Доктор Джонс против Третьего рейха - Александр Тюрин

В четвертое мгновение мужчина и мальчик неслись прочь со взлетно-посадочной полосы, которая взрывалась вместе со всем горючим и самолетом в придачу.

* * *

Суматоха и паника прокатились по немецкому лагерю. Сотни арабов бежали и скакали в разные стороны. Кто-то торопился посмотреть на полыхающий аэродром, кто-то пытался удрать, полагая, что гяуры собираются их уничтожить, чтоб не выплачивать зарплату. В свою очередь многие немцы считали, что арабы взбунтовались и, когда местные жители оказывались слишком близко, стреляли в воздух или на поражение.

Урбах впервые не смог удержать себя в рамках приличий и сорвался. Брызгая слюной, он орал Мюллеру в ухо:

— Говорю вам, Джонс — не человек! Это демон, проклятый большевистко-масонский демон!

— Не волнуйтесь так, партайгеноссе Урбах. Отправим Ковчег в Каир наземным путем, на грузовике. А уже оттуда самолетом в Берлин. Ни одна тварь не сможет нам помешать. Даже масону Джонсу не справиться с взводом моих солдат.

Ковчег вынули из тщательно охраняемой палатки и загрузили в мощный «даймлер-бенц». В кузов уселось восемь эсэсовцев. Вслед за грузовиком двинулся в путь джип сопровождения с установленным в кабине крупнокалиберным пулеметом фирмы «Генель» и пятью солдатами. Впереди, поднимая тучи пыли, ехало двое мотоциклистов. Кортеж возглавляли Урбах, Хорхер и Мюллер, разместившиеся в легковом «порше» с отрытым верхом.

Друзья повстречались уже за ограждением лагеря. Салех обнял Индиану, Лилиан и Клопика по отдельности и всех вместе.

— Вот это да! Я с содроганием ожидал увидеть тяжкие раны, но вы все пребываете в добром здравии.

— Мы ведь спортом занимались, — резонно напомнил разукрашенный синяками археолог. — Ты-то сам как?

Оказалось, под шумок Салеху удалось смыться от немцев весьма непринужденным образом. Его держали в яме (вырытой под будущий сортир) с момента пленения у Обители Умерших Душ, но охранник вдруг куда-то побежал, напропалую строча из «фольмера», а на египтянина неожиданно свалилась сверху длинная доска, которая и сыграла роль лестницы.

— Немцы уже погрузили Ковчег?

— При мне, Инди, они выезжали с ним через южные ворота лагеря.

— Салех, держи тысячу долларов, — отдал последнее профессор. — На эти деньги вам всем надо добраться до Александрии и договориться с каким-нибудь капитаном, чтобы он взял на Англию груз в виде одного скромного ящика.

— А как же ты, Инди?

— Я беру твой грузовик, Салех. Надеюсь, он у тебя застрахован.

— Мой грузовик? — друг в легкой растерянности шевелил губами. А потом глянул на комок из купюр в своей руке и расслабился. — Ну, если еще и страховку загребу…

Считая, что взаимопонимание установлено, Джонс вскочил в чужой автомобиль и, газанув, растворился в знойном мареве каменистой пустыни.

— Эй, Инди, — послал вдогонку Салех. — Осторожно, я только в прошлом месяце чинил задний мост.

Через полтора часа отчаянной погони показался хвост немецкого каравана.

Догонять его по дороге — очищенной от камней узкой полосе — означало подставить себя под опасный обстрел из многих стволов. К счастью, доктору Джонсу повстречался бедуин на коне. В течение какого-то времени всадник азартно состязался в скорости с автомобилистом. Житель пустыни и археолог мчались бок о бок, задорно скалясь друг другу и не желая отдавать пальму первенства. Внезапно из кабины протянулась рука, которая, зацепив араба за рукав, без хлопот устранила его со спины коня. Само ездовое животное было схвачено за уздечку и затормозило вместе с автомобилем. Оставалось только перескочить с сиденья в седло и поручить бедуину заботы о железном коне. Правда, в тот момент дитя пустыни, сидя в пыли и посылая нехорошие слова, не понимал еще своего счастья.

А теперь — в погоню, петляя среди окружающих дорогу камней, которые, по-видимому, натаскали еще древние египтяне. Конник, то есть Индиана верхом, внезапно выскочил из-за большой глыбы и пристроился в хвост «даймлеру». Немцы, дотоле бесхлопотно путешествовавшие в джипе, какое-то время не могли поверить в это, да и стрельба по всаднику означала бы одновременный обстрел собственного грузовика. Индиана воспользовался смятением и, «поддав газу» лошади, добрался до самой кабины. Перескочив на подножку, он распахнул дверку, ухватил за шкирку автоматчика, растекшегося в полудреме рядом с водителем, и выкинул вон, как драного кота.

— Пешком ходи, соня, здоровее будешь!

Далее завязалась борьба с водителем за руль и педали. В результате поединка грузовик едва не врезался в придорожный камень, и тогда оба претендента резко надавили на педаль тормоза. Машину занесло. Джип не смог отвернуть в сторону и поцеловал грузовик. Благодаря силам инерции из кузова «даймлер-бенца» унеслась по воздуху парочка ближайших к борту солдат, а джип покинуло еще двое бойцов, также на бреющем полете.

Индиана с водителем ответственно надавили на газ, рванули вперед, дружно вырулили на правильный курс, чуть ли не заулыбались друг другу и попутно сшибли затормозившего мотоциклиста в придорожную канаву.

После краткого перемирия битва за руль возобновилась. Шизофренирующий грузовик промчался по краешку строящегося у дороги дома и легко смахнул хлипкие леса. На ветровом стекле появился возмущенно-удивленный араб, который заклеймил хулиганов словом «шайтан» и тут же исчез. Следующим исчез водитель. Индиана наконец поразил его внушительным ударом в ухо и выпихнул немца вон.

Теперь можно было распоряжаться машиной по своему усмотрению. Первым делом «даймлер-бенц» толкнул бортом джип, который как раз пошел на обгон, пытаясь достать врага рейха пулеметной очередью. Джип слетел с дороги, и с тех пор его никто не видел, поскольку он упал в глубокое ущелье, по-местному прозываемое «вади».

Подошла очередь второго мотоциклиста, который собирался, поравнявшись с грузовиком, выстрелить в стекло. Этот человек, получив от борта внушительный тычок, покинул мотоциклетное седло, сделал сальто через придорожные пальмы и скрылся за горизонтом.

Список опасностей на этом не был исчерпан. Оставшиеся в кузове эсэсовцы выступили в поход на водительскую кабину. Они лезли вдоль обоих бортов. Индиана прижался к левому краю дороги, где густо росли финиковые пальмы. Листья поработали как мечи, срубая с машины смельчаков. Левый борт был очищен. А вот человек, пробиравшийся с другой стороны, благополучно достиг кабины и пальнул из «парабеллума»… За мгновение до выстрела угонщик краем зрения уловил движение за правым стеклом и успел тормознуть.

Пуля угодила в шляпу. Правда, не в жизненно важную ее часть, а в тулью. И сбросила ни в чем не повинный головной убор на грязное дно кабины.

— Шляпу-то за что? — доктор Джонс разъярился и ударом ноги вышиб подлого немца вместе с дверцей.

К сожалению, угонщик не располагал перископом. И это его подвело. Один из эсэсовцев, сильный, смелый и ловкий дядька, сумел пробраться по крыше и внезапно запрыгнул в кабину ногами вперед. Индиана получил под ребра, затем в челюсть. Защищаться было не с руки, потому что извилистая дорога между скал требовала внимания, а руль — управления.