Любовь без мандата - Юрий Поляков
Шрифт:
Интервал:
Урёма перед моим окном начала желтеть, а повесть уже вырисовывалась, как свежий пятистенок, подведенный под крышу, когда вдруг позвонила Нина Владимировна Жукова и срочно вызвала меня в штаб-квартиру «реалистов», располагавшуюся близ Курского вокзала. С тяжелым сердцем я поехал в Москву и не ошибся в предчувствиях: по настоятельному совету Администрации Президента «реалисты» ввязались в выборы в Московскую городскую думу. Она была создана вскоре после переворота 1993 года вместо упраздненного Моссовета, выступившего против «узурпатора» Ельцина на стороне расстрелянного Верховного Совета, замененного тогда же Госдумой. Кстати, именно с тех пор законодательная власть у нас в стране стала своего рода ручной белкой, грызущей для Кремля конституционные орешки. Задачу перед сторонниками «нового социализма», полагаю, администрация поставила ту же самую – оттянуть электорат от коммунистов, которые уже оправились от поражения и включились в борьбу за власть на местах. Мне предложили баллотироваться по 196-му округу, объединившему несколько районов столицы, включая Хорошевский, где мы тогда жили.
Жаль было прерывать работу над повестью. Кто сочинял, тот знает, какая это мука – оставить страничку, заправленную в каретку машинки, когда сюжет, словно поезд-экспресс, летит к станции с заветным именем «Конец». Впрочем, к тому времени я уже работал на компьютере. Для повести я не случайно выбрал рамочную композицию в духе «дорожной исповеди», столь любимой нашими классиками. Напомню, Павел Шарманов рассказывает свою странную историю автору-попутчику в «Красной стреле», мчащейся из города на Неве в Москву. Когда снималось «ЧП районного масштаба», я и сам часто ездил в Питер и обратно, причем всегда в одном и том же СВ-купе, закрепленном, видимо, за «Ленфильмом». Однажды моим попутчиком оказался Алексей Герман, режиссер очень большого, но обиженного таланта. Мы проговорили под рюмочку всю ночь, и под утро мне стало казаться, что этот окаянный мир сотворен Господом таким подлым и несовершенным лишь для того, чтобы напакостить лично Алексею Юрьевичу. И должен заметить, Творцу это удалось.
Как ни жаль было покидать письменный стол с видом на облетающую урёму, но, поколебавшись, я согласился на предложение Жуковой. Во-первых, любой новый жизненный опыт важен для писателя. Во-вторых, очень уж хотелось потеснить наглых либералов, засевших тогда во всех щелях и пазах власти, а на ТВ устроивших-таки визгливый привоз общечеловеческих ценностей. В-третьих, мой поход за мандатом, как прозрачно намекнула Жукова, оказался напрямую связан с дальнейшей судьбой альманаха «Реалист». В этом мире даром только солнышко над головой и травка под ногами…
«Новые социалисты» по разным округам двинули несколько кандидатов, поэтому был сформирован центральный штаб, возглавленный отставным армейским политработником с тугим командным лицом. Назову-ка я его Иваном Ивановичем. Кроме того, всем кандидатам полагались свои собственные избирательные штабы с политтехнологами, а их в Отечестве вдруг развелось столько, как будто Россия развлекалась свободными выборами не пять-семь лет, а по меньшей мере годков четыреста пятьдесят, с эпохи Грозного. Ко мне приставили, как выразился Иван Иванович, «суперпрофессионалов»: иногороднюю, лет сорока, крашеную блондинку, упорно называвшую избирательные бюллетени – «белютнями». При ней суетился чернявый тощий парень, все время куда-то убегавший, вероятно, нюхнуть для бодрости «кокса». Кажется, они были сожителями. Назову-ка я их Инной и Борей. Мне они сразу не понравились, но Иван Иванович, от которого, как «Шипром», за версту разило ГлавПУРом, доложил: парочка недавно выиграла очень сложные выборы в регионе, поэтому стоило большого труда и денег – заполучить их для меня.
– А где деньги? – спросил я, сглотнув слюну.
– Не волнуйтесь, Юрий Михайлович, уже переданы Инне Петровне.
– Сколько?
– Пятьдесят единичек, – сообщил он, понизив голос: тысячу долларов из какой-то аппаратной деликатности называли «единичками».
– Ого!
– Да, вот еще – возьмите! – и он протянул мне коробку.
– Что это?
– «Нокиа». Без мобильного телефона кандидату никак нельзя. Говорите сколько хотите, оплачено за три месяца вперед.
Мобильного, его называли также «трубой», у меня еще не было: дорогое по тем временам удовольствие, доступное лишь богачам и тем, кому расходы оплачивает государство или корпорация. Из машины я тут же позвонил жене.
– Ты где? – спросила она, как всегда подозревая меня в брачном отщепенстве.
– В машине еду.
– Не ври! Как же ты мне тогда звонишь?
– С мобильного! – гордо ответил я.
Как положено, наняли водителя с машиной и сняли под штаб подвальчик на улице Зорге. По стенам висели какие-то графики, схемы и большая карта 196-го избирательного округа. Отдельно красовались снимки конкурентов, их набралось около дюжины, но главных соперников было двое: первый секретарь Московского горкома КПРФ Микитин, сумрачный персонаж с брежневскими дремучими бровями, и «яблочница» Гаванская – немолодая, темноглазая особа с аккуратной седой прядью в черной укладке. Она уже отработала в первом составе Гордумы, попав туда от гайдаровского блока, но теперь шла от Явлинского. Забегая вперед, скажу: эта статс-дама до сих пор депутатствует, время от времени меняя партийную окраску в зависимости от политических раскладов.
К началу гонки, официально стартовавшей в середине ноября, сразу после моего дня рождения, мы должны были подготовить мою программу, группу доверенных лиц и наглядную агитацию – листовки, буклеты, газету… Акцент решили сделать на том, что писатель в России – больше, чем писатель, он всегда был народным заступником и оппонентом власти. В победе я, честно говоря, не сомневался. Напомню: в ту пору еще не отгремела слава моих «перестроечных» повестей и сатирического «Демгородка», большим спросом пользовался «Козленок в молоке». Еще со времен «Взгляда» я нередко появлялся в эфире, а с осени 1996 года вел на московском канале передачу «Подумаем вместе», где как раз и беседовал с действующими депутатами Гордумы. По предварительным рейтингам и опросам я твердо лидировал, следом с небольшим отрывом шла Гаванская, обольщавшая публику обещаниями навести порядок в ЖКХ. Микитин замыкал первую тройку, но с явным отставанием. Однако имелся повод для тревоги. На предварительном сборе кандидатов в мэрии я встретил председателя Гордумы Владимира Платонова, шедшего на новый срок. Увидев меня, он обрадовался:
– Тоже баллотируетесь?
– Да, от «реалистов».
– Отлично! Значит, будем работать вместе. Нам очень нужен толковый председатель комиссии по культуре! По какому округу идете?
– По 196-му.
– Постойте, это там, где Гаванская? – помрачнел он.
– Да. А что?
– Бесполезно. Меняйте округ, пока не поздно!
– Почему? Я там живу…
– Ну, как вам сказать, она дама непростая, у нее очень серьезная поддержка. – Платонов сделал такое движение, словно надвигает кепку, намекая на мэра Лужкова.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!