Офицер: Офицер. Тактик. Стратег - Андрей Земляной

– Пустое, товарищ комкор. – Владимир проводил задумчивым взглядом группу, уносящую под руки, словно пьяного, штабс-капитана, а к месту происшествия уже спешил распорядитель зала, но Новиков остановил его чуть раньше, чем тот успел что-то сказать.

– Простите, как вас?

– Наум Григорьич Сумской. – Администратор, одетый в черный фрак, коротко поклонился.

– Я полагаю, Наум Григорьич, не нужно вмешиваться в беседу джентльменов. Мои люди хорошо обучены, и шальных пуль не будет. – Новиков вложил в нагрудный карман метрдотеля полусотенную долларовую купюру и улыбнулся так, что господин Сумской слегка съежился. – И кстати, почему это оркестр не играет?

– Сегодня, кстати, выступает сам господин Вертинский.

– Я, к стыду своему, не большой поклонник его таланта. – Кирилл покачал головой и оглянулся на сцену, где под аплодисменты раскланивался популярный певец, композитор и поэт Александр Николаевич Вертинский, дававший последнюю гастроль перед отбытием в Советскую Россию.

– Сегодня, мои дорогие друзья, я хочу спеть песню одного очень талантливого композитора и поэта, слава которого пока… Только пока еще не перешагнула границ и не стала мировой. Но я уверен, что это произойдет в скором будущем.

Оркестр негромко заиграл вступление, и Вертинский чуть склонился к микрофону.

– Это он о тебе, Кир? – Надя с довольным лицом обернулась к Новикову.

– Возможно. – Кирилл пожал плечами. – Кстати, горячее стынет. – Он пододвинул тарелку с борщом ближе и взялся за приборы. – Насколько я знаю, товарищ Вертинский неоднократно закупал за свой счет медикаменты для Красной Армии, да и вообще не замечен в белогвардейской возне. Так что его похвала дорогого стоит. Не только поэт и музыкант, но и человек чести. Чего не скажешь о многих других эмигрантах. Я думаю, еще пообщаемся… в Москве.

Красная Армия по КВЖД быстро продвинулась до Харбина и превратила этот стратегически важный город в узловую точку снабжения войск. Многочисленные русские эмигранты рванули от Красной Армии кто куда. Часть сбежала в Циндао, где их аккуратно принимали японские полицейские, грузили на корабли и отправляли во Владивосток, Справедливо полагая, что северные союзники сами разберутся со своими эмигрантами. Основная же часть подалась в Гонконг.

Войска Гоминьдана, разорвавшие соглашение с коммунистами, тут же развязали партизанскую войну против Красной Армии и, как это часто бывает в Китае, начали с похищения и показательной казни двух десятков бойцов Красной Армии из хозвзвода и трех медсестер второго танкового корпуса.

Некоторые из них были еще живы, когда место казни обнаружил один из конных разъездов.

На следующий день на совете командиров Дальневосточного фронта было принято решение в плен гоминьдан не брать, а маршал Тимошенко подошел к Кириллу и, глядя ему в глаза, произнес:

– Я знаю, ты можешь. Найди мне тех, кто это сделал.

– Поищем, товарищ маршал. – Кирилл кивнул. – Живьем, или как?

– Ну, ты что-нибудь придумай, ладно? – Глаза Тимошенко сверкнули яростью. – Такое, чтобы они все там ох…ли.

– Есть, придумать. – Кирилл коротко козырнул и вышел из здания. Его разъездной БТР-40, внешне почти не отличавшийся от выпускавшегося в его время восьмидесятки, подрулил ко входу, и Новиков ловко вскочил в машину.

– Давай в наш штаб.

Взревев трехсотсильным двигателем, шестиколесный бронетранспортер быстро набрал скорость и понесся к окраине городка, где располагался штаб корпуса.

Разведчики были ориентированы на поиск информации еще с ночи, когда Кириллу поступила информация о захвате советских бойцов, и к этому моменту уже шел допрос первых пленных.

– Что нарыли?

Начальник штаба корпуса комиссар госбезопасности третьего ранга Готовцев поднял голову от документов и пару секунд вникал в вопрос.

– Пока немного. – Он устало снял очки и провел ладонью по лицу. – Установили, что казнь совершила группа под командованием некоего Чжоу Цзы, и что они, скорее всего, переместились в район Далай. Поисковые группы уже работают в этом районе. Кроме того, подняли воздушную разведку и местных коммунистов.

– Это хорошо. – Новиков кивнул. – А тебя, Алексей Иванович, не смутило в этой истории ничего?

– Так бывало и не такое, – начштаба пожал плечами. – Женщин, правда, еще не казнили, но все когда-нибудь происходит впервые.

– А мне почему-то кажется, что без режиссера тут не обошлось.

– Возможно. – Начальник штаба кивнул, соглашаясь.

– Передайте по подразделениям, пусть задерживают любых иностранцев, включая русских. Журналистов, ученых и так далее. Тут уже разберемся.

– Понял, Кирилл Андреевич.

Натасканные на противопартизанские и противодиверсионные операции подразделения мгновенно локализовали банду, совершившую казнь. Прикинувшиеся крестьянами боевики предпочли сдаться без боя, рассчитывая, что их, как это уже было не раз, просто отпустят после допроса, но за них взялись так, что уже через час по радио передавали приметы человека, оплатившего провокацию.

Дитер Копп расстался с обреченной бандой еще сутки назад и теперь в составе «группы археологов» двигался в сторону побережья, в Даньдун, где находилась полевая резидентура Абвера.

То, что банда обречена, он понял сразу, как только оценил масштаб поисковых операций. Высотные разведчики, винтокрылые машины невиданных очертаний и механизированные патрули, которыми, как казалось, просто кишит китайская земля, грамотно перекрывали все возможные пути отхода и отлавливали все мало-мальски подозрительные группы.

Караван из трех грузовиков и двух легковых машин уже покинул территорию, контролируемую красными, и теперь оставалось всего лишь добраться до Даньдуна.

Грохот и рвущий барабанные перепонки шелест рассекаемого лопастями воздуха раздался прямо перед колонной, и машины были вынуждены остановиться.

Два десятка солдат в желто-коричневой пятнистой форме высыпали из зависшего над дорогой вертолета и быстро окружили машины.

– Документы! – Высокий подтянутый мужчина с коротким автоматом на груди требовательно протянул руку, и Дитер, уверенный в своей легенде на все сто процентов, достал из кармана удостоверение и сложенный вчетверо лист с приглашением от Пекинского университета.

– Wir Archologen zurck von der Expedition.Nehmen Siebitte[304].

– Danke. – Капитан госбезопасности Бажуков сухо поблагодарил и, взяв в руки документы, стал внимательно рассматривать фотографию и печати. То, что перед ним тот, кто ему нужен, он понял сразу, но в машине кроме него сидела молодая женщина, лет двадцати пяти в ярко-голубом ципао[305], и преклонных лет мужчина в белом парусиновом костюме, вот он-то и мог оказаться настоящим археологом, и поднимать стрельбу не хотелось.