Джонни Д. Враги общества - Брайан Барроу

Потеря Микки Конфорти нанесла удар по следствию. Но самой необъяснимой оплошностью Коули в эти жаркие июньские дни было то, что он не стал следить за Луисом Пикеттом. Люди Коули изучили прошлое адвоката и раскопали некоторые грязные делишки, связанные с мошенничеством на бирже. Кроме того, они допросили его бывшую секретаршу Эстер Андерсон — ту самую женщину, которая указала Диллинджеру на дверь сразу после его побега из Кроун-Пойнта. Ее спрашивали о событиях того дня, однако она не пожелала сотрудничать со следствием. Несмотря на все это, Пикетту позволили передвигаться свободно.

В результате Пикетт и О'Лири продолжали помогать Диллинджеру прямо под носом у ФБР. Они бывали в доме Пробаско почти каждый день. У Пикетта возникало множество планов того, как можно нажиться на славе Диллинджера. Он предложил журналисту из «Чикаго америкэн» сделать интервью с Диллинджером за 50 тысяч долларов, но газета отказалась. Пикетт обсуждал с журналистами из «Чикаго америкэн» и возможность того, что знаменитый бандит сдастся не полиции, а редакции этой газеты. Но Диллинджер мог стать предметом любой игры, кроме сдачи. Например, он мог опубликовать автобиографию. Пикетт предлагал принести диктофон, и Диллинджер надиктует свои мемуары.

Сам Диллинджер больше всего загорелся идеей сняться в кино. Пикетт предложил купить камеру и все необходимое для записи, а Диллинджер и Ван Митер прочтут перед объективом лекции о порочности преступления. Ван Митер пришел в восторг:

— Я произнесу послание к американской молодежи!

— Ну нет, Ван, — охладил его пыл Диллинджер. — Мы им скажем только, что рано или поздно все равно попадешься.

— Ладно, — согласился Ван Митер. — Ты им скажешь, что рано или поздно попадешься, а я произнесу послание к американской молодежи.[337]

Когда Диллинджер не обсуждал подобные бредовые идеи, он по большей части сидел в гостиной у Пробаско и читал газеты. Ван Митер, не будучи любителем чтения, проводил время, слушая по радио новости полиции. Все услышанное он с жаром пересказывал Диллинджеру. Они от души хохотали над непрерывным потоком сообщений об их появлении в разных местах, которые ФБР и чикагской полиции приходилось каждый раз проверять. Приходили известия о том, что Диллинджера видели в Кентукки, в Висконсине. Его видели даже прячущимся на плато Озарк{81} вместе с Красавчиком Флойдом. Над большей частью этих новостей Диллинджер просто смеялся. Но один раз он вышел из себя: когда одна радиостанция передала ложное известие о том, что министр юстиции разрешил каждому, кто увидит Диллинджера, убить его на месте.

Когда О'Лири в очередной раз заехал в дом Пробаско, Диллинджер протянул ему лист бумаги. На нем были написаны домашние адреса Мэлвина Пёрвиса и агента Гарольда Рейнеке (гнев Диллинджера на последнего был вызван газетными сообщениями о том, что он угрозами выбивал показания из Билли Фрешетт). «Ты не мог бы проверить, правильные ли это адреса?» — спросил Диллинджер. О'Лири помчался к Пикетту. Укрывательство преступника — это было одно дело, убийство — совсем другое. Пикетт на следующий же день приехал убеждать Диллинджера отказаться от опасной идеи.

— Что ты задумал, Джонни? — спросил он.

— Ну, они же хотят меня убить? Хотят или не хотят? А почему я должен сидеть и ждать, когда меня убьют?! Мы просто припаркуем машины возле их домов как-нибудь ночью и прикончим их раньше, чем они прикончат нас.

— А ты понимаешь, что будет дальше? — спросил Пикетт. — Они призовут армию и объявят в городе военное положение. А меня повесят на фонаре.

Пикетт победил в споре, но эта стычка заронила между ним и Диллинджером семена раздора. Расхождение усилилось, когда Диллинджер и Ван Митер в шутку объявили Пикетту, что собираются ограбить «все банки» в его родном городке, в Висконсине. Пикетт не понял шутки. Он вышел из себя и поклялся — как уже делал после угрозы убить Пёрвиса, — что если Диллинджер это сделает, то «между ними все будет кончено».[338]

Пикетту не нравились и прогулки Диллинджера по улицам Чикаго. Он отправлялся на них почти каждый вечер, а иногда и днем. Посетил еще пару игр «Чикаго кабз», снова зашел на Всемирную выставку и, по всей видимости, регулярно навещал бордели в Норт-сайде. Никто его пока не узнавал. Вслед за операцией Диллинджер еще больше изменил свою внешность: покрасил волосы в черный цвет, отрастил усы и купил очки в золотой оправе. После жутких недель, проведенных в красном фургоне, он снова почувствовал уверенность в себе.

Ван Митер снял для Микки Конфорти комнату в Саут-сайде. Он полагал, что Диллинджер сошел с ума, раз так скачет, и свое мнение высказывал прямо. «Если ты будешь так резвиться, то тебя грохнут очень скоро», — ворчал он.[339]

Еще одна тема для разговоров возникла 23 июня, когда Гомер Каммингс объявил новую награду за поимку Диллинджера — 15 тысяч долларов. За выдачу Нельсона давали 7500.

— Смотри-ка, на меня цена растет, — говорил Диллинджер Ван Митеру. — Вот увидишь, как вскипит Джимми, когда узнает, что на него повесили меньший ценник, чем на меня. А тебя-то, Ван, тебя вообще не ценят!

— Псих ты, — отвечал Ван Митер. — Ты бы лучше смотрел, чтобы кто-нибудь не обналичил чек от этой награды.

Коули отправил агентов сразу в несколько новых засад. Он просил у Вашингтона больше людей, и ему их дали. За один месяц в группу по поиску Диллинджера пришло восемь новых агентов, и, таким образом, общее число тех, кто занимался его делом в Чикаго, выросло до двадцати двух. Но тем не менее к среде 27 июня Коули был все так же далек от цели, как три недели назад, когда он только приехал в город. В этот день он провел в Бэнкерс-билдинге совещание по стратегии расследования. Из Индианаполиса приехал Эрл Коннелли, из Сент-Пола — Хью Клегг, а из Вашингтона прилетел осуществлявший координацию расследования в центральном офисе Эд Тэмм.

Они обсудили все версии и оценили эффективность всех засад. В Индиане агенты следили за десятком разных мест, а сам Коннелли регулярно созванивался с Артом Макгиннисом. Тэмм считал, что надо усилить давление на родственников Диллинджера. Агенты Клегга устраивали рейды в Индианаполисе и Сент-Поле; как раз в этот день они добились первого успеха, арестовав бармена из «Зеленого фонаря» — Пэта Рейли, который был в «Маленькой Богемии». Рейли заявил, что Диллинджер, скорее всего, мертв, и эти слова вызвали массу публикаций. Журналисты нагрянули в Морсвилл — услышать, что скажет отец бандита. Старик заверил их, что его сын жив и здоров.

Наиболее многообещающей засадой, устроенной Коули, был восстановленный пост в доме Одри Расса в Форт-Уэйне. Супруги Расс уверяли, что Ван Митер может заехать к ним в любой день. Коули отменил собственный приказ и послал четырех человек круглосуточно дежурить в их доме. Среди агентов были двое его лучших стрелков — «ковбои» Чарльз Винстед и Кларенс Хёрт. Они целыми днями сидели в доме, вызывая гнев воинственной миссис Расс.[340]