Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж

– Неправда, я этого не делаю, – перебила его подруга. – Дело вовсе не в этом. Дело в том, Томми, кто я такая. И – да, между нами есть пропасть. Не социальная. Но она так глубоко въелась в нас обоих, что боюсь, нам ее не преодолеть.

– Я бы не хотел так думать, – сказал мужчина, держа в руках туфли, после чего поставил их на пол.

– Знаю, – ответила Трейхир. – Именно поэтому ты и приходишь ко мне.

– Что мешает тебе меня остановить? Одно твое слово – и я перестану бывать у тебя. Или лучше предложение. Потому что слово задело бы за живое. А вот одно-единственное предложение могло бы решить все наши проблемы.

Хозяйка положила руки на комод, как будто хотела удержать себя на другом конце комнаты и не поддаться соблазну подойти к Линли, чего он так от нее ждал, встать перед ним, чтобы он мог сделать то, чего тоже желал, а именно заключить ее в объятья.

– Я знаю это уже несколько месяцев. Но истина в том, что я не могу его произнести, это предложение.

– Я люблю тебя, Дейдра. И ты это знаешь, – сказал Томас.

– Лучше бы не любил. Или хотя бы не сказал этого. Ты все еще тоскуешь по Хелен и…

– Дело не в этом.

Женщина потерла лоб и поправила очки, а затем так плотно сжала губы, что он почти услышал, как она сглотнула комок в горле. В этом Дейдра тоже была полной противоположностью Хелен. Как ни пыталась она держать все в себе, бывали моменты, когда ее чувства вырывались на свободу. Вот и сейчас был такой момент.

– Неизменность – залог душевного спокойствия, Томми, – сказала женщина, и по ее голосу инспектор понял, с каким трудом дались ей эти слова. Он не мог не понять: в его собственном горле тоже застрял ком, хотя и по совершенно другой причине.

– Возможно, для тебя, – сказал Томас в ответ, – но не для меня.

Несмотря на этот их разговор, расстались они довольно неплохо; у двери крепко обнялись и пожелали друг другу доброй ночи. Но, даже вернувшись к себе в кабинет после разговора с Изабеллой, Линли по-прежнему продолжал думать о том, что произошло между ним и Дейдрой. Когда зазвонил его мобильник, он надеялся, что это она. Увы, в трубке прозвучало совершенное иное:

– Теперь нам все ясно, сэр. Мы нашли книгу. Она ее писала. Каролина пыталась ей помешать. А Клэр искала способ избавиться от нее и, похоже, нашла, – тараторила Хейверс. Слова в ее сбивчивой речи буквально напирали друг на дружку. Барбара скороговоркой пыталась поведать инспектору, какую находку сделали они с Нкатой, как они ее интерпретировали и что это может означать в том, что касается смерти Клэр Эббот.

Их выводы удивительным образом совпали с теми, к каким пришел сам Томас после разговора с Рори Стэтем, который состоялся у него накануне. И вот теперь его коллеги раздобыли мощное тому подтверждение: книгу про супружеские измены, которая есть только на флэшке и больше нигде, надежно спрятанная от Каролины Голдейкер.

И все же, как только Хейверс закончила свой отчет, Линли позволил себе высказать сомнения:

– Но тогда зачем ей понадобилось поощрять эту Голдейкер? Вы ведь сами, Барбара, только что сказали, что Клэр пыталась найти нечто такое, чем можно было бы ее шантажировать?

– Она не хотела, чтобы та об этом узнала, сэр. Она всячески скрывала, что копается в ее прошлом, и потому делала вид, будто готова уступить любому требованию Каролины. Стоило той намекнуть, что ей нужны пятьдесят фунтов или – к примеру – красивый памятник сыну, Клэр спешила выполнить ее пожелания. Ведь после того, как Каролине стало известно про «Мужиков Из Мотеля», Клэр перестала быть хозяйкой собственной жизни. Но, конечно же, она стремилась снова ею стать. Она нашла способ, причем весьма действенный – и поэтому должна была умереть. Поверьте, это единственное разумное объяснение тому, почему она поощряла эти безумные письма Каролины, которые та слала ей практический каждый день! Ей нужен был на нее компромат. Жареные факты, и она собирала их всеми доступными ей способами.

– И что это за факты?..

– Пока трудно сказать.

Линли разочарованно вздохнул.

– Бог мой, Барбара, в таком случае, что нового мы знаем? Согласитесь, что ничего. Или, по крайней мере, мы по-прежнему там же, где и вчера.

– Я как раз этим занимаюсь, сэр. И непременно найду. Эти самые жареные факты. Они точно есть. Не здесь, так где-то еще. Подумайте сами. Каролина совершенно съехала с катушек. Она забрасывает электронными письмами женщину, с которой видится каждый день. В свою очередь, Клэр отвечает на них: «Расскажи еще, дорогая моя». И ни разу не скажет: «Заткни же ты, наконец, свой фонтан!», как на ее месте поступил бы любой человек. А Каролина? Она как будто этого не замечает. Ни разу. Что мешало Клэр сказать: «Погоди, красотка, ты ведь противоречишь сама себе! В прошлый раз ты говорила, что Алистер – это жираф, а сегодня ты именуешь его хорьком». А такое в письмах Каролины встречается сплошь и рядом. Она говорит одно, а потом забывает, что сказала. Она жалуется, стонет, причитает и воет на луну. А Клэр в ответ говорит лишь: «О Боже, дорогая, расскажи еще». Потому что она что-то ищет, и, видит Бог, в конце концов находит. Так что хотелось бы знать, мы можем получить ордер на обыск? Потому что, помяните мое слово, если где и надо искать азид натрия, так это в доме Каролины.

– Пока про обыск говорить рано, – возразил Томас. – Слишком мало улик. По крайней мере, на мой взгляд.

– А по-моему, их достаточно.

Линли услышал в ее голосе отчаяние. А он прекрасно знал, на что оно может ее сподвигнуть.

– Барбара, возьмите себя в руки, – строго сказал инспектор. – Даже если ваши выводы верны, вам не кажется, что Каролина, подмешав в зубную пасту азид натрия, уже давно избавилась от этой самой главной улики?

– Да, если бы Клэр была единственным человеком в ее жизни, от кого ей хотелось бы избавиться. Но подумайте о том, что происходит в данный момент. Ее супруг трахает другую женщину, которая у него работает. В случае развода ей есть что терять. Неужели вы считаете, что она позволит этому произойти, если в прошлый раз фокус с ядом так прекрасно сработал?

– Но ведь он не сработал, сержант. Правда всплыла.

– Верно. Но откуда ей это было знать? К тому же сразу никто ничего не заподозрил, и все оставалось бы шито-крыто, если б не Рори Стэтем. Согласна, яда в доме может и не быть. Его, скорее всего, там нет. Но ордер все равно не помешает, потому что ее дом и та пекарня… Тут нужно поставить окончательную точку. Тем более что мы тут с Уинни работаем одни…

– Барбара, этот номер не пройдет. Слишком мало улик.

– Это для кого их мало?

– Успокойтесь, говорю, и вы увидите, что их в самом деле мало. Я предлагаю следующее – если уж вам этого так хочется, сержант, то почему бы вам не пустить в ход все свое очарование? Глядишь, мистер Маккеррон впустит вас в пекарню без всякого ордера. И – что еще важнее – пока вы там будете, можете заодно расспросить его про содержание кое-каких писем Каролины. Я имею в виду упомянутые там факты. Ее бывший муж и родители намекали, что верить ей никак нельзя. Вдруг что-то в этом роде скажет и Алистер.