Месс-менд. Части I и II. - Мариэтта Сергеевна Шагинян

к веселой, яркой, романтической фантастике. Рабочие — это творцы вещей, а следовательно, всего материального окружения человека. «Подумайте-ка, — восклицает главный герой романа, рабочий Мик Тингсмастер, — никому еще не пришло в голову, что мы сильнее всех, богаче всех, веселее всех: дома городов, мебель домов, одежду людей, печатную книгу, утварь, оружие, инструменты, корабли, пушки, сосиски, пиво, пирожное, сапоги, железнодорожные рельсы — делаем мы и никто другой. Стоит нам опустить руки — и вещи исчезнут, станут антикварной редкостью…» Но этого мало, считает автор романа, рабочие не просто труженики, но и созидатели жизни. Они приносят с собой в мир дух творчества, оптимизма, жизнеутверждения. Потому-то герои «Месс-менд» — простецкие рабочие ребята — предстают в романе умными, благородными, смелыми людьми. Они всегда находчивы и веселы, быстры на выдумку и уверены в победе над заговорщиками из лагеря реакции. Таковы Мик Тингсмастер — «отец вещей», техник-изобретатель Сорроу, рабочие — Лори Лэн, Биллингс, Нэд, Бикс, Том Ван Гоп. С ними-то и связана сказочная линия повествования. Все эти герои наделены особой чудесной силой — властью над вещами. Сделанные руками рабочих, вещи обладают таинственными свойствами, известными только их творцам. И служат не деньгам, а людям труда. Рабочие проходят сквозь стены, пользуются подземными ходами, открывают все запоры, слышат и видят все то, что фашисты пытаются свершить тайно. Фантастика всех этих приключений, однако, лишь романтическая оболочка. В основе реальность: люди труда становятся могущественными, когда объединяют свои разрозненные усилия.

В авантюрно-фантастический роман у М. Шагинян вплетаются элементы романа производственного — пафос созидания вещей — и романа утопического. Главы, посвященные Советскому Союзу, рисуют страну социализма, увиденную глазами Джима Доллара, рабочего — мечтателя, романтика. Это сказочная страна будущего. Здесь уже построена гигантская сеть электростанций и даже изобретен регулятор электроклимата, обеспечивающий высокие урожаи. А кроме того, мирные социалистические города хорошо защищены от нападения с воздуха «электроприемниками колоссальной мощности». Советский профессор из «Университета практической экономии» поясняет американцу Артуру Рокфеллеру сущность этого изобретения: «Мы можем в одно мгновение наэлектризовать все пространство над городом на высоте более чем тысячи метров, что делает нас недоступными для неприятельского воздушного флота. Когда до нас дошли сведения об изобретении французами ядовитого вещества, мы занялись, в свою очередь, техникой. Но цель наша — не нападение, а защита».

Прибегнув к романтико-утопической форме повествования, Мариэтта Шагинян как бы прогнозирует будущее, заглядывает в грядущие десятилетия и высказывает весьма важные догадки о новом типе хозяйствования, присущем социализму. Позднее она разовьет эти мысли на страницах реалистического произведения — «Гидроцентраль». В романе «Месс-менд» один из его персонажей — американец, прибывший из «мира прошлого» в Советский Союз, видит здесь много нового. Это и торжество в экономике «единого метода», соединение в целостный комплекс разных отраслей промышленности. Захватывает его и «симфонизм труда» на производстве. Герои романа — большевики утверждают: «Счастье дают лишь две вещи: созидание и познание». Но в старом мире «те, кто созидал, ничего не знали, а те, кто познавал, ничего не созидали» — это повело к разрыву между мыслью и действием. Разрыв должна устранить новая система хозяйствования: «Мы твердо решили сделать производство познавательным, а познание — производственным». Деловой американец Артур Рокфеллер не может не увлечься «чудесным зрелищем труда» в стране социализма. Невольно вопреки предвзятости своего класса он проникается симпатией к советским людям: «Сердце его сжалось… Вот эту сумасшедшую, удивительную, трижды милую страну должен он помочь разрушить, залить кровью, обесплодить, наводнить врагами… Он знал, что прежней ненависти в нем нет ни капли». Так произошла моральная победа над убежденным противником молодой социалистической страны.

Нарисовав утопическую картину еще не существовавшей тогда, в начале 20-х годов, могучей индустриальной державы, писательница, обгоняя свое время, смело заглянула в будущее Страны Советов. А ведь в 1924 и 1925 годах, когда печаталась трилогия, только лишь начиналось восстановление отечественной промышленности, разоренной двумя войнами — первой империалистической и гражданской, — голодом, разрухой. Но роман «Месс-менд» оказался подлинным провозвестником грядущего подъема во всех областях жизни страны. Утопию вскоре превзошла «сказочная действительность наших дней», как записала в своих дневниках М. Шагинян.

Еще одной важной особенностью обладал цикл фантастико-утопических романов писательницы: это был острый, полемический отклик на международные события середины 20-х годов. Обстановка в мире становилась все более грозной и тревожной. В Германии уже зародился фашизм, и его главари сделали первую попытку захватить власть в стране (гитлеровский «пивной путч»). В Италии укреплялся реакционный режим Муссолини. Нарастала угроза новой мировой войны. Это и определило внутреннюю направленность трилогии. «Все три книги «Месс-менд», — говорит автор, — имеют, помимо антифашистской темы, еще и ярко выраженную антимилитаристскую тенденцию; они были написаны мною как агитационные приключенческие романы, направленные на разоблачение фашистской агрессии».

«Месс-менд» довелось сыграть боевую пропагандистскую роль за рубежом и прежде всего в Германии. Здесь в период жесточайших репрессий после разгрома трагического гамбургского восстания, в период, когда буржуазное «всегерманское правительство» даже «перещеголяло методы Муссолини», когда шло непрестанное преследование левой прессы, — в это самое время на страницах «Роте фане», органа коммунистической печати, в течение нескольких месяцев — с 1 ноября 1924 года по 19 февраля 1925 года — из номера в номер печатался «Месс-менд, или Янки в Петрограде».

Публикация романа сопровождалась редакционными комментариями. Разнообразные по форме, весьма изобретательно поданные, они подчеркивали политическую и полемическую суть романа, указывали читателям, на что им следует обратить внимание. Первые же эпизоды романа предваряла заметка «Коммунизм и авантюрный роман». Критик задорно восклицал: «А почему бы и нет?» — ведь рабочий-читатель «взамен уютно слащавого мелкобуржуазного семейного романа» уже требует новой литературы. Он хочет «более быстрого темпа в развитии сюжета», большей динамичности и остроты, разнообразия форм — «нам нужны фантастические повествования… когда они подкрепляют нашу борьбу и веселят нас в наши свободные часы».

Прибегнув к фельетонной форме, редакция «Роте фане» приводит «высказывания» о романе различных политических деятелей того времени. Во Франции Пуанкаре возмущался, что «Лига Наций не приняла еще никакого параграфа» против литературы, подобной «Месс-менд». В Англии Макдональд советовал: «Пока не поздно, предложите Джиму Доллару пост министра. Таково мое мнение, лорды». Здесь явно прозвучала насмешка над соглашательской политикой великобританских лидеров. В Италии грозно негодовал Муссолини: «Намеки в романе Доллара глупы. Никакая каналья не станет утверждать, что я похож на героя романа Грегорио Чиче». Подобные политические шаржи прямо связывали фантастический роман М. Шагинян с действительностью двадцатых годов.

В 1925 году «Месс-менд» выходит в Берлине двумя изданиями: и в виде серии выпусков, и отдельной книгой. Появился роман