Адаптер - Борис Петров

было ни раздражения, ни досады, ни радости, ни веселья, она видела только плотные восковые маски неподвижных манекенов. Сергей медленно курил, выпуская дым в открытое окно, второй рукой он листал ленту стихийного чата пробки, пытаясь понять причину затора.

— Дорогу перекрыли, — сделал он обобщающий вывод.

— Что? — спросила Оля, вырвавшись из тумана своих мыслей.

— Ничего. Ты устала?

— Да, немного. Артем не писал?

— Нет, спит, наверное, — Сергей открыл ленту Вайбера.

— Может пойдем погуляем сегодня?

— Давай, а куда?

— Ну, не знаю. Можем у Артема спросить, — Сергей горестно глотнул, внезапная мысль, пронзившая его насквозь, заставила его сжаться от невыносимой боли и тоски — ведь это их последняя прогулка вместе, все вместе…

— Я знаю, куда он захочет, — улыбнулась Оля. — Поедем в зоопарк?

— Давай, — стараясь не выдавать волнение, ответил Сергей.

— Через час приедем. Напишешь ему?

Он вытащил планшет из держателя на стекле и передал Оле. Она почувствовала, как дрожит его рука, но ничего не сказала. Тонкими пальцами она быстро набрала сообщение сыну.

"Привет, милый. Ты уже проснулся?"

"Привет! Да, Наргиз меня уже покормила, все хорошо. Вы скоро приедете?"

"Надеюсь, папа говорит, что дорогу перекрыли"

"Понятно, я вас жду!"

"Я знаю. Милый. Пойдем сегодня в зоопарк?"

"Да! Да! Конечно! Спасибо, мама!"

"Ну, хорошо, тогда приедем и сразу поедем, ok?"

"Я передам Наргиз, я буду готов!"

"Тогда до встречи"

"Ok!"

— Он обрадовался, — улыбнулась Оля, погладив сухую руку мужа. — Наргиз его подготовит.

— Хорошо. Мне надо будет купить сигарет, — он достал последнюю из пачки и прикурил от окурка.

— Маме не звонила?

— Нет, у нее там какие-то дела, — голос у Оли приобрел металлические оттенки, она нервно стала выстукивать пальцами по торпеде.

— Понятно. Отец вчера спросил, надо ли им приехать.

— Не знаю, зачем и на них это сваливать? — Оля посмотрела на него, ища глазами поддержки.

— Я думаю, что нам не стоит оставаться одним, — Сергей дернул головой, как от укуса насекомого. — Они все равно переживают, вместе будет легче, мне кажется.

— Ты прав, я об этом не подумала. Конечно, пусть приезжают. А что мы будем делать с Наргиз?

Не знаю. Она столько лет с нами, я уже не представляю, как мы без нее будем.

— Да, она так любит Артема. Мне денег не жалко, к чему они нам уже нам, Господи, — Оля закрыло лицо руками и задрожала от беззвучного плача.

— Что мы делаем, что мы делаем? Мы же не убьем его, нет? Ну, скажи, скажи?

— Нет, мы хотим дать ему новую жизнь, — успокаивающим тоном ответил он, хотя сам себе ежесекундно задавал тот же самый вопрос.

— А разве мы имеем на это право? Имеем?

— Я не знаю. И никто не знает, — он выкинул окурок в окно и закрыл его, включая кондиционер. — Никто не знает, но я уверен, что все будет хорошо.

— Правда?

— Правда, я уверен, — ему показалось, что его голос прозвучал фальшиво, но Оля успокоилась, с благодарностью посмотрев на него.

Когда они подъехали, во дворе уже стояли Наргиз с Артемом. Мальчик сидел неподвижно в инвалидном кресле, жадно ловя глазами силуэт черного минивэна, старавшегося втиснуться в заставленный машинами двор.

— А вот и наши папа с мамой приехали, — мягко, немного распевно сказала Наргиз, нежно погладив по голове мальчика. Она была уже немолода, с сильными ласковыми руками, вырастившими уже не одного внука, располневшая с возрастом, что, пожалуй, только дополняло ту сердечность, что исходила от нее.

— Ты же пойдешь с нами? — голос модуля TTS звучал неестественно, как от другого человека, передавая текст, набранный Артемом движением глаз по полю экрана, закрепленного слева от его головы на уровне глаз.

— Да, конечно пойду, — она подвезла его к машине, после того как Сергей припарковался и стал выдвигать самодельный пандус. Сергей самостоятельно изменил машину, постоянно переделывая по мере роста сына. Их сосед по подъезду, владелец автосервиса, расположенного в нескольких кварталах от дома в гаражном кооперативе, бесплатно давал ему возможность пользоваться своим инструментом, если не было клиентов, то слесари принимали активное участие в процессе доработки автомобиля, и все принимало вид коллективного творчества, бескорыстного и честного, каким оно и должно быть.

— Наргиз, Вы поедете с нами? — спросила Оля, пока Сергей завозил Артема внутрь автомобиля.

— Да, я бы хотела, — Наргиз по-матерински погладила Олю по плечам.

— Все хорошо прошло, да?

— Да, хорошо, — Оля вздрогнула и прошептала. — Я боюсь.

— Ничего, моя милая, бояться не надо, Тема сильный мальчик, и мы сильные.

— Спасибо, Наргиз. Спасибо.

Ясный день с неутомимым солнцем разогнал жителей из города, еще вчера ринувшихся на свои "фазенды" с нестерпимым желанием почувствовать себя мастером кавказкой кухни. В зоопарке было немноголюдно, не спеша слонялись молодые парочки с маленькими детьми, где-то вдалеке восторженно вопила ватага мальчишек и девчонок, участников школьной экскурсии, лениво курили в курительных загонах расслабленные мужчины, в полглаза наблюдая за тем, как их жены водят от вольера к вольеру капризничавших детей, лишенных привычного досуга в каком-нибудь ТРЦ.

Оля легко везла Артема, чувствуя приятное напряжение в мышцах спины, обычно нывших каждый день, не соглашаясь с ее решением бросить тренировки. Все было прекрасно и светло, даже Сергей перестал хмуриться, и улыбался легко, как в первые годы рождения Артема.

2

— Толя! Толя-а! — позвала крупнолицая высокая девушка в белом халате с синими тонкими полосками, струившимися вдоль ее стройного, закаленного настоящей работой, крепкого тела. Она всплеснула большими руками и, подбоченившись, строго оглядывала заросли оранжереи, расположенной вдали от научного центра, вырывающей посетителя из царства белого бетона, стекла и металла, захватившего почти всю территорию.

— Ну, и где ты? Давай, выходи!

Для пущей острастки, она топнула ногой об пушистый ковер зеленого газона. Справа зашевелились кусты, и на поляну вышел высокий парень, прикладывая к своим пухлым губам указательный палец. Он подошел к ней, смущенно улыбаясь, и посмотрел счастливыми глазами на нее. Она не смогла долго оставаться в образе строгой учительницы, и ее тонкие губы расплылись в улыбке, лицо стало совсем круглым. Черные глаза поблескивали на солнце, переполненные материнской нежностью.

— Ну, и чего ты прятался? — уже по-доброму, ласково спросила она, погладив по взъерошенной голове.

— Уля, — важно сказал он, стараясь не коверкать слова, но голос все равно был неестественным, выдавая его. — Я там нашел, пойдем, покажу.

Парень говорил по слогам, искоса вглядываясь в ее лицо. Уля вздохнула и повиновалась, следуя за ним. Пробираясь по еле заметной тропинке сквозь заросли многолетних кустарников, Уля все равно цеплялась полами халата за разросшиеся повсюду сорняки, собирая коллекцию репейников и листочков.