Вторая мировая война - Энтони Бивор

Так же, как американцы и австралийцы на Соломоновых островах, индийские части на полуострове, усиленные английской 6-й бригадой, понесли тяжелые потери в боях с японцами, которые засели в хорошо замаскированных дзотах вокруг Донбаика. В марте 1943 г. японцы, форсировав реку Маю, атаковали британцев, угрожая их тылам, что заставило британцев отступить. Одному подразделению японской 55-й дивизии удалось даже захватить штаб 6-й бригады и взять в плен ее командира. В конце концов, английские и индийские войска, истощенные, измученные малярией, отступили обратно в Индию. Их потери – 3 тыс. человек – были вдвое выше японских. Генерал Стилуэлл презрительно заключил, что англичане предпочитают избегать сражений с японцами, как и националисты Чан Кайши.

17 января 1943 г. Великобритания и США официально отказались от всех прав на международные поселения на территории Китая, которые были навязаны стране в «неравноправных договорах», подписанных Китаем со странами Запада после Опиумных войн и Боксерского восстания. Это соглашение, неохотно признанное англичанами, было попыткой удержать Китай в войне тогда, когда на Тихом океане началось крупное наступление сил союзников на Японию. После рейда Дулитла на Токио в апреле 1942 г., совершенного американскими самолетами с борта авианосца США Hornet, уцелевшие бомбардировщики совершили посадку на китайском побережье. Это спровоцировало ответный японский налет, в результате которого был уничтожены китайский город и авиабаза националистов.

Стилуэлл, возможно, чувствуя ответственность за неудачи, приведшие к потере Мандалая, загорелся идеей возвращения Бирмы. Его долгосрочный план, составленный после возобновления работы Бирманской дороги, предполагал перевооружение и подготовку сил Чан Кайши с целью победы над японцами в Китае. 7 декабря 1942 г. генерал Маршалл в Вашингтоне объявил, что Америка заинтересована в овладении северной Бирмой не ради укрепления армии Чан Кайши, а лишь для возобновления поставок. Он хотел только «скорейшей организации действий американских ВВС с территории Китая».

На Маршалла произвели большое впечатление доклады о бывших «Летающих тиграх» Шеннолта, которые после Перл-Харбора стали 14-й авиагруппой ВВС США. «Бомбардировочные удары с довольно малыми для ВВС США потерями, – отмечал он, – уже причинили японцам ущерб, несопоставимый с количеством участвовавших в них американских самолетов». Шено обращался непосредственно к Рузвельту, утверждая, что может уничтожить японские ВВС в Китае, атаковать японские маршруты снабжения в Южно-Китайском море и даже начать налеты на Токио. Шеннолт был уверен, что может силами одной только авиации «добиться падения Японии», подобно тому как главный маршал авиации сэр Артур Харрис в Англии считал, что его бомбардировщики могут самостоятельно, без помощи других родов войск и союзников, победить Германию. Хотя Вашингтон и не разделял такого чрезмерного оптимизма, воздушные операции с авиабаз в Китае казались более перспективным предложением, чем надежды Стилуэлла на укрепление в будущем китайской армии. Стилуэлл был возмущен подобным пренебрежением к его идеям и затаил смертельную обиду на Шеннолта. Маршалл вынужден был написать ему жесткое в январе 1943 г. письмо, в котором потребовал оказывать всевозможную помощь Шеннолта, но это письмо не возымело на Стилуэлла никакого действия.

Точно так же столкновение личных амбиций не способствовало выработке внятной стратегии и в войне на Тихом океане, в основном из-за навязчивой идеи генерала Макартура относительно Филиппин и его решимости выполнить обещание «я вернусь». Он настаивал на наступлении в Новой Гвинее, чтобы очистить этот район от остатков японских сил и затем приступить к подготовке вторжения на Филиппины. Блестяще используя прессу, Макартур сумел убедить американское общественное мнение в том, что моральный долг США обязывает их освободить своего полуколониального союзника от ужасов японской оккупации.

ВМС США выступали с гораздо более практичным планом, предлагая продвигаться вперед, к Японии, последовательно захватывая одну группу островов за другой, и таким образом отсекая от снабжения удаленные гарнизоны противника, разбросанные в океане на большом расстоянии друг от друга. Не в состоянии разрешить тупиковую ситуацию с Макартуром, Комитет начальников штабов пошел на компромисс, приняв так называемую стратегию «двойной оси», в соответствии с которой наступление шло бы в обоих направлениях одновременно. Только США с их невероятным уровнем производства кораблей и самолетов способны были чего-то достичь при столь нерациональном распылении сил.

Быстро растущая мощь США на Тихом океане очень мало помогла китайским националистам, а политика «двойной оси» оттеснила снабжение китайских войск на одно из последних мест в планах американцев. С другой стороны, решительный поворот в судьбах войны к концу 1942 г., особенно на Гуадалканале, вынудил Токио отменить планы крупного наступления в Китае, согласно которым японская армия должна была продвинуться до Сычуани и уничтожить правительство националистов в Чунцине.

Узнав, что советские войска отошли на окраины Сталинграда, Сталин пришел в ярость. «Что они себе там думают?! – взорвался он в телефонном разговоре с генералом Александром Василевским, которого послали в Сталинград, чтобы он докладывал Ставке о положении дел на месте. – Разве они не понимают, что это катастрофа не только для Сталинграда? Мы потеряем свою главную водную артерию, а с нею и доступ к нефти». В это время войска Паулюса наступали на город с севера, а два танковых корпуса Гота стремительно продвигались к Сталинграду с юга.

Василий Гроссман, первым из корреспондентов добравшийся до разбомбленного немцами города, был встревожен, как и все остальные. «Эта война на самой границе с Казахстаном, в низовьях Волги, вызывала ощущение ножа, глубоко всаженного в спину». Когда он увидел разрушенные бомбежкой здания с пустыми глазницами окон и сгоревшие трамваи на улицах, то сравнил руины города с «Помпеями, застигнутыми гибелью среди полного жизни дня».

25 августа 1942 г. в Сталинграде было объявлено осадное положение. 10-я стрелковая дивизия НКВД организовала «истребительные батальоны» из мужчин и женщин, рабочих оборонного завода «Баррикады», металлургического завода «Красный Октябрь» и тракторного завода им. Дзержинского. Кое-как вооруженные, они были брошены в бой против немецкой 16-й танковой дивизии с вполне предсказуемым результатом. Вооруженные пулеметами заградотряды из комсомольцев располагались позади, чтобы предотвратить всякое отступление. К северо-западу от города 1-й гвардейской армии было приказано атаковать во фланг XIV танковый корпус генерала Густава фон Витерсхайма, ожидавший подкреплений и боеприпасов. План советского командования заключался в том, чтобы соединиться с частями оттесняемой в город 62-й армии. Но немецкие танки при поддержке авиации Рихтгофена в течение первой недели сентября отбили все контратаки советских войск.

Люфтваффе не прекращали бомбить полностью разрушенный к тому времени город. Они также бомбили и обстреливали с бреющего полета паромные переправы на реке, колесные пароходы и малые суда, пытавшиеся эвакуировать гражданское население с правого берега Волги на левый. Гитлер, помешавшийся на уничтожении большевистского врага, 2 сентября издал новый приказ. «Фюрер приказывает: при взятии города уничтожить все мужское население, так как Сталинград, с его убежденным коммунистическим населением численностью в один миллион человек, представляет собой особую опасность».