Деревянная книга - Юлия Гнатюк

– А у меня друга церковь отняла, – сказал Вячеслав, – слышали, наверное, об отце Андрее?

– Знаю, – кивнул Ка Эм, – они со Степановым-старшим газету «Секретные архивы» выпускали. После того, как Степанов вышел в Германии на след одной семьи фабрикантов, разбогатевших во время войны, которая будто бы имела отношение к знаменитой Янтарной комнате, его аккуратно, но быстро выдворили из страны, а помощника потом нашли в лесу с распоротым животом. Потом здесь: газета и гибель соучредителей. Вообще-то их трое было, соучредителей. – Ка Эм поднял на Чумакова глаза. – И никого в живых не осталось… Что за этим стоит: политика, религия, Янтарная комната или что иное – неведомо. Дощечки, конечно, не Янтарная комната, но… Не знаю, не знаю, может, эти гости, – тренер указал на щеку, – не только по мою душу приходили, и кому-то не нравится наша с тобой встреча. Вячеслав, тебе следует быть осторожным! – серьезно предупредил Ка Эм.

Они сидели на кухне. Пили привезенный из Днепропетровска вишневый сок, ели яичницу, поджаренную на украинском сале, маринованные грибы и салаты, только что с такими приключениями доставленные из супермаркета.

Чумаков потянулся за майонезом.

– Хотите? – предложил тренеру. – «Торчин продукт» нашего украинского производства. – Вдруг он на мгновение замер и медленно повторил, что-то соображая. – «Торчин продукт», Торчин… Да так же звали повара князя Глеба, который зарезал своего хозяина! – воскликнул Вячеслав. – Поди ж ты, как аукнулось! Просвещенный у нас народ, даже изобретатели соусов знают про повара Торчина.

– Князь Глеб, это тот, что волхва убил? – спросил Ка Эм.

– Нет, повар укокошил сына князя Владимира. А волхва в Новгороде, вроде как защищая епископа, зарубил другой князь Глеб, уже правнук Владимира. Новгородцы изгнали его, он бежал к чуди заволоцкой, но там был убит.

– А епископ что же, – полюбопытствовал тренер, – остался жив?

– Вы не поверите, помер от укуса бешеной собаки.

– Закон бумеранга… Вячеслав, ты меня о брате Степанова спрашивал, я сейчас позвоню ему, договорюсь о встрече. Он обязательно поможет, Степанов-старший очень уважал твоего друга… – Ка Эм поднялся.

– Константин Михайлович, вы мне телефон Алексея Арийца обещали, по поводу загранпаспорта, он, вы говорили…

– Да, Леша Горбенко у нас одинаково хорошо ладит и с «крутыми», и с милицией, и с ФСБ. Пиши номер или запоминай, я, ты знаешь, все телефоны привык в голове держать, – он продиктовал цифры.

– Спасибо, запомнил. А чем сейчас занимается Ариец?

– Как и большинство, бизнесом. Использует кое-какие связи своего бывшего немецкого сектора… Алло, Игорь? Да, это я. Сейчас у меня старый знакомый. Его интересует некий западный коллекционер или искусствовед, с которым, возможно, пересекался твой брат. Знакомого моего зовут Вячеслав Чумаков, он близкий друг покойного отца Андрея, его одноклассник. Я даю сейчас трубку Вячеславу.

Чумаков подошел к телефону.

– Добрый вечер… Когда у вас будет время… Конечно, подходит, если вас не затруднит. Константин Михайлович мне объяснит, спасибо! – Вячеслав положил трубку. – Он завтра улетает недели на две-три, поэтому договорились, что я еду к нему прямо сейчас.

– Жаль, думал, посидим с тобой! Ну ладно, в следующий раз. За чудные стихи твоей Лиды спасибо огромное. Рад за тебя и твою семью! А это тебе, по бесконтактной борьбе.

– Для внутреннего пользования, – грустно улыбнулся Вячеслав, перелистав тоненькую брошюрку. – Спасибо!

– Ты погоди минутку, я к соседу сбегаю, – родителям обещал за парнем приглядеть, я быстро!

Едва за тренером захлопнулась дверь квартиры, как Чумаков набрал номер телефона.

– Гутен абенд, майн либер фройнд Алекс! – сказал он по-немецки.

Мужской голос, только что ответивший «алло», кажется, перестал дышать на другом конце трубки. Потом тихо, почти шепотом, сказал:

– Мне кажется, что… или я поехал мозгами?

– Нет, Ариец, ты не поехал, это действительно я.

– Славка, ты? Но ты же погиб?

– Должен был погибнуть, Леша, но раздумал. У меня мало времени. Я у Ка Эма дома, ему нужно прикрытие. Какое-то полууголовное охранное агентство «Барс» наехало. Сегодня мы отбились, но черт знает, что у этих качков в чугунках! О нашем разговоре ему ни слова, свяжемся позже, пока! – Чумаков положил трубку.

Через пару минут входная дверь щелкнула, вернулся хозяин.

– Присядем на дорожку, заодно и маршрут нарисую. – Ка Эм быстрыми точными штрихами набросал схему, указав станции метро, номера троллейбусов и адрес. – Здесь проходной двор, а тут через дверь под лестницей можно попасть на соседнюю улицу. Это на всякий случай. Я вижу, Слава, у тебя есть вопросы по бесконтактной борьбе, но времени, к сожалению, нет. Думаю, по брошюре разберешься сам. Если что, звони или заезжай, всегда рад тебя видеть!

Чумаков взял свою спортивную сумку. Обнялись, и Вячеслав вышел.

У подъезда на лавочке сидел мальчишка лет тринадцати в джинсовой куртке с поводком в руке, а ближайшие деревья деловито обнюхивал и метил территорию пес восточно-европейской породы.

Чумаков повернул к остановке троллейбуса. Мальчик кликнул овчарку и, щелкнув карабином поводка, последовал в ту же сторону. «Ага, – догадался Вячеслав, – это, наверное, тот мальчик, за которым «приглядывает» Ка Эм». Мальчик, отпустив собаку с поводка, «погулял» недалеко от остановки до тех пор, пока троллейбус с Чумаковым не тронулся в сторону станции метро, а затем, подозвав пса, дал ему в зубы поводок и пошел назад.

«Понятно, – усмехнулся про себя Вячеслав, – военная хитрость. Убедиться, что я уехал в целости и сохранности».

Квартира Степанова находилась в старом доме с высокими потолками. На звонок открыл мужчина, мало похожий на покойного писателя и комплекцией, и лицом. Когда Вячеслав вошел в переднюю и стал снимать куртку, Игорь Степанов взял трубку телефона.

– Все в порядке, Константин Михайлович, он у меня. Да, конечно, не волнуйтесь… Спокойной ночи!

Они прошли в кабинет, две стены которого до самого потолка были заняты книжными шкафами, а две другие увешаны картинами и фотографиями. Довольно старый письменный стол стоял посередине комнаты. В углу был втиснут небольшой столик с компьютером и принтером.

– Наверное, трудно будет найти в архиве вашего брата нужные документы? – спросил Чумаков. – Меня интересуют те, в которых может упоминаться имя Карла Шеффеля, сотрудника «Аненэрбе».

– Думаю, что нет, – успокоил Степанов-младший. – В этой «машине», – Игорь указал на старый ноутбук, – я сделал компактный архив из всего, что писал брат. Дневники, заметки, встречи, наброски, письма. Так что вашего Шеффеля, если таковой упоминается, найдем быстро. – С этими словами Игорь сел за компьютер и виртуозно «побежал» пальцами по клавиатуре.

На экране появилась надпись «Аненэрбе» и знак: вытянутое кольцо из двух овалов, в средине которого был помещен меч. Низ острия окутывала трехслойная лента, похожая на перевернутую древнеславянскую букву «оу», так что меч как бы входил и пронзал ее. А по кольцу надпись: “Deutsches Ahnenerbe” – «Германское наследие предков».