Граница вечности - Кен Фоллетт

— Что, по-вашему, произойдет, когда коммунизм победит в Саудовской Аравии?

Все зашумели и стали просить его дать ответ.

— Через некоторое время возникнет дефицит песка.

Все засмеялись. Это были люди, работавшие на коммунистический режим, как и Димка, но они не могли не видеть его просчеты. Разрыв между устремлениями партии и советской реальностью беспокоил их, и анекдоты разряжали обстановку.

Димка допил пиво и взял еще одно.

Таня подняла свой стакан, будто намереваясь произнести тост.

— Наибольшую надежду на мировую революцию подает американская компания «Юнайтед фрут», — сказала она. Сидевшие вокруг нее засмеялись. — Нет, серьезно, — продолжала она с улыбкой. — Они убеждают правительство Соединенных Штатов поддерживать бесчеловечные правые диктатуры повсюду в Центральной и Южной Америке. Будь у «Юнайтед фрут» хоть крупица здравого смысла, они бы способствовали утверждению буржуазных свобод: законности, свободы слова, деятельности профсоюзов, но во благо мирового коммунизма они не хотят ничего об этом слышать. Они безжалостно расправляются с реформаторскими движениями, так что народу ничего не остается, как обратиться к коммунизму, что предсказывал Карл Маркс. — Она чокнулась с ближайшим соседом. — Да здравствует «Юнайтед фрут»!

Димка засмеялся. Наталья была одной из самых умных среди кремлевских аппаратчиков и самой красивой. Раскрасневшаяся от веселья, смеявшаяся широко открытым ртом, она опутывала своими чарами. Димка не мог не сравнивать ее с утомленной, располневшей и питающей отвращение к сексу женщиной дома, хотя он знал, что думать так несправедливо.

Наталья пошла к барной стойке заказывать закуски. Димка заметил, что провел здесь более часа, он должен был уходить. Он подошел к Наталье с намерением попрощаться, но выпитое пиво расслабило сдерживающие центры, и когда Наталья тепло улыбнулась ему, он поцеловал ее.

Она охотно ответила на его поцелуй.

Димка не понимал ее. Она провела с ним ночь, потом кричала, что она замужем, потом пригласила его выпить с ней, потом поцеловала его. Что дальше? Но ему стала абсолютно безразлична ее непоследовательность, когда он почувствовал теплоту ее губ и кончик языка, пробегающего по его губам.

Она отстранилась, и Димка увидел свою секретаршу, стоящую рядом с ним.

Выражение ее лица было строго осуждающее.

— Я вас искала, — укоризненно проговорила она. — Вам звонили сразу после того, как вы ушли.

— Простите, — произнес Димка, не понимая, извиняется ли он за то, что его было трудно найти, или за то, что он поцеловал Наталью.

Наталья взяла у бармена тарелку соленых огурцов и вернулась на свое место.

— Звонила ваша теща, — продолжала Вера.

От Димкиной эйфории не осталось и следа.

— У вашей жены начались роды, — сказала Вера. — Все хорошо, но вы должны поехать в роддом.

— Спасибо, — выдавил из себя Димка, почувствовав, что он самый неверный муж.

— До свидания, — сказала Вера и вышла из бара.

Димка последовал за ней. Несколько секунд он постоял, вдыхая прохладный вечерний воздух. Потом сел на мотоцикл и поехал в роддом. Надо же было попасться в тот момент, когда он целовал коллегу. Ему должно быть стыдно — он поступил глупо.

Димка оставил мотоцикл на парковке роддома и вошел внутрь. Он застал Нину в родильном отделении сидящей на кровати. Маша сидела рядом на стуле и держала ребенка, завернутого в белую шаль.

— Поздравляю, — сказала Маша Димке. — Это мальчик.

— Мальчик, — повторил Димка, посмотрев на Нину. Она улыбнулась устало, но торжествующе.

Он перевел взгляд на малыша. У него были густые влажные темные волосики, а глазки имели голубоватый оттенок, напомнивший Димке его деда Григория. У всех новорожденных голубые глаза, вспомнил он. Неужели этот ребенок уже смотрит на мир пристальным взглядом деда Григория? — подумал Димка.

Теща протянула ребенка Димке. Он бережно взял на руки маленький сверток, словно большую яичную скорлупу. В присутствии этого чуда дневная неприятность казалась пустяком.

У меня родился сын, подумал он, и на глаза навернулись слезы.

— Он красивый, — произнес Димка. — Назовем его Григорием.

* * *

В ту ночь Димка не мог заснуть по двум причинам. Во-первых, его мучило чувство вины: как раз когда его жена рожала, истекая кровью и мучаясь, он целовался с Натальей. Во-вторых, его обуревала ярость из-за того, как его обманули и унизили Макс и Иосиф. Ограбили не его, а Наталью, тем не менее он негодовал и возмущался в не меньшей степени.

На следующее утро по дороге на работу он заехал на своем мотоцикле на Центральный рынок. Полночи он обдумывал, что он скажет Максу. «Меня зовут Дмитрий Ильич Дворкин. Наведи справки, кто я, где я работаю, кто мой дядя и кем был мой отец. Завтра я приеду сюда за деньгами Натальи, а ты будешь умолять меня, чтобы я не мстил тебе по заслугам». Мозг сверлили мысли, повернется ли у него язык сказать все это, произведет ли его речь впечатление на Макса, будет ли она достаточно устрашающей, чтобы забрать Натальины деньги и утешить свою гордыню.

Макс не сидел за сосновым столом. В комнате его не было. Димка не знал, огорчаться или радоваться.

Иосиф стоял у двери в подсобное помещение. Димка не знал, стоит ли произносить речь перед юнцом. Возможно, он не смог бы забрать назад деньги, но это удовлетворило бы его чувства. Пока он раздумывал, он заметил, что Иосиф лишился угрожающей надменности, проявленной накануне. К изумлению Димки, прежде чем он успел открыть рот, Иосиф со страхом отступил назад от него.

— Извините, — пробормотал Иосиф. — Извините.

Димка не мог найти объяснение такой перемене. Если Иосиф за ночь узнал, что Димка работает в Кремле и родом из политически влиятельной семьи, он мог бы рассыпаться в извинениях и разговаривать примирительно и, может быть, даже вернуть деньги, но он не вел бы себя так, словно он боится за свою жизнь.

— Я хочу, чтобы вы отдали Натальины деньги, — сказал Димка.

— Но мы уже отдали. Да, отдали.

Димка пришел в недоумение. Неужели Наталья была здесь до него?

— Кому вы отдали?

— Тем двоим.

Димка ничего не мог понять.

— Где Макс? — спросил он.

— В больнице, — ответил Иосиф. — Они сломали ему обе руки. Этого вам недостаточно?

Димка на мгновение задумался. Если это не фикция, то, вероятно, двое неизвестных жестоко избили Макса и заставили его отдать деньги, которые он взял у Натальи. Кто они? И почему они это сделали?

Иосиф явно ничего больше не знал. Совершенно сбитый с толку, Димка повернулся и вышел из магазина.

Рассуждая на пути к своему мотоциклу, он пришел к выводу, что это дело рук не милиции, не военных и не КГБ. Официальные органы арестовали бы Макса, посадили бы его за решетку и там по-тихому покалечили бы его. Скорее всего, поработал кто-то, кто не имеет отношения к официальным органам.