Наказание наградой. Что не так со школьными оценками, системами мотивации, похвалой и прочими взятками - Альфи Кон

Первое мое впечатление от роли новоиспеченного отца заключается в том, что она предполагает куда как больше стирки, чем я мог вообразить. Второе наблюдение – книги на тему «Развитие вашего малыша» пишутся не иначе, как с намерением лишить вас последних крох уверенности («К семи месяцам ваш малыш, вероятно, уже сможет скакать по дому на одной ножке и брать простенькие аккорды на кларнете»). Третье наблюдение состоит в том, что меня самого ставит в тупик, зачем я, как и многие другие родители, так истово старался научить своего ребенка, как мычит корова или как блеет овца. В наших местах это знание просто не несет никакой пользы. Вероятно, когда-нибудь в будущем моей дочери полезно будет узнать, как подозвать такси, но для чего я извел столько времени, обучая ее различать голоса обитателей скотного двора, убейте, не знаю.

Но ближе к нашей теме: я всегда знал, что награды и наказания могут сработать, если нужно добиться временного послушания, но лишь теперь в полной мере оценил, какой соблазн иногда таит в себе эта цель, как это легко – на время выбросить из головы все недостатки кнута и пряника, какое это невероятное искушение – просто прибегнуть к своим взрослым уловкам и добиться, чтобы ребенок сделал то, чего ты хочешь. Я испытал, каково это, когда твой малыш все никак не угомонится, когда отсутствие сна превращается в такую пытку, что ты уже готов ухватиться за гнусные рецепты этого Фербера[937],[938]. Я испытал, что такое терять терпение с неугомонным малышом, у которого (в отличие от тебя) времени хоть отбавляй. И я осознал, что воспитание ребенка, как и многое другое на свете, нельзя описать как черное или белое, вся суть в переходных оттенках от одного к другому. При том что некоторые воспитательные меры явно плохи, а другие точно пойдут на пользу, в большинстве своем они с трудом поддаются однозначному определению. Даже в том, что касается затронутых мною вопросов, я должен признать, что фраза «когда искупаемся, сможем прочитать еще одну сказку» (не раз мною произнесенная) звучит подозрительно похоже на «если ты сейчас же пойдешь в ванную, в награду прочту тебе сказку»[939].

Оставляя в стороне эти признания и оговорки, хочу отметить, что общий итог такой: могу поручиться своей честью, что в этой рукописи нет ни единого слова, которое я сегодня захотел бы взять назад. Я по-прежнему твердо убежден, что мы должны и чаще всего можем избегать традиционных и привычных стратегий контроля. Скажу больше: при том что воспитание детей временами неизбежно превращается в тяжкое испытание, ничто так не удручает меня во всем этом, как общение со взрослыми. Некоторые, узнав, что моей дочери два года, сочувственно говорят: «И, подозреваю, она на все говорит вам нет, так ведь?» А я всегда отвечаю: «Нет, это говорим мы», имея в виду, что так это выглядит в глазах дочери. Если отцовство и научило меня чему-нибудь (помимо смирения), так это необходимости напоминать себе, как выглядит любая ситуация с точки зрения ребенка. Это также единственный и самый лучший способ избежать тактики поощрения и принуждения, к которой вы рискуете пристраститься, если рассматриваете ребенка не как субъект, а как объект воспитания.

А еще бывает, что самая жесткая критика обрушивается на родителей за то, что те «позволяют ребенку управлять ими», и зачастую это означает, что критикуемые просто стараются предоставить ребенку возможность самому хоть немного управлять событиями в его жизни. И наоборот, больше всего восхищаются родителями, у которых послушный ребенок. Такова уж наша культура, что самый большой комплимент, которого может удостоиться родитель, – это что у него «благовоспитанный» ребенок (читай: безропотно-покорный). Когда незнакомые люди где-нибудь в ресторане называют нашу дочь хорошей девочкой, они не имеют в виду, что она достойна восхищения своими нравственными качествами, а просто выражают удовольствие, что она им не мешает[940]. Неудивительно, что для многих людей само собой разумеется, что в воспитании детей без лакомств и угроз обойтись невозможно: эти тактики, надо полагать, весьма пригодятся, если мы намереваемся вырастить из ребенка человека, который всю жизнь будет поступать по указке других.

Бывали ли у нас с женой ситуации, когда мы были бы счастливы, если бы Абигайль подчинилась нашим требованиям? Еще как бывали. А иногда мы в отчаянии думали, что готовы отдать ее первому встречному. Но мы поставили перед собой трудную цель, прекрасно понимая, что она не всегда недостижима, – думать о будущем дочери и не зацикливаться на послушном поведении, которого можно добиться, хоть и ненадолго, обычными воспитательными методами. Чем дольше мы сфокусированы на долгосрочных целях – растить дочь отзывчивым, нравственным, уверенным в себе, счастливым, ответственным и думающим человеком, – тем меньше опасность, что мы когда-нибудь скажем: «Получишь конфетку, если сделаешь это», «Тебе нужен тайм-аут» или «Потому что я так сказал!»