Моё небо - Анна Максимова

у пары, но и это не отменяет симпатий. Да и вы парни неплохие, хоть и замороченные слишком. Даже ашрианец.

Сбоку послышалось недовольное выразительное фырканье Кая. Но на это никто не обратил внимания.

— Я, как и было велено, наблюдал за вами, помогал, когда мог, — продолжал тем временем эромаец, — в общем, просто жил, как и просил отец. Сегодня он вызвал меня на связь прямо во время занятий. Преподователь разрешил, и я, покинув аудиторию, отошёл в укромную нишу для разговора. Отец сообщил мне, что король откуда-то призвал Видящих, и эти твари способны узнать потайные мысли любого человека, и что он снова начал перетряхивать высшую аристократию. Поэтому больше вопрос выбора не стоит, и он обязан сообщить Меченному про Посланницу, может, так он сможет сыскать хотя бы спасение для своей семьи. Мне же он велел быть готовым в любой момент отбыть порталом в столицу. И лишь к концу разговора я заметил тень и, выглянув, увидел притаившуюся Дейлу. Пока я соображал, что к чему, эту тварь вырубила меня и, затащив в нишу, наложила полог тишины и заклинание для отвода глаз. Проснулся я от звуков вызова, исходящих от кристалла связи… И…

Лурен снова замолчал. Откинувшись в кресле, он крепко зажмурился и вцепился подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев.

— Пока я был без сознания, Дейла нашла способ связаться с Меченным и рассказала ему всё услышанное. Со мной связался наш старый слуга, которого я знал с самого детства и верю ему как себе. Он рассказал мне, как в дом ворвались люди короля и после короткого общения на повышенных тонах они убили всех. Отца, брата с семьёй и даже слуг, кто попался на глаза. Чаэр успел скрыться, когда понял, что помочь ничем не может, и связался со мной, чтобы всё это рассказать и предупредить, чтобы я не появлялся в столице и вообще не попадался на глаза людям короля.

В голосе парня звенели слёзы, и мне было невыразимо жаль его. Душа болела от его рассказа. Я как никто хорошо знала, каково это — в одночасье потерять всех родных. Также я хорошо знала, как раздражают пустые слова сочувствия, потому просто сжала его плечо, молча выражая свою поддержку. Эслан всё же не выдержал и выразил соболезнования словами, Кай же продолжал хмуриться и раздумывать о чём-то своём.

— Вы должны бежать из города, — мёртвым голосом вынес вердикт Лурен. — И я иду с вами.

— Нет уж, — мрачно выдал Кай.

— Кай, ты чего? — не удержалась я.

— Вся эта история и на меня произвела впечатление, — начал пояснять парень. — Не нужно считать меня бесчувственной скотиной. По-человечески я искренне сочувствую ему. Но он и его папаша хотели отдать тебя, Элла, на растерзание Меченому! Да и вообще, где гарантия, что это не очередная ложь? Ведь он так долго водил нас за нос, шпионил за нами.

С одной стороны, слова Кая вызывали бурю негодования. Хотелось крикнуть: «Да как ты можешь?», с другой, в этих жестоких высказываниях была своя истина. Неужели я заразилась недоверчивостью Кая к окружающим?

— Он не врёт, — тихо вмешался Эслан. — Поверь мне, я знаю, о чём говорю.

Ну да, способности друга чувствовать эмоции людей вокруг никто не отменял. Наверное, именно поэтому он сейчас выглядел не многим лучше Лурена.

— И всё равно я против того, чтобы он шёл с нами, — упёрся Кай.

— Мне больше некуда идти, — тихо отозвался Лурен, потом истерически хихикнул. — Я теперь никто, и у меня нет никого и ничего, — и снова резко став мрачным и отстранённым, изрёк, уставившись куда-то в пространство. — Впрочем, если вы против… Плевать. На всё плевать.

Эслан подавлено молчал. Насколько я успела узнать его, это могло означать лишь одно, что его натура противится тому, чтобы оставить человека в беде, но вместе с тем в чём-то он согласен с Каем. Тут до меня дошло, что, по сути, вся тяжесть решения ложится на мои плечи и мне в итоге нести ответственность за последствия. И, вроде, любимый прав, Лурен всегда был себе на уме, но с другой стороны, Эслан подтвердил правдивость его рассказа, которую прочувствовал на эмоциональном уровне. Мы изначально не планировали брать эромайца с собой, не обсуждали с ним возможных нюансов побега, да он даже и не готовился совершенно. И взяв его с собой, я могу подвести всех, он может стать слабым звеном, а то и вовсе есть шанс правоты Кая. Но просто уйти сейчас и бросить его наедине с его бедой и потерей, оставить на расправу людям врага… Как я смогу после с этим жить?

— Лурен, можешь ли ты мне пообещать, что не замышляешь чего-то против нас? — обратилась я к парню. — Поклясться, что ты нам не враг и не представляешь угрозы?

— И ты не веришь, — горько усмехнулся он. — Хорошо. Если тебе так важно, я дам магическую клятву.

После чего, собственно, и произнёс слова этой самой клятвы. Вспышка света означала, что клятва принята.

— Вот и всё, — обратилась я ко всем, но смотрела на Кая. — Он не опасен и может пойти с нами.

— Хорошо, — выдохнул ашрианец после недолгого молчания, хотя было очевидно — от принятого решения он не в восторге, затем нагнулся над Луреном и заговорил. — Ты хотел отдать её в лапы врага, а она стремится спасти твою шкуру. Надеюсь, в тебе есть хоть что-то святое и ты будешь помнить об этом при любом раскладе. Впрочем, я с тебя глаз не спущу. И если ты попробуешь её предать, я лично тебя изувечу, а потом сброшу тебя самому мерзкому из порождений Бездны на перекус.

Судя по тому, что и без того излишне бледный Лурен стал совсем серым, было что-то в лице или взгляде Кая такое, что он испугался до полусмерти. И всё же, несмотря на всю боль и ужас, плескавшиеся к его глазах, эромаец нашёл в себе силы молча утвердительно кивнуть.

***

Это было странно — прощаться с домом, в котором я, по сути, не так уж и долго жила. С домом, где за короткий период времени произошло столько всего. С этими стенами, которые видели мои слёзы отчаяния и эйфорическую радость. Всё казалось каким-то нереальным. Не верилось, что я навсегда покидаю место, где встретила и обрела любовь всей своей жизни. Но я откуда-то просто знала — я сюда больше никогда не вернусь. Так и останется стоять чашка с недопитым чаем на кухне, в шкафах будет висеть моя и