Забытое достоинство - Blackmourne

они сконцентрируют огонь в одном месте. Будь у них припасы и главное время, уверен они бы сделали, как ты говоришь. Но у врага нет ни того, ни другого. Дозорные уже сообщили что ларийцы заканчивают постройку осадных башен, максимум к вечеру они пойдут на штурм.

— И тут мы им покажем! — оскалилась Лана, которой очень не нравилась чувствовать себя мишенью.

Еще парочка ядер перелетев через стену превратили в руины скудные лачуги бедняков, что жили у внешней стены. Благо прибывший сюда еще позавчера Айр озаботился эвакуировать гражданских, командующий обороной столицы Его Величество Король-регент не обращал внимания на такие мелочи, как жизни простолюдинов. Но к удивлению герцога Лотеринга, жалкий толстяк который, судя по слухам, больше интересовался вином и красивыми юношами, чем воинским искусством, сейчас словно преобразился.

Рупий Широкий, Король-консорт, супруг венценосной Элеонор, довольно деятельно подошел к обороне столицы, распределил силы и собрал разобщенных столичных баронов и графов в единый кулак. Во время короткого диалога, что Айр с ним имел по прибытию в Тарсфол, Его Величество не показался Лотерингу слабым человеком, наоборот, он буквально пылал ослепляющей Волей. Яркой словно солнечный свет. Еще тогда зеленоглазый рыцарь все осознал, но разумеется, не подал виду.

Под командованием герцога Лотеринга оказалась северная часть укреплений, где у атакующих были сконцентрированы как большая часть тяжелых стенобитных орудий, так и довольно внушительные силы Нефритовой Стражи. Его Величество руководил обороной на востоке, где находилось командование врага, большое количество магов и множество стрелков для их прикрытия. Даже отсюда Айр видел яркие вспышки молний и магического пламени что обрушивались с небес на далекие бастионы в другой части города.

Лана уже изнывала от жажды действия, но ладонь Айра лежала на ее плече, удерживая от очередной безумной выходки, так что, все что оставалось среброволосой, это притоптывать на месте ногами, вжимая голову в плечи от грохота, когда снаряды ларийцев били в стену особенно близко. Чтобы как-то занять себя, она принялась разглядывать свой новый меч, который буквально десяток минут назад ей принес и торжественно вручил в руки закончивший работу мастер. Старик с великолепным презрением пересек открытое пространство перед стенами, не обращая внимания на дождь тяжелых стальных ядер и отыскав Лану, с поклоном вручил бархатный свёрток.

Среброволосая тогда на пару мгновений замерла, вглядываясь в его опустошенный, полубезумный взгляд, Марад выглядел так как будто вложил всего себя в это творение. И лишь развернув черный бархат, Лана судорожно выдохнула, все осознав. Меч не выглядел как шедевр, на изогнутой, защищающей руку владельца, гарде не было украшений, обмотанная полосами крепкой кожи рукоять была удобной, функциональной и очень простой. А само лезвие, выкованное из лунного серебра, не отражало, а казалось наоборот поглощало лучи солнца. Оно было матово-черным, очень знакомым, почти родным. Лана хорошо знала этот клинок.

Поднося ладонь к рукояти, она прикрыла глаза, ожидая ощутить столь знакомое дыхание бездны, груза долга и холодной ответственности. А потом выдохнула, осознав что клинок был пуст. Безукоризненная, выполненная рукой настоящего мастера реплика, лишенная связи с Не-богом, но способная стать проводником ее собственных сил. Меч был пуст, но словно умирающий от жажды, сразу потянулся к фиолетовому потоку ее Воли. И замерцал аметистовой вязью, древних рун, по всей длине лезвия.

— Я выполнил ваш заказ, графиня. Пусть этот меч навсегда станет вашим верным другом. — до ее слуха донесся, словно издалека, бесконечно усталый, старческий голос.

Резко распахнув глаза, Лана глубоко, в пояс поклонилась кузнецу:

— Я рада что не попросила у вас шедевра… Меня страшит ЧТО вы могли бы мне принести в этом случае. — с невеселой улыбкой произнесла сребровласка, крепко прижав черное лезвие к укрытому нагрудником сердцу.

— Я… Я догадываюсь, Ваша Светлость. Когда я его ковал, то чувствовал на себе чей-то взгляд со спины. Безмолвный, недвижимый, пустой и чуждый. — словно в трансе пробормотал южанин, а потом тряхнув седыми волосами поднял на нее глаза, — Но я ничему и никому не позволю исказить свое творение. А потому он остался лишь наблюдателем. Правда даже сейчас я на себе его ощущаю…

— Спасибо за чудо, что вы сотворили, отец. Клянусь этот меч будет защищать не только смертные души, но и жизнь в телах что их хранят. А сейчас лучше уходите, здесь небезопасно, как видите. — сняв с пояса мешочек с самоцветами, Лана протянула его старику, тот его взял и даже не заглядывая побежал обратно. А среброволосая осталась стоять под цепким взглядом и защитой своего мужа:

— Ну и что все это значит? — наконец произнес Айр, кивнув на знакомый ему черный клинок.

— Похоже кое-кто очень жаждет вернуть себе экзарха. Но ты не беспокойся, меч лишен его Воли. Здесь есть только я, в себя войти, я ему не позволю. — тихо ответила ему девушка, пряча черное лезвие в ножны.

— Ну еще бы. То что дозволено Айру, не дозволено всяким любителям подглянуть. — самоуверенно усмехнулся зеленоглазый рыцарь и потрепал ее волосы, — Уверена что все в порядке? Нам не нужны сюрпризы, особенно сейчас.

Натянув на лицо улыбку, Лана решительно кивнула. Сейчас не было места страхам и сомнениям. Под оглушающий грохот канонады, ей оставалось только терпеливо ждать шанса перевернуть шахматный стол.

Последние два дня Ульма занималась тем что боялась больше всего на свете — общалась с людьми. Она посетила большую часть трактиров и баров тарсфола встречаясь с певцами и бардами, побывала в гильдии менестрелей, после чего по совершенно драконовским ценам выкупила у торговой гильдии два склада с продовольствием и организовала его выдачу переполнявшим столицу беженцам с окрестных земель. Испуганные и потерявшие все люди получали пищу и кров совершенно бесплатно, пока вокруг свирепствовала война. И славили щедрость герцогини Ланы Лотеринг, от лица которой и действовала Красная Ведьма.

Стремясь уйти от жестокой и страшной реальности, люди все чаще рассказывали друг другу истории о героях и магах, о злых чудовищах и благородных храбрецах рискующих своей жизнью ради других. Разумеется среди всех этих сказаний самой большой популярностью пользовалась легенда о Проклятии Лангарда и той кому удалось его сломать навсегда.

Город в преддверии осады кипел, как огромный котел с плотно закрытой крышкой, а Королева Проклятых добавляла в его содержимое веру, надежду на лучший завтрашний день и чудеса. Лишь благородные присягали Долгу и Воле, до простолюдинов им не было дело. Торговцы и трактирщики, проститутки и лодочники, грузчики и крестьяне все чаще распевали на улицах новые популярные песни, услышанные ими от бардов. Где в каждую строку, умелой харгранкой была вплетена капелька правды и лжи.

Невидимые