День гнева. Принц и паломница - Мэри Стюарт

— Вода стоит сегодня много ниже, но не волнуйся, молодой хозяин. Сейчас река уже не глубже, чем по колено. Тропу по берегу никогда не заливает — во всяком случае, не настолько, чтобы сделать ее неезжей — и почва под ногами для лошади вполне твердая. — Он ласково шлепнул гнедого по крупу. — Ты направляешься на север, надо думать?

— Да, в Регед, а оттуда — на северо-восток.

Александр из благодарности конюху за заботу о его скакуне остался поболтать с ним еще — пару минут, потом поблагодарил молодца, взял гнедого под уздцы, оставив конюха, сиявшего от удовольствия, вертеть в руках пару медных монет. Не привлекая к себе внимания, за исключением пары любопытных взглядов и вежливого «доброе утро» из толпы, он вывел коня из замка. Александр не видел причин награждать привратника, просто молча подождал, Пока мужлан не распахнет перед ним тяжелую створку ворот. Преодолев мост через крепостной ров, Александр вскочил в седло и двинулся северной тропой вдоль реки, держа путь к дороге, которую мельком заметил вчера и которая вела от рухнувшего моста мимо монастырских построек.

До моста он так и не добрался.

Трое из эскорта королевы Морганы, встав даже раньше, чем сам Александр, выехали на охоту, чтобы поискать для королевского стола чего-нибудь более существенного, чем жирные гуси и каплуны, принесенные местными крестьянами.

Они заехали в леса, что затеняли по сторонам долину. Здесь почва под ногами у лошадей была неровной, деревья тесно жались друг к другу среди густого подлеска, и вскоре охотники вспугнули оленя. Точнее, это была молодая олениха, тяжелая олененком, но это их не смутило. Под крики «ату» и веселый смех рванулись вперед собаки — и вся кавалькада понеслась сломя Голову меж деревьев вниз по склону, преследуя олениху, искавшую спасения у реки.

Хотя воды в реке за ночь, безусловно, опали, все равно стояли еще высоко и бежали с шумом, так что Александр, который продвигался по берегу быстрым аллюром, не слышал приближавшейся охоты. И олениха, внезапно выскочившая из кущи деревьев, росших у самой воды, и выпрыгнувшая прямо на дорогу, в трех пальцах перед носом лошади, оказалась для него полной неожиданностью.

Гнедой был добрым скакуном, столь же быстрым, сколь и Ровного нрава. Напугать его было нелегко, но неизбежное препятствие, а затем резкий поворот и бросок в сторону лишь чудом позволили избежать столкновения со слепо метавшейся оленихой. Но и тогда Александр, возможно, удержался бы в седле и не потерял контроля над лошадью, если бы резкий поворот животного не увел его с тропы прямо на край берега, где недавнее наводнение подмыло часть насыпи.

Под ударами копыт почва треснула, посыпалась и соскользнула в воду. Конь упал, сбросив седока боком в реку. Ничуть не пострадавшая олениха птицей сиганула с осыпавшегося берега и вскоре исчезла среди деревьев на другой стороне реки, а охотничья кавалькада, вышедшая из лесу несколько мгновений спустя, обнаружила, что собаки потерянно кружат у края воды и огромный гнедой Александра вскарабкивается по откосу с воды.

Сам Александр лежал без движения там, куда его отбросило падением, — наполовину в стремительной воде, наполовину в каменистых обломках обвалившегося берега.

Очнулся Александр с головной болью; мучительно ныла левая ступня, и левое предплечье жгло огнем. Он лежал в постели, за окном было темно, но у кровати горела свеча, и в ее слабом свете принц увидел, что он снова в том же покое Темной Башни, где провел вчерашнюю ночь.

Вчерашнюю ночь? Перед глазами все плыло, голова слегка кружилась и руки казались тяжелыми-претяжелыми. Обрывки сна еще витали вокруг него… Сколько же он проспал? И пытался ли он вообще покинуть этот замок? Свет свечи плыл и качался у него перед глазами. Александр смежил веки и вновь погрузился в сон.

Когда он проснулся, стоял уже белый день, а разбудил его лязг отодвигаемого затвора. Дверь распахнулась и впустила пожилую пухленькую женщину с корзинкой в одной руке и чашей — в другой. За женщиной следовал прислуживавший ему вчера мальчик с тазиком воды, от которой поднимался дым, и охапкой льняных полотенец.

— А, так мы уже проснулись! — Старушка говорила с привычной, почти профессиональной веселостью. По ее тону и по простому платью, и пухлой фигурке в длинном фартуке, и по скрывавшему волосы белому чепцу Александр заключил, что она была няней по меньшей мере паре-тройке поколений хозяев замка.

— Понимай как знаешь, молодой господин! — ответила она на его удивленный взгляд. — Ты думал, ты от нас сбежал, правда? А оказалось, не так-то это и просто! Ну да ладно. Тебе еще посчастливилось, что тебя так быстро нашли. Ранен ты несерьезно, но пару дней придется полежать, а пока старая Бригита за тобой поухаживает… На-ка вот, выпей. Сесть сможешь? Вот так… Поставь сюда таз, Питер, и разложи все что нужно. Шевелись! Давай, давай, молодой господин, пей все до последней капли… Уже пошел на поправку, судя по виду. Видел бы ты себя вчера утром, когда тебя принесли с реки… утопленник да и только: белый как мел, с черным синяком во все лицо, и повсюду кровь, а вода с тебя капала холодная-холодная, как талый снег…

— С реки? — Это слово вызвало какое-то воспоминание. Дотронувшись до лба здоровой рукой, Александр поморщился, а потом встревоженно спросил: — А мой конь? Он меня сбросил. Был еще олень… Ну да, олениха выскочила на дорогу. Мой конь не ранен?

— Не тревожь себя, с ним все в порядке. Ни царапины. Так ты вспомнил? Ну, это хороший знак! Да, вы оба с ним упали с обрыва. Тебе повезло. Вот на столечко глубже, и ты утонул бы прежде, чем тебя вытащили. Ты ударился головой, не волнуйся, останется всего лишь синяк, который попортит тебе лицо денек-другой!

От души рассмеявшись, она вновь занялась тряпицами и теплой водой. От воды пахло смесью каких-то трав, и Александр снова с благодарностью откинулся на подушку.

— Мне кажется, я и ногу повредил. Ты говорила, было много крови?

— Это из твоей левой руки; преужасная была рваная рана, я тебе, скажу. Ах да, ты же и сам чувствуешь? Теперь лежи спокойно. Нужно проверить, не воспалилась ли рана. Они Решили, что, свалившись с обрыва, ты, верно, напоролся рукой на сломанную ветку. О ноге не беспокойся, это — просто Растяжение, из-за которого полежать придется денька два, не больше. Я же сказала, тебе повезло.

— Похоже на то. Кто меня привез?

— Трое отправились на охоту. Сюда тебя принес Енох. Ну вот, на сегодня достаточно. Оставайся, лежи себе спокойно и отдыхай, а Питер сейчас принесет тебе чего-нибудь поесть. Нет, молодой господин, я же сказала тебе, лежи в постели. С этим ударом по голове, день-два пройдет не меньше, прежде чем ты достаточно окрепнешь, чтобы стать на ноги. И не беспокойся о своем коне. О нем позаботились. Просто делай, как говорив старая Бригита, и не пройдет и недели, как вы оба вновь отправитесь в путь.

В этом, как вышло, она ошиблась.

Александр съел то, что принес ему мальчик-паж, твердь решив встать с постели сразу после еды и посмотреть, вдруг он уже сможет избавить госпожу-хозяйку от нежданного и загостившегося гостя. Но то ли от удара по голове ему было хуже, чем казалось, то ли в настойке, что дала ему выпить кормилица, было какое-то снотворное, но когда он сел и попытался встать, головокружение вернулось с новой силой и комната опасно поплыла перед глазами. Александр снова прилег и закрыл глаза. Он немного отдохнет, голова у него перестанет кружиться, и он тогда будет самим собой…