Маятник Фуко - Умберто Эко

— Мне это напоминает кружева, выполненные крючком — заметил Бельбо.

— Ну, нет же, господа, это все возможные перестановки с n-элементами. Расчет с факториалом, как в «Сефер Йецира». Размещения и перестановки — сама основа Темуры.

Так оно и было. Одно дело создать расплывчатый проект Фладда, чтобы найти карту исходя из полярной проекции, другое — знать, сколько нужно проб и суметь их сделать, чтобы прийти к оптимальному решению. А прежде всего, одно дело создать абстрактную модель всех возможных перестановок и совсем другое — сконструировать машину, способную привести эти перестановки в действие.

Как Кирхер, так и его ученик Скоп проектируют маленькие механические органы, приспособления для перфокарт, компьютеры ante litteram, основанные на бинарном счете. Каббала, применимая к современной механике.

IBM: Iesus Babbage Mundi, Iesum Binarium Magnificamur. AMDG: Ad Maiorem Dei Gloriam? И далее: Ars Magna, Digitale Gaudium! IHS: Iesus Hardware & Software!

В лоне наигустейших сумерек возникает сообщество новых существ, знающих друг друга не видясь, понимающих друг друга не объясняясь, помогающих друг другу не дружась… Это сообщество заимствует от иезуитов слепое подчинение, от масонства — испытания и внешний церемониал, от тамплиеров — тягу к подземельям и невообразимую смелость… Что суть все деяния графа Сен-Жермена, как не подражание Постэлю, у которого была мания состаривать свой возраст?

Маркиз де Люше, Изыскание о секте иллюминатов

/Marquis de Luchet, Essai sur la secte des illumines, Paris, 1789, V et XII/

Иезуиты поняли, что если необходимо дестабилизировать противника, то наилучшим способом будет создать тайные секты, дождаться, пока туда вступят опасные энтузиасты, и затем всех их арестовать. Или же, если вы опасаетесь заговора, организуйте его сами и таким образом все, кто мог бы к нему примкнуть, попадут под ваш контроль.

Я вспомнил замечание, которое Алье высказал относительно Рамзая, первым установившего прямую связь между масонством и тамплиерами: он намекает на то, что Рамзая связывало нечто с католическими кругами. Действительно, уже Вольтер обвинял Рамзая в том, что он человек иезуитов. На факт рождения английского масонства иезуиты откликнулись из Франции появлением шотландских неотамплиеров.

Это позволяет понять, почему в ответ на заговор в 1789 году некто маркиз де Люше анонимно опубликовал свое знаменитое «Essai sur la secte des illumines», где атакует иллюминатов всех сортов — Баварских и любых других: невзирая на то, были ли они анархистскими антиклерикалами или мистическими неотамплиерами, он сваливает их всех в одну кучу (невероятно, как все кусочки нашей мозаики постепенно и наилучшим образом становятся на место!), вплоть до павликиан, не говоря уже о Постэле и Сен-Жермене. Он сокрушается о том, что эти формы мистицизма тамплиеров лишают вероятности масонство, которое, напротив, было обществом по-настоящему смелых и честных людей.

Бэконисты придумали масонство, как «Рикс Бар» в фильме «Касабланка», иезуитские неотамплиеры уничтожили их идею, а Люше был направлен в качестве киллера для уничтожения всех групп, которые не были бэконовскими. Но при этом мы должны учитывать и другой факт, который бедному Алье не внушал доверия. Почему де Местр, человек иезуитов, за добрых семь лет до появления маркиза де Люше, направился в Вильгельмсбад, чтобы посеять раздоры между неотамплиерами?

— Движение неотамплиеров успешно развивалось в первой половине восемнадцатого века, — сказал Бельбо, — а к концу века оказалось в плачевном состоянии. Во-первых, потому, что им завладели революционеры, для которых все — между Богом Разума и Высшим Существом — подчинялось тому, чтобы обезглавить короля, считал Калиостро; а во-вторых, потому, что в Германии в дело вмешались немецкие принцы (и прежде всего — Фридрих Прусский), цели которых, несомненно, совпадали с целями иезуитов. Когда мистический неотамплиеризм, кем бы он ни был придуман, создал «Волшебную флейту», люди Лойолы решили от него избавиться, и это вполне нормально. Совсем как в сделках: приобретаешь компанию, перепродаешь, ликвидируешь, доводишь до банкротства, увеличиваешь ее капитал, — все это зависит от общего плана, тебя не заботит, чем закончит простой консьерж. Или как со старой машиной: когда она перестает ездить, ты отправляешь ее на свалку.

Невоэможно найти в настоящем масонском кодексе другого Бога, кроме Мани. Это бог масона-каббалиста, старинных розенкрейцеров. Бог масонов-маргинистов… С другой стороны, все непотребства, приписываемые тамплиерам, в точности те же самые, что и непотребства, приписываемые манихеям.

Аббат Баррюэль, Воспоминания, полезные для истории якобинства

/Abbe Barruel, Memoires pour servir a l'histoire du Jacobinisme Hamburg, 1798, 2.13/

Стратегия иезуитов стала нам совершенно понятна, когда мы открыли отца Баррюэля. Этот святой отец в 1797–98 годах, в качестве реакции на французскую революцию, выпустил свои знаменитые «Воспоминания, полезные для истории якобинства», самый настоящий роман-фельетон, сюжет которого начинается, вот так совпадение, именно тамплиерами. После костра, на котором погиб Молэ, храмовники, оказывается, переформировались в подпольную секту, целью которой было уничтожение монархии и папства и установление всемирной республики. В восемнадцатом веке они подчинили себе франкмасонство, сделали масонство своим орудием. В 1763 году была создана литературная академия, в которой участвовали Вольтер, Тюрго, Кондорсе, Дидро и Д'Аламбер, встречавшиеся в доме барона Гольбаха, там они до того доконспирировались, что в 1776 году произвели на свет якобинцев. Якобинцы, разумеется, были и остались марионетками в руках опытных закулисных дел мастеров, баварских иллюминатов — цареубийц от рождения.

Не мытьем, так катаньем. Расщепив масонство на две части при помощи Рамзая, иезуиты теперь снова его объединили, чтобы жахнуть прямо в лоб.

Книга Баррюэля кое-какое впечатление по себе оставила. Не случайно в Национальном архиве во Франции хранятся по меньшей мере две полицейских сводки о подпольных сектах, заказанные Наполеоном. Эти рапорты подписаны неким Шарлем де Беркхаймом, который, как обычно делают в секретных службах, черпал тайные сведения из широко опубликованных материалов — и не нашел ничего лучшего, как передрать для первого рапорта — книгу маркиза Люше, а для второго — книгу Баррюэля.

Разоблачения о хитрых иллюминатах и секретном Совете Неведомых Верховников, способных поработить мир, до того леденили кровь и действовали на воображение, что Наполеон ни секунды не колебался: он решил войти в их число. Потребовав, чтоб его брата Жозефа назначили Великим Магистром Великого Востока, он и сам, по свидетельствам ряда источников, вступает в контакт с масонством, а по свидетельству еще некоторых — становится значительным лицом в ордене. Непонятно только в каком. Возможно, на всякий случай во всех сразу.