Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников - Джеремия Кэртин

Новгородцы – приверженцы мира и союза с Москвой обвинили своих противников в том, что они послушались женщин и уничтожили республику. Народное вече отправило послов к Ивану. Из пяти частей города поехали пятеро известных людей и пятеро бывших посадников во главе с архиепископом. Послы проплыли по озеру Ильмень до Коростино, но не были сразу приняты великим князем. Когда же они встретились с ним, архиепископ попросил его простить Новгород и не забирать его территории.

Иван благодушно выслушал его и согласился прекратить кровопролитие. Заключить мир он поручил своим боярам. Бумаги были подписаны 9 и 11 августа 1471 г. Согласно договору, Иван признал стародавние условия, и положения, касавшиеся мира, почти повторили положения договора, подписанного его отцом Василием. К ним добавилось лишь обязательство обманным путем не присоединяться к Литве и всегда присылать в Москву архиепископа для посвящения его в духовный сан у могилы первого митрополита Петра. Великий князь вернул города, отвоеванные у Новгорода, и его земли. Новгород согласился выплатить контрибуцию в размере пятнадцати тысяч пятисот рублей. Воевода Ивана должен был взять со всего Новгорода клятву соблюдать этот новый договор. После того как такая клятва была дана, Иван уехал в Москву.

Так, великий князь завоевал Новгород, пощадив его на первый раз, и как будто полностью не лишил его независимости. Со своей обычной осмотрительностью он не стал приводить людей в отчаяние, приберегая окончательный удар для следующего раза. Будучи проницательным человеком, он, вероятно, легко предвидел, что такой день неизбежно настанет – и в ближайшем будущем. У Ивана были силы ждать.

Насколько радостно была принята народом в Москве весть о победе, показывает встреча, оказанная великому князю при его подъезде к городу. Тысячи людей прошли несколько верст от города, чтобы приветствовать его. Митрополит и духовенство встретили его с хоругвями и крестами. Его сын вместе с приближенными ожидал его в дне пути от города.

Пока москвичи радовались, злой рок навис над Новгородом. После всех поражений и грабежей новая беда пришла в эти края. Среди людей из других земель, бежавших в этот город, были семьи из Русы. После заключения мира они сели на корабли и поплыли домой по озеру Ильмень, на котором поднялась страшная буря; почти все они утонули. Говорили, что в воде нашли смерть семь тысяч человек. А в самом Новгороде начали бушевать пожары, которые принесли огромное разорение городу.

В 1471 г. архиепископ Феофил был посвящен в свой духовный сан в Москве и получил у великого князя разрешение на освобождение заточенных в тюрьму бояр. На следующий год Иван женился на Софье Палеолог – племяннице последнего византийского императора Константина. Первая жена Ивана – тверская княжна Мария умерла шестью годами раньше. Когда в 1453 г. турки захватили Царьград, младшие братья императора Дмитрий и Фома были деспотами, или правителями Негропонта, но вместо того, чтобы помогать друг другу, истощали свои силы в борьбе, и в 1460 г. их владения попали в руки турок-османов. Дмитрий уступил султану Мехмеду II – отдал свою дочь в его гарем и жил на щедроты мусульманина. Но Фома, будучи более гордым и решительным, чем его брат, оставил свою жену на острове Корфу и отправился в Рим, надеясь найти там не только прибежище, но и помощь, чтобы вернуть свои владения.

Папский трон тогда занимал хорошо известный Эней Сильвий Пикколомини – папа Пий II. Он сердечно принял этого Палеолога, который остался верным Флорентийской унии, и назначил ему щедрое содержание. Фома привез папе очень ценную реликвию – голову святого Андрея, которая была с почестями встречена духовенством и помещена в соборе Святого Петра. К этой реликвии бывший правитель прибавил еще одну – кисть руки Иоанна Крестителя. Папа Пий II объявил крестовый поход с целью изгнать османов и захотел лично принять в нем участие, но вскоре его постигла смерть, а сам Палеолог умер на следующий год (1465), ожидая приезда своей семьи, которая уже была в Анконе.

Его старшая дочь Елена – вдова царя Сербии Лазаря II ушла в монастырь, а двое сыновей и дочь Зоя (Софья) остались и поселились в Риме под защитой папы. По завещанию их отца, опекуном был кардинал Виссарион, который после смерти Исидора стал номинальным патриархом Царьграда. Он заботливо воспитывал молодых людей и их сестру и старался внушить им приверженность не только церковной унии, но и особенно католической церкви. Принцесса Софья еще не вышла из детского возраста, когда и папа, и Виссарион начали искать ей мужа в княжеских домах Италии и других местах. Но все их усилия заканчивались неудачами отчасти потому, что у девушки не было приданого, а отчасти из-за интриг.

В конечном счете Виссарион остановил свой выбор на Иване Московском. Было нетрудно склонить папу к этому браку. Известно, что курия стремилась привести Русь под свое духовное руководство при всяком удобном случае. Чего не удалось добиться Исидору, то есть объединения церквей, папа теперь планировал осуществить с помощью Софьи. Более того, он видел в Иване человека, который мог оказать помощь в борьбе с османами.

Иван был доволен женитьбой на представительнице этого рода, с которым он уже был связан: его тетка Анна – сестра его отца была женой Иоанна – старшего брата Фомы Палеолога. Тогдашний папа Сикст IV весьма благосклонно принял послов, приехавших за невестой с богатыми подарками. Главным из этих послов был Джованни Баттиста Вольпе из города Виченцы, который работал на монетном дворе в Москве и был известен там как Иван Фрязин. Папа и Священная коллегия разговаривали с послами так, как будто Русская православная церковь уже присоединилась к Флорентийской унии. Сикст, как и его предшественники, рассчитывал изгнать османов и с этой целью сформировал союз с Неаполем и Венецией. В мае он благословил знамена на это смелое предприятие, а три дня спустя в соборе Святого Петра была торжественно проведена церемония бракосочетания Софьи, после чего Софья, ее свита и Иван Фрязин, который представлял великого князя, отправились в путь в сопровождении папского легата Антонио, которому, по-видимому, было поручено установить Флорентийскую унию на Руси.

Они проехали по Италии и Германии до Любека, где сели на корабль и после одиннадцатидневного плавания по Балтийскому морю достигли Ревеля; оттуда через Псков и Новгород поехали в Москву. Легат Антонио в красном одеянии и шляпе, в красных перчатках, которые он никогда не снимал, приказал, чтобы перед ним несли распятие, когда они проезжали через города. Он не крестился в православных храмах и не целовал иконы, как это делали Софья и те, кто был в ее свите. Это вызвало сильное возмущение среди православных, которые помнили об отступничестве католика Исидора. Сообщения об этих фактах достигли Москвы, и на совете стали решать, как поступить с легатом. Иван спросил совета у митрополита Филиппа, и тот ответил, что если Антонио войдет в Москву с распятием в одни ворота, то сразу же покинет город через другие; что тот, кто почитает чужую веру, принижает веру своей страны. Иван послал своего боярина сказать легату, чтобы тот оставил распятие в своей карете, и после некоторых препирательств Антонио уступил этой просьбе. Бракосочетание состоялось в день приезда Софьи.