Дикая - Светлана Шёпот

Медведь, хотевший остаться рядом, был безжалостно выгнан Леной из пещеры. Она опасалась, что для хрупкой мужской психики предстоящие события станут очень травмирующими.

Кроме того, она понимала, что во время родов будет выглядеть не особо красиво, и не хотела, чтобы ее мужчина запомнил ее пыхтящей, мокрой, растрепанной, с искривленным от боли лицом. Хотя, конечно, на секунду захотелось оставить его рядом – так было спокойнее.

Схватки были стремительными и сильными.

Лена быстро поняла, что роды, если все будет хорошо, должны пройти очень быстро, но это не умаляло трудов, которые ей пришлось приложить, чтобы дать жизнь своему ребенку.

Медведь, стоящий перед закрытой дверью пещеры, внимательно прислушивался к шумам с той стороны. Он готов был ворваться внутрь в любой момент, но ждал.

Другие люди, разбуженные суматохой, время от времени косились на него, но ничего не говорили. Медведь выглядел напряженным и напоминал камень.

Так прошел час, второй, третий. Когда над горами поднялось солнце, Медведь ощущал себя так, словно из него выкачали всю энергию. Когда ждать уже не было никаких сил, из-за двери донесся крик. Это был плач новорожденного ребенка.

Медведь на мгновение оцепенел, а потом дернулся, словно от удара молнии. Он хотел ворваться внутрь, чтобы увидеть все своими глазами, но ощутил на плече чужое прикосновение.

Резко повернувшись, он недовольно посмотрел на стоящего рядом шамана.

– Не время, – сказал старик.

Его лицо выглядело безмятежным. Это вселило в Медведя уверенность.

Превосходный слух уловил по ту сторону какую-то суматоху. Он не слышал отчетливо, но буквально ощущал недоумение и растерянность женщин за каменной дверью.

Плач ребенка вскоре затих. Это заставило Медведя нервничать. Вдруг начало мерещиться, что тишина с той стороны – плохой знак. Раз ребенок перестал плакать, значит ли это, что все закончилось плохо? Может, войти? Но чем он поможет? И шаман сказал, что еще не время. А он видит будущее.

Понимая, что паника никак не поможет, Медведь всеми силами подавлял ее, стараясь дышать медленно и глубоко.

Спустя некоторое время люди с той стороны заволновались. Медведь замер, а затем услышал еще один плач.

Он нахмурился. Его слух отчетливо улавливал разницу звуков. Казалось, что плачет совсем другой ребенок, но как это возможно?

– Не время, – остановил его повторно шаман, когда Медведь снова хотел войти, чтобы понять, что происходит. – Дай ей прийти в себя, – недовольно проворчал старик.

Медведь выдохнул и сел на землю. Прислонившись спиной и головой к двери, он остановил взгляд на шамане, который, поняв, что его работа выполнена, направился в сторону сиденья – старая спина не желала долго держать его в вертикальном положении, а скрипучие колени то и дело грозили подогнуться.

Через некоторое время, когда терпение Медведя уже подходило к концу, дверь за его спиной открылась. Он слышал приближающиеся шаги и вовремя встал, иначе не удалось бы избежать падения.

Натолкнувшись на могучую грудь, женщина, желающая его позвать, подняла голову. Медведь не смотрел на нее. Его взгляд был направлен внутрь пещеры. Весь мужчина, казалось, вибрировал от нетерпения.

Ничего не сказав, уставшая женщина отошла в сторону. Медведь сразу воспользовался этим и шагнул внутрь.

Первым, что он увидел, была Лена. Она полулежала на собранной для нее кровати, в окружении подушек и одеял. На ее лице сияла усталая, но радостная и гордая улыбка. В руках она держала свертки.

Медведь нахмурился, кое-чего не понимая.

Услышав шум, Лена подняла голову и увидела мужа. Улыбнувшись ему еще ослепительнее, она кивнула на свертки в своих руках.

– Папочка пришел, – проворковала она. – Иди сюда, – прошептала она тише, обращаясь к Медведю. – Посмотри, какие милые у тебя дети.

Дети?

Медведя притянуло к кровати, словно громадным магнитом. Он даже не помнил, как переставлял ноги. Встав около изголовья, он с легким страхом и большим любопытством поглядел на свертки в руках Елены.

Два ребенка!

Но как это возможно? Разве Лена не была единственной беременной женщиной? Кто родил второго? И почему они настолько маленькие? Это опасно? Они чем-то больны?

И главное, что ему делать?

– Двойняшки, – пропела Лена. – Мальчик и девочка. Они такие крошечные и милые, – в ее голосе сквозила глубинная, ничем не рушимая любовь матери к своим детям.

– Это… – Медведь моргнул и чуть нахмурился. – Оба мои? – спросил он, ощутив, что говорит какую-то глупость.

Конечно, это его дети! Бывает, у людей родится два ребенка! И он это прекрасно знает. Просто… просто это было неожиданно. Он думал, что будет один, и не был готов к двум. Хотя два тоже прекрасно.

Лена обожгла его недовольным взглядом.

– Нет, – саркастично бросила она. – Правый от соседа. Конечно, они оба твои, тупица! – фыркнула она и улыбнулась глупости мужа.

Медведь не обратил внимания на колкость, сочтя ее заслуженной.

– Прости, – повинился он сконфуженно. – Просто не думал, что будет два.

– Я догадывалась, – Лена совсем не обиделась на мужа. В такой день в ее душе царили радость и покой, поэтому разные мелочи не могли испортить ей настроение. Хотя в будущем она обязательно еще пару раз припомнит глупость мужа. – Но не была до конца уверена, поэтому не говорила.

Они еще некоторое время поговорили, а потом Лена ощутила накатывающую усталость. Детей положили в специально подготовленные для них кроватки, а сама она, удобно устроившись на постели, быстро заснула.

Медведь еще некоторое время наблюдал за крошечными комочками, завернутыми в сделанные Еленой пеленки. Он до сих пор не мог поверить, что это его дети.

Когда-то давно, казалось бы, в прошлой жизни, он был просто Медведем, единственной обязанностью которого была добыча мяса для всего племени. Он проживал день за днем, не думая ни о чем особом.

Он хотел жениться, но шаман каждый раз качал головой. Дошло до того, что Медведь начал верить, что умрет, ничего не оставив после себя.

А потом его судьба изменилась. Он как сейчас помнил, как шаман говорил ему, что время пришло. Белая, тонкая – сказал тогда старик. Медведь с готовностью отправился в свое путешествие.

Казалось, он полюбил Лену еще до того, как увидел, даже услышал о ней. Это странное чувство жило в нем давно. Медведь просто не знал, на кого оно должно быть направлено.

И вот сейчас, стоя над кроватками этих крох, он понял, для чего все это время жил. Память? Стена? Планируемый город? Все это пыль. Главное, что его потомки будут жить в будущем. Они пронесут их с Леной плоть и кровь сквозь время.

Тряхнув головой, Медведь посмотрел на спящую жену. Его затопили невыносимая нежность и любовь к этому созданию. Хотелось отдать ей весь мир, сделать все, чтобы она смеялась каждый день и была просто счастлива.