Хякки Яко - Ступников

сохраняли жизнь, да бы те как следует помучались перед кончиной, прочих хоронили заживо, оставляя торчать из земли только пальцы, из-за чего такая могила издали была похожа на луг укрытый травой странного цвета. Но хуже всего приходилось попавшим в плен шиноби и в особенности тем отрядам что были посланы ликвидировать эту угрозу. Их тела находили изувеченными настолько, что их зачастую невозможно было опознать, а порой они и вовсе представляли из себя просто огромный комок пульсирующей плоти, причём те кто находил подобное клялись, что в этой массе явно были видны множество искорёженных рук, ног и лиц. Да, местным ещё повезло.

Быстро осмотрев трупы Кэтсеро пришёл к выводу что отряд Кагуя был здесь дня три назад, а значит они вновь их упустили. Повелители Костей никогда не гнушались путать следы, разделяться на ещё более меньшие отряды и особенно сильно любили осыпать путь своего отступления всевозможными ловушками и засадами. И если те же Подземные Мины и Каменные Тернии ещё можно было заметить загодя, то вот печати на основе фуин нет.

Старый воин своими глазами видел как одна такая заставила идущего впереди него бойца буквально сжаться в один крошечный мясной шарик, а затем заляпать собой всё в радиусе нескольких метров, и это ведь тоже далеко не предел. В садизме и жестокости рогатым воистину не было равных.

Встряхнув головой Кэтсеро постарался выбросить прочь ненужные сейчас мысли. Они были на задании и рядом орудовал страшный враг, недооценивать которого было смерти подобно:

— Уходим. Здесь нам больше нечего делать.

— Так точно! — раздался ему в ответ нестройный хор голосов.

* * *

По прошествии восьми часов его отряд встал на ночёвку, не потеряв по пути ни одного бойца, что было странно. Он выбрал не то направление? Или наоборот то? Или всё это ловушка и они прямо сейчас стремятся в западню? Не спеша пережёвывая вяленое мясо и запивая его водой, Кэтсеро всё думал о том, что же им делать дальше, в то время как в лагере царило тяжёлое молчание. Собравшись у крохотного костра, те кому выпала вторая смена на дежурстве тупо пялились на крохотный язычок пламени, попросту не зная что сказать.

Наконец один из новичков, Хизока, кажется, не выдержал и прошептал:

— Кем вообще надо быть что бы сотворить такое?

— Кагуей, — так же тихо ответил ему Ючи, коренастый мужичок, с короткой бородёнкой и тёмными глазами, что уже третий месяц ходил под его началом.

— Но это же бесчеловечно, — всё не унимался салага, — Я понимаю просто убить, но зачем… так?

— Потому что это Кагуя, — зло прошептал Ючи, остервенело вгрызаясь в собственный паёк, — А они к людям отношения не имеют. Проклятый нелюди, ненавидящие род людской. Чтоб эти мрази сдохли.

Последняя фраза сопровождалась смачным плевком. А перед глазами Кэтсеро вновь предстала картина сорокалетней давности.

Его родная деревня. Яркое солнце и Шика — дочка травника, что жил по соседству. Они часто играли вместе, когда были детьми. Тот день тоже начался с забав, но… потом… он помнил всё урывками. Несколько силуэтов в белых одеждах с красными пятнами. Собравшаяся на улице толпа. Крики, ругань, спор и… кровь. Когтистая лапа что пронзила грудь старосты и равнодушный взгляд зелёных глаз, чей обладатель лениво перешагивал через кровоточащее мёртвое тело. А потом вновь крики. И паника. Звук падающих тел и плачь Шики. Он видел как её отца и её саму волокли прочь. Слышал как она молила о помощи, звала его. А он просто закрыл уши руками, спрятавшись под забором, и смотрел на то как её уносят. В тот день многие погибли. Его мать была в их числе. Тогда он потерял всё, но:

— Они нас не ненавидят.

— Капитан?

— Кагуя, они не ненавидят нас. Чтобы испытывать ненависть ты должен хотя бы воспринимать того кого ненавидишь, пусть и не как равного, но как достойного этой ненависти. В твоих глазах он должен что-то значить. А мы для них ничто. Просто муравьи, пыль под ногами.

— Но тогда… зачем они всё это творят, Кэтсеро-сан?

Ветеран бросил взгляд на до сих пор чуть трясущегося от увиденного новичка:

— Что бы ты не мог спать по ночам. Что бы лишь при звуках их имён твоё сердце переставало биться. Что бы ты и не думал сражаться против них. Страх — вот причина этих зверств. Они сеют его по всей нашей стране, для того чтобы мы и не думали сражаться дальше. Эти нелюди надеются таким образом нас победить. Скажи, Хизока, у них получилось?

— Н-нет, К-кэтсеро-сан.

— Хорошо если так. Всем отбой. Тушите костёр. Завтра нам предстоит долгий путь.

— Хай!

* * *

Они вновь опоздали. Очередная деревня была объята пламенем, в котором сгорали мёртвые и кричали в агонии немногие выжившие. Однако огонь ещё жарко пылал, а это значит что они у цели.

— Кэтсеро-сан. На востоке. В трёхста шагах, я что-то чувствую, — тут же подтвердил его догадку их сенсор.

— Вперёд.

— Но разве мы не должны помо…

— Вперёд!

Группа из двадцати шиноби Камня тут же ускорилась и взяла курс на восток, оставляя неизвестный посёлок позади.

Их капитан словно безумный вёл их за собой, порой вырываясь вперёд на десяток метров, оставляя остальных далеко позади. Он слишком долго ждал этой встречи и не мог упустить свой шанс.

Уход из разорённого дома. Скитания. Открытие в себе силы и долгий путь наверх, что закончился предложением от которого нельзя было отказаться. Теперь он — Кэтсеро Ито, так же известный как Лютый Кэтсеро, когда-то лидер собственного наёмничьего отряда, а ныне элитный шиноби Ивагакуре но Сато, не мог отступить. Он обязан отомстить тем кто отнял у него всё, он должен узнать что стало с Шики!

Их уже ждали. Прямо посреди лесной чащи, небрежно оперившись на ствол высокой сосны, стоял один единственный шиноби — чьи длинные белые рога скрывались в пелене кроваво-алых волос. Старый воин мгновенно осознал кто стоит перед ним, как и прекрасно понял то, что живыми они отсюда не уйдут, но это не означало что он оступиться. Впрочем, этим молокососам не стоило умирать из-за его демонов.

— Уходите. Это не ваш бой.

— Но Капитан!

— Я сказал уходите! Я его задержу. Доложите в штаб о том, что Тэкеши Кагуя здесь и тогда моя смерть не будет напрасной. Это приказ!

— Х-хай!

— Забавно, — вдруг раздался из-за их спин тихий, но глубокий голос, — Ты звучал так уверенно, что я сам почти поверил в то что ты сможешь меня удивить… почти.

* * *

Сознание вернулось к Хизоку резко, ровно как и боль. Всё тело ломило, а глаза засыпала земля. Чуть повернув голову молодой шиноби увидел