Секретарь для дракона. Книга 2 - Евгения Мэйз

Она не находила себе места, ходила и останавливалась, смотрела на дверь, ожидая что она сейчас распахнется, впустит в кабинет древнее, наполненное яростью существо.

Дракон не появлялся.

С Тханной все в порядке. Она смогла сбежать, она запутала след. Но вот Йасейша этого сделать не могла. Кто бы мог подумать, что гулянка по кабакам приведет к таким последствиям?!

Тристан. Он бы не нарушил клятву.

Женщина улыбнулась себе, подходя к небольшому импровизированному зеркалу, бывшего некогда подносом для склянок. Тело еще помнило его поцелуи и прикосновения. Она поправила волосы, пригладила выбившиеся из сложных кос волоски.

Она не чувствует боли, но она помнит моменты удовольствия. Йасейша вздохнула, еще и еще раз, повторяя глубокие вздохи.

Трист бы не сказал ничего, если только не решил вдруг расстаться с жизнью. Трист не таков, он еще стремится жить. Видит в этом мире есть еще что-то, что придает ему сил.

Ей было бы жаль потерять старого друга. Йасейша коснулась шеи, проводя по ней пальцами. Следы поцелуев давно исчезли, но Араэнере помнит какими страстными они были.

Он нашел способ сказать им правду, не говоря ее, иначе, дракон бы не появился здесь. Не так скоро.

Почему? Наверное дело в Вэлиан. Он всегда питал слабость к этой девчонке.

Тханна пусть и отрицает это, вредничает, говорит что Вэл — не родня ей, но тем не менее она взялась учить ее, направлять. Но потом вновь отреклась от всего, утверждая что не увидела в ней ничего.

Можно ли считать совпадением тот факт, что Трист проявил симпатию именно к этой женщине? Можно. Но она не склонна верить в совпадения. Только не тогда когда владеешь знанием.

Пора.

Араэнере поправила рукава нижней рубашки, выглядывающей из-под широких рукавов верхнего серого платья, перевязала такой же серый ремешок, перед этим распахнув края платья.

Может быть пришел час, когда этой тайне нужно перестать быть таковой?

Тханна бы не согласилась с ней. Она боится, теперь не так сильно крылатых, сколько дракона.

Теперь она сильна, куда сильнее, умнее, чем когда-то. Но Она боится дракона с которым не может совладать, увы, никогда.

Араэнере уверена, что в том есть чувство вины за неправильный выбор. Но они теперь не обсуждают это, избегают вспоминать что случилось так давно.

В дверь постучали.

Женщина резко обернулась, крутанувшись на пятках. Она смотрела на дверь, стук повторился. Она помедлила, а затем лишь прошла за стол, но не села. Араэнере готовилась. Если подруга права и он так жесток, ей, Йасейше нужно быть готовой ко всему.

— Войдите!

* * *

— Мне нужны ответы, Светлейшая.

Повторил Сфайрат свою просьбу. Разговор поначалу не складывался, первые секунды они вообще ничего не говорили друг другу. Сфайрат стоял в дверях, женщина у стола. Они как будто бы оценивали, глядя друг на друга в тусклом освещении кабинета.

Сфайрат решил было, что свет приглушили намеренно, чтобы на ее лицо падало как можно больше теней. Все, чтобы только он не смог понять о чем она думает. Затем он отбросил эти мысли в сторону. Она бы не стала принимать его, если бы не была настроена на разговор.

Он рассматривал ее, отмечая, что и она не обладает высоким ростом, такая же темноволосая, но светлоглазая. Сфайрат не стал приглядываться к ней, оценивать магический потенциал по двум причинам. Первая причина, она наверняка защищена. Вторая, это сразу настроит ее на враждебный лад.

— Почему я должна помогать тебе, дракон?

Обезличенное обращение немного отрезвило его, напомнило ему о хороших манерах о которых он напрочь забыл, увлеченный захвативший его эйфорией и нетерпением. Сфайрат исправился, представляясь, не напирая на имена и титулы. Это не нужно. Она уже знает кто он. Он же не хочет произвести на нее впечатление родовыми заслугами и никому не нужными здесь титулами, которые, к слову сказать, ему теперь не принадлежат.

“По-большому счету надо бы!” — протянул дракон, решив проявить вдруг откуда не возьмись взявшийся снобизм.

“Не надо, в свое время она принимала у себя королей. Она и сама не так проста, как кажется, может статься и так, что я мальчишка для нее.”

Дракон ощерился. Он отвык от того, чтобы его звали мальчиком, привык что он давным-давно взрослый и никто не обращается к нему подобным образом, даже он сам, про себя.

— Йасейша Араэнере, — проговорила она просто, наконец усаживаясь за стол, поправляя юбки платья.

Фэйт ощутил, как по нему скользнула тень разочарования.

“На что ты надеялся? Что она толкнет речь в которой ты узнаешь всех ее родственников до десятого колена?! Признаю, это было бы неплохо.”

Женщина тем не менее продолжала говорить, так же просто, но несколько устало. Она еще не ложилась спать и поэтому чувствовала себя немного вымотанной.

— Светлейшая и Мудрейшая, настоятельница Храма Бури, правящая плато Ветров, местные часто зовут меня Милостевейшая.

Слух Сфайрата зацепило слово “местные”. Было ли это случайной оговоркой? Скорее всего. Он заметил, как женщина на какую-то долю мгновения замедлилась, но потом подняла к нему свое лицо и улыбнулась.

— По-моему они просто не знают моего имени, — пошутила она, взглянув в сторону узкого окошка.

За ним света белого не было видно, так бушевало море.

— Почему я должна помогать тебе, ар Хелл?

Повторила она свой вопрос, наконец повернувшись к нему. Одним лишь взглядом, она показала ему на темное кресло рядом со своим столом, которое тут же “опомнившись”, словно устыдившись своего затрапезного вида, заиграло блеском черненого золота по краям ручек и спинки.

Сфайрат медлил. Он пока не видел ни одной причины из-за которой эта женщина была бы согласна помочь ему. Озарившее его знание не говорит ни о чем, кроме того что это его догадка.

— Я прошу о помощи не ради себя.

Фэйт остался стоять в двери. Он не сядет, он останется стоять здесь. Он пришел просить ее не о деликатном деле. Ему нужна правда, ему нужна помощь. Ему нужна Тханна, но она в последнюю очередь.

— Я пока вижу иначе.

Она подняла с заваленной бумагами поверхности стола светлое узкое перо, покрутив его в руках, и поставила его в пустой стаканчик для письменных принадлежностей, затем выудила откуда-то еще одно, на этот раз голубое, пышное, но и это не угодило ей, отправившись вслед за гусиным.

— Ты просишь ради себя, ради своего имени, ради его хвоста, что у тебя отсекли. Я знаю кто ты и чем пожертвовал ради друга.

Сфайрат вздохнул. Эта женщина тоже не боится его. Он чувствует, что рядом с ним равная.

Что чувствуют рядом с ней простые смертные? Этого ему никогда не узнать, но это не важно.