Уникумы Вселенной - Юрий Иванович

– Все-таки у нас есть возможность совершить еще одно обследование «пекла». Карл, Оливер! Готовьте акваланги, генератор и еще две лодки. Все это немедленно спускайте к озеру. Мои руки развязаны, и сегодня к нам никто не прилетит из-за плохой погоды. Работами на поверхности займемся завтра, по ходу разбирательств, интервью и допросов. Бегим пусть берет в помощь всех имеющихся кочевников и займется окончательным обустройством лагеря. Вот здесь я набросал схему и места расположения новых шатров для рабочих. Найдется чем заняться и женщинам: народу прибавилось. К тому же мы целый день не собираемся сидеть внизу на концентратах, с каждой ходкой пусть передают что-нибудь горячее в судках и термосах. И – обязательно лед! В том пекле нам захочется хоть иногда освежиться.

Глядя, как все разбегаются выполнять его распоряжения, Броди задумчиво почесал висок и спросил у стоящей рядом жены:

– У меня такое впечатление, будто я что-то забыл…

– Конечно! – подтвердила Лариса.

– И что же?

– Поцеловать меня и привязаться ко мне веревкой.

– А веревка зачем? – спросил он ее после поцелуя.

– Удивляюсь иногда твоей несообразительности. – Она взяла его за руку и повела в храм-пещеру. – Сегодня я иду с тобой до самого дна! И никаких возражений! А то полностью прекращу финансирование твоего безнадежного дела!

И Броди пошел за ней на поводу, бормоча под нос:

– Ежели такой шантаж… тогда конечно… непременно… обязательно…

С момента празднования юбилея прошло две недели. Все это время Чинкис провел в самом деятельном режиме, не давая себе ни минуты отдыха. Предметом суеты, беготни и ажиотажа была подготовка к строительству нового дома.

Очень тщательно он выбирал проект. Один из самых лучших, современных и дорогостоящих. Но проекта, полностью отвечающего всем требованиям, не нашлось. Поэтому знаменитому чистильщику пришлось делать массу дополнений в самый приемлемый из существующих. Несколько архитекторов-проектировщиков дня три трудились над всеми исправлениями, усовершенствованиями и изменениями.

Когда все было готово, проект вынесли на семейный совет. Здание понравилось всем. Но когда Чинкис огласил стоимость строительства, пришлось изо всех сил отстаивать свои намерения. Услышав сумму, Кетин испугалась, Соро пришла в недоумение, а Велида просто разъярилась. Ведь подобный дворец вряд ли имел кто-то даже из членов правительства. А уж три подземных этажа, по мнению старшей жены, вообще были не чем иным, как умопомешательством. Чинкис не называл их излишними. Они у него проходили как вспомогательный, технический и гараж. И это при том, что последний по высоте был равен двум предыдущим.

Соро высказывалась против непомерной высоты здания. Да еще и с тремя башнями: по бокам и в центре. Такого уродства не сыщешь по всей округе. Глава семьи объяснял строительство башен необходимостью размещения в них небольшой обсерватории и прочей дорогостоящей техники. Благодаря новейшим приборам можно будет непосредственно дома изучать системы навигации, отслеживания и распознавания.

Кетин была ошарашена стоимостью постройки. Ей казалось непозволительной роскошью потратить почти все сбережения только на жилье. Пусть даже самое лучшее и современное. А ведь сколько еще будет уходить средств на его содержание! И здесь пришлось доказывать, что для того и живет разумное создание, чтобы наслаждаться подобной жизнью. А уж тем более, когда взрослеешь и получаешь образование.

В итоге Чинкис все-таки победил и отстоял каждую деталь своего детища. Для этого ему пришлось применить все свое красноречие, отточенную дипломатию, лесть, комплименты, уговоры и постоянно ходить с венком сукрисанских алмазов на голове. Венок помогал ему думать, оттачивать каждую мысль, гениально воплощать эти мысли в слова и просто (как в душе надеялся глава семьи) ослеплять собеседников.

Под конец дискуссии жены были сломлены, уговорены и умиротворены. Поэтому вопрос о месте строительства решился тихо и безболезненно. Последовали лишь слабые возражения по поводу ликвидации целого куска сада с прекрасными фруктовыми деревьями. Но Чинкис тут же выдал информацию о покупке примыкающего к их усадьбе пустыря почти за бесценок. Пустырь был усеян торчащими из грунта скальными наростами, но со временем их сровняют, и сад будет увеличен втрое по сравнению с настоящим. На том и было достигнуто полное согласие.

Сейчас Чинкис стоял перед внушительным котлованом, из которого мощный комбайн выдавал на-гора массу глинозема с перемолотыми камнями. В руках у него был развернутый проект подземных этажей, с которым хозяин сверялся со всей тщательностью. Доверять руководство работой кому бы то ни было он не привык. За всем он хотел проследить лично и присутствовать чуть ли не при каждом моменте строительства.

Поэтому раздавшийся вызов с ручного монитора его сильно раздосадовал. Даже появилась мысль не отвечать на вызов. Но, присмотревшись, он увидел, что вызов идет из совета управления. Недоуменно пожав плечами, Чинкис включил монитор. Появилось изображение его непосредственного и, пожалуй, единственного начальника. Советник Бонсил, хоть и выглядел старчески дряхло, старался улыбаться по-молодецки:

– Здравствуй, Чинкис! Извини, что прерываю твой отпуск, полный отдыха и наслаждений, но хотелось бы встретиться с тобой в ближайшие часы.

– Здравствуй, Бонсил! Отдыхать мне, увы, не приходится. С головой окунулся в строительство нового дома. Приехать к тебе всегда рад, уже двигаюсь в сторону гаража. Но, если не секрет, что случилось? Мы ведь виделись с тобой на моем юбилее, и ты обещал меня не тревожить до конца года.

– Появилось нечто новое, касающееся тебя. И ты бы просто обиделся, если бы мы все решили без тебя и без твоих советов. Возможно, через час ты уже вернешься к своему строительству. Ждем. До встречи!

Полчаса полета на флайере не позволили Чинкису разгадать причину столь экстренного вызова. В приемной совета его уже ждал секретарь и тут же провел в одну из комнат совещаний. Там помимо Бонсила находилось еще несколько высших советников и Устлик, во главе группы ученых из трех человек. Усаживаясь в предоставленное ему кресло, Чинкис вопросительно переглянулся с другом, но тот только виновато пожал плечами. Когда все поздоровались, Бонсил взял слово:

– Устлик нас просил, чтобы мы тебя зря не беспокоили. Мол, эту работу вполне может выполнить кто угодно. Но у нас, в среде чистильщиков, свои законы и традиции. Тем более что мы знаем, как ты ревниво относишься к своим объектам наблюдения.

Он сделал паузу, ожидая реакции чистильщика, но тот вежливо ждал продолжения.

– Дело касается привезенного тобой сверхпрочного материала, «чинка-четыреста шестьдесят пять». Наши ученые сделали большой шаг на пути его исследования. – Видя оживленную заинтересованность на лице Чинкиса, Бонсил скорбно добавил: – К сожалению, производить этот материал мы так и не научились. Пусть Устлик вам расскажет о событиях в их исследовательском центре.