Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства - Сергей Кусков

Тут стражи было около полусотни. Ибо въезжающих в город — несколько сотен. Ряды телег и карет, не считая пешеходов. Время вечернее, уже смеркаться начало, но они, видимо, не могли проехать все последние часа два. Копились, копились… А что такое злые водители в пробке — даже мне-Роме известно.

Перешли в лёгкий галоп, желая поскорее оторваться от мрачных стен Аквилеи, воспринимая их как страшный сон. Все кони, не только Дружок, почуяли изменение настроения хозяев и припустили с радостью. И то, что время вечернее даже хорошо — встречных телег и путников, окромя оставленных за спиной, почти не было.

— Ходу! — командовал Сигизмунд, но лишь для вида, что он командует.

Через милю я обернулся. От ворот отделилось несколько верховых силуэтов в доспехах, человек двадцать или тридцать. Без заводных лошадок, что хорошо.

Мы скакали по высохшему грунту, по полям, по дороге, за пределами стен города-ловушки, но внутри всё ещё сжималась пружина. Я не верил, что всё так просто. А потому скакал вместе со всеми, в молчании и напряжении, пытаясь ощутить своей ясновидящей жопой, что может пойти не так.

Но вот и пограничный столб, за которым — графство. Территория вольного города закончилась.

— Тпру-у-у! — первым притормозил Бьорн.

— Приехали, вашсиятельство! — разжевал Капитан Очевидность Сигизмунд.

— Я постараюсь приехать осенью, — произнесла пленница. Я сжалился и разрезал, точнее прожёг верёвки у неё за спиной. Последние мили она молчала, борясь с болью в запястьях. Только осмотрев кровавые борозды, я понял, как она мучилась. Но сочувствовать не стал — эта штучка, имея свободные руки, могла чего-нибудь и выкинуть. — Я докажу тебе, что никто не хочет твоей смерти.

— Конечно. Не раньше, чем расскажу всё, что знаю, — я иронично усмехнулся.

— Всё рассказать ты не сможешь, — покачала она головой. — Что-то всегда остаётся не рассказанным. Убедила?

— Зай, мне тоже нужна пауза для осмысления, — признался и я. — И у меня будет очень жаркое лето. Набег степняков никто пока не отменял, не забыла?

— У тебя хорошие командиры, — нахмурилась она. Будет надо — пришлём своих. Пусть они командуют, они в этом лучше разбираются.

— Посмотрим.

— Не лезь в пекло! — настояла она, а я мочувствовал deja vu — меня снова строили. — Если ты не воин — то это не твоё. Кто-то должен сидеть в замках и направлять тех, кто получает от войны удовольствие. Мозги всегда важнее храбрости.

— Хоть это вы с братцем понимаете, — закрыл я дискуссию, решив в неё не вступать. — Ладно, давай, до осени, принцесска!

Я смачно поцеловал её. Она не сопротивлялась, наоборот. Затем ссадил на землю, аккуратно поставив на ноги. Она тут же присела на землю, растриая под коленями. Судя по выражению лица, ей было больно, но она привыкла терпеть боль — тоже из рода потомственных воинов девчуля.

— Ноги затекли, — призналась таки она. Я понимающе кивнул, но жалеть и сочувствовать не стал, чтобы не унижать.

— Сейчас твои подъедут. Кстати, эти две лошадки — тебе. — Лихо подмигнул. — Там гобелены, красивые. Спас от пожара.

— Да? — Я её искренне удивил. Аж глаза широко раскрыла. — С чего же вдруг?

— Люблю искусство. И это тоже держи. А то вдруг не все слова вспомнишь, какие посмотреть надо. — Отцепил и бросил ей тубус с письмом. Свои пять экземпляров пергаментов с соглашением об обмене графствами в таком же тубусе сразу убрал в сёдельную сумку.

— Спасибо… — растерянно произнесла она, поднимая с земли «письмо» — чуть-чуть не докинул — Дружку не стоялось на месте, слишком долго в конюшне простоял.

— Рома, мне жаль, что так вышло, — раздался её голос мне в спину. — Я не хотела, чтобы было ТАК.

Снова обернулся.

— Давай работать с тем, что есть? До осени! — Развернулся и теперь уже окончательно поскакал вперёд, перехватив свою «джентльменскую» связку коняшек у Ансельмо.

Когда отъехали ещё на милю, Сигизмунд притормозил нас:

— Смена коней!

Мы быстро пересели на первую заводную, поменяв её в лошадиной «связке» на боевых коней. Когда закончили, скомандовал:

— Лавр!

И названный отрок, сняв с одной из «грузовых» лошадок мешок с чем-то тяжёлым, развязал его и принялся разбрасывать по дороге… Мать его, «противоконные шипы»! Как противотанковые, только в миниатюре. Три стальных прутика, сваренных вместе, и если лошадка наступит на такой, ей будет очень больно! И у него их было целый мешок!

— Херасе! — огорошено воскликнул я. — Где взяли?

— В доме, в оружейной нашли, — пояснил Лавр. Сумерки, если погоня будет… Ей придётся ой как несладко. — Решили, пригодится. Не одобряешь, что не спросили?

— Вы отвечаете за безопасность — вам и карты в руки, — ответил я. — Оружейная для того и дана, чтобы МЫ из неё брали что требуется. — Я потрогал собственный шлем без забрала. Понравился, оставлю насовсем.

— Тебе не стали говорить, у тебя голова о другом болела — чтоб не отвлекать.

— Да правильно, чё, — закрыл я и эту тему. Как-то незаметно на «ты» перешли. В принципе, в боевом походе пускай его. Пусть на «ты». С этими парнями я и в огонь, и в воду — не жалко. Лишь бы в замке не зазвездились.

— Дальше какие планы? — Это я ко всем сразу.

— Едем сколько сможем, — ответил Бьёрн. — Тут недалеко ручей, коней попоим, снова сменим заводную и уйдём в поля, прочь с дороги — ночевать. — Эх, вашсиятельство! Как мы их! — эмоционально воскликнул он. Наконец, всех прорвало. Поверили, что спаслись. И даже все выжили. — Как вы ловко придумали! Это ж как так догадались то? Сестра самого короля Карлоса…

— Книжки надо читать, — обтекаемо ответил я. — И вы знать будете.

Закат. Заходящий за горизонт диск местного солнца. Такого же, как и у нас. Может быть больше чуток размером, но, видимо, светит слабее, так как климат примерно как в нашей Испании, а не в Атакаме. Мы плелись быстрым шагом, уже не беспокоясь о погоне. Пружина, держащая в напряжении два дня, наконец, отпустила.

Итак, я выжил. Совершил свою первую экскурсию в этом мире, собрал всю необходимую для дальнейшей жизни информацию. Не всю как таковую, но достаточную, чтобы выжить далее. Раскрыл себя, но в обмен узнал, что такие, как я, тут не редкость. И местные как минимум знают и о множественности миров, и о некоторых наших вундервафлях представление имеют.

Король спокойной жизни мне не даст уже потому, что я попаданец. Будет выкручивать руки, заставляя делиться «древними знаниями». И их можно было бы продавать, например, за пятьдесят тысяч серебром в год… Если бы у меня они были, эти знания. Я не знаю НИ-ЧЕ-ГО что может пригодиться аборигенам. Разве кроме уроков истории, чисто для летописей, для историков-исследователей далёкого будущего.

Но с другой стороны, я знаю как происходят социальные процессы в мире, подобном этому. Процессы в экономике, и как они взаимосвязаны с политикой, религией и социалкой. Собственно религия, какой она может быть, если её запустить. Социальные модели общества и их взаимосвязь с производственно-техническим уровнем. И даже про войнушки знаю — тактика, стратегия, преимущества того или иного оружия, и почему. Я знаю, как уже БЫЛО, и кроме того, представляю, как не повторить здесь чего-то что не понравилось там. Да я, мать его, царь и бог этого мира!