Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов) - Наталья Нарская

рынку, будит фантазию и подталкивает к поиску чуда, являясь одним из самых динамичных мест в среде, окружающей ребенка. Здесь дети ищут – и находят – все новые и новые «сокровища», а выброшенные, ломаные вещи обнаруживают все новые и новые ценные качества[644].

И Игорь, и большинство торговцев, и наши новые знакомые на мюнхенском рынке антиквариата очень бережно и терпеливо поддерживали мое любопытство и работу по демонтажу стереотипов против рынка бывших в употреблении вещей как места нечистого в прямом и переносном смысле слова.

* * *

Общеизвестно, что блошиный рынок в экономическом смысле представляет собой «серую зону». Он не является «белым», узаконенным, совершенно прозрачным сектором экономики, поскольку правила его организации и купли-продажи на нем легко обойти. Даже в отношении Манни, имевшего под рукой пухлую пачку аукционных квитанций, мы не можем быть абсолютно уверены, что он исправно уплачивал, как утверждал, налог на увеличение аукционной стоимости товара.

Вместе с тем правила, касающиеся лицензирования деятельности, оплаты места на рынке, уплаты налогов, ограничения продажи определенных товаров и цен на них, определения категорий товаров как «новых», «старых», «старинных» на блошиных рынках в Европе все же есть, поэтому рынок вторичной купли-продажи нельзя рассматривать как феномен нелегальный, «черный». Практика коммерческой деятельности на блошином рынке неизбежно полулегальная, непрозрачная, «серая». И не только она.

«Серой зоной» блошиный рынок выступает и в отношении повседневной коммуникации. Здесь посетители общаются не так, как в магазине, где безличные отношения являются нормой. На толкучке коммуникация осуществляется лицом к лицу, люди общаются как давние добрые знакомые, на «ты», торгуются, шутят, незлобиво ворчат. Но при этом почти ничего не знают друг о друге. Если они и представляются, то называют только свое имя, не обмениваются телефонами и адресами, не рассказывают о себе, своем прошлом, своей семье, не встречаются за пределами рынка. Не только торговля, но и общение между людьми остается полупрозрачным, «серым».

Множество оттенков «серого» присуще и товарной массе на блошином рынке. Хотя торговцы с удовольствием рассказывают истории продаваемых ими вещей, на все лады расхваливая свой товар, верить им на слово не стоит. Продавцы, как правило, мало что знают о том, чем торгуют, потому что одни совсем недавно сами приобрели свои товары, другие не обладают экспертными знаниями в отношении вещей, извлеченных на свет божий из подвалов и с чердаков их собственных домов.

Однажды в Базеле с нами произошел случай, который обнажил незнание продавца о своих «богатствах». Мы, еще совсем неопытные посетители блошиного рынка, допустили тактический промах. Игорь увидел на прилавке женщины средних лет симпатичную безделушку для украшения дамского столика. Поинтересовавшись ценой, он открыто удивился дешевизне, поскольку на оборотной стороне композиции из двух воробушков стояло непонятное нам клеймо. Хозяйка попросила нас подождать и ушла с объектом нашего интереса за консультацией к более компетентному соседу. Вернувшись через минуту, она повысила цену в десять раз. Этот опыт наглядно продемонстрировал нам, насколько «сер» уровень компетенции торговцев-самоучек, на которую полагаться нельзя.

Многие предметы, такие как старинные интерьерные вещи, фарфор неизвестных производителей или не имеющие пробы старые ювелирные украшения, нелегко поддаются атрибуции. Кроме того, блошиный рынок переполнен копиями и подделками картин, наручных часов, антиквариата, а также предметами, запрещенными к продаже. Могут продаваться здесь и ворованные вещи. Не рекомендуется, например, покупать на барахолке велосипед. Здесь надо держать ухо востро.

* * *

Долгий процесс преодоления брезгливости на блошином рынке и описание самого рынка как «серой зоны» имеют прямое отношение к развенчанию расхожего стереотипа о барахолке как своего рода пещере Али-Бабы с беспорядочным нагромождением несметных сокровищ с темным прошлым. Действительно, происхождение большинства товаров с возрастом на блошином рынке окутано тайной. Это создает потенциальную возможность, что несведущий торговец ошибется с оценкой товара не в свою, а в вашу пользу.

Каждый разумный продавец, выбирая между дорогостоящей экспертизой с непредсказуемым, как журавль в небе, результатом и стабильным, как синица в руке, небольшим доходом, выбирает синицу, то есть наименьший риск. Поэтому цены на блошином рынке в принципе ниже цен в антикварных магазинах и аукционных домах. По этой причине невероятные удачи на фоне неосведомленности торговца и его неготовности к риску действительно случаются, и барахолка овеяна байками о сенсационных находках, многие из которых основаны на реальных фактах. К повседневной рутине относятся удачные, или выгодные, покупки, которые немцы называют Schnäppchen (дословно «рывок», близко к воровскому «хапок»). Некоторые из таких случаев описаны в нашей книге.

И все же сравнивать блошиный рынок с разбойничьим логовом из восточной сказки или затерянной сокровищницей легендарной династии было бы неоправданным упрощением действительного положения дел. Когда наши российские знакомые заказывают нам что-нибудь «похожее» на тот или иной «трофей» нашей «охоты» на зарубежном блошином рынке, мы понимаем, насколько искажена нашими рассказами реальная картина жизни рынка подержанных вещей. Повторно найти то, что однажды было обнаружено на толкучке, чаще всего невозможно, потому что вещи приходят на рынок и исчезают с него в результате сложной комбинации случайных обстоятельств.

Далеко не каждый визит на блошиный рынок приносит удачу. Многие посещения заканчиваются ничем, как забрасывание в море невода злополучным стариком-рыбаком. Чтобы выудить золотую рыбку или, по крайней мере, не растерять надежду на удачу, нужна большая, утомительная работа, в которой задействовано множество процессов, учтена совокупность многих факторов.

* * *

Уже работа по преодолению брезгливости к вещам на блошином рынке подразумевает кропотливое воспитание вкуса, терпеливую тренировку глаза на отделение достойных внимания предметов от хлама, который на барахолке обычно преобладает. Мало-мальское повышение концентрации качественных товаров тут же замечается посетителями и оценивается как удачный, интересный, впечатляющий день. Рынки со славой небанального скопления предметов старины приобретают статус международных, на них приезжают издалека, в том числе из других стран.

Поиски на блошином рынке – это большое напряжение не только глаз, но и интеллекта и нервной системы. Не только во время поиска интересной вещи, но и после ее обнаружения нужно мобилизовать максимум концентрации, собранности, сосредоточенности. Необходимо учитывать конкуренцию других покупателей, ощущать их дыхание тебе в спину, но не позволять этому ощущению овладеть тобой и заставить совершать необдуманные покупки. Нужно попытаться с ходу адекватно оценить заинтересовавший предмет с точки зрения его атрибуции и сохранности. Это совсем не просто, поскольку порой на глаза попадается странная вещь, по поводу которой не можешь даже с уверенностью сказать, что за штука лежит или стоит перед тобой, для чего она изначально была предназначена.

К задачам поиска и идентификации ценных предметов примыкают другие, не менее важные. Когда принято решение о том, что борьба за приобретение вещи того стоит, возникает нечто сродни соревнованию или дуэли потенциального покупателя с торговцем. Нужно попытаться понять, насколько продавец, которого видишь впервые, честен с вами. Если он вызывает доверие, необходимо найти нужный подход к нему, чтобы заручиться расположением сейчас и, возможно, добрым отношением на будущее. Наконец, необходимо совладать с эмоциями, если оказалось, что найденная вещь нужна вам позарез и расстаться с ней вы не сможете, какие бы деньги с вас ни потребовали. В противном случае рынок поработит и разорит вас.

Мы с Игорем разыгрывали спектакль торга, как по нотам, сами превращаясь в игроков «серой зоны». Один, не сговариваясь, приходил на помощь второму. Если Игорь понимал, что во что бы то ни стало хочет заполучить понравившуюся вещь, я чувствовала это без слов. Я подходила с равнодушным взглядом и кислым видом и выражала легкое неудовольствие по поводу возможной покупки. Продавец, не понимая ни слова в нашем диалоге, тем не менее ясно чувствовал, что покупатель, который только что был почти в кармане, уплывает из-под носа, и начинал идти на уступки. Максимальная скидка, достигнутая моим разыгранным препятствием покупке, составляла 60 %. Учитывая, что торговец обычно без дополнительных усилий готов на скидку в 20 %, это был мой персональный рекорд, к которому Игорь относится с большим пиететом. У моего мужа нервы обычно сдавали раньше. Он выходил из игры и соглашался платить, начиная с уступки продавцом четверти первоначальной цены. С добрыми знакомыми на блошином рынке мы, конечно, не торговались.

Да, путешествие по блошиному рынку,