучше вопрошающего. Непослушные волосы на макушке встали дыбом, и он напоминал небольшого ежа, застывшего соляным столбом перед лицом грозной, но плохо осознаваемой опасности. Сам он не мог вспомнить, как очутился на ногах, и теперь стоял вплотную к хозяину жизни, с ошалелым недоверием вглядываясь туда, откуда пришли странные и страшные звуки непонятного происхождения.

–Господи… – Игорь Сергеевич зябко поежился и ошарашенно посмотрел в сторону леса. – Это же не животное кричало! Я со стажем охотник, но одно точно скажу: не животное это…

– Не животное, – лицо Павлика тоже побелело, он чуть кивнул в сторону костра, – на пламя посмотрите.

С костром произошла разительная метаморфоза. Он будто даже уменьшился в размерах, а цвет пламени