Долина лошадей - Джин М. Ауэл

Подобно ребенку, который учится говорить, она от рождения была наделена склонностью и способностями к этому, ей недоставало лишь постоянного общения с себе подобными. Но ее стремление к тому, чтобы овладеть речью, было куда сильнее, чем у ребенка, и ее память была развита куда лучше. Она быстро продвигалась вперед. И хотя она еще не могла в точности воспроизвести все звуки и интонации, ей удалось в совершенстве овладеть языком, на котором говорил Джондалар.

– И вправду! Я могу говорить! Джондалар, у меня в голове появились слова, я могу выражать свои мысли!

Только теперь оба они заметили, что сидят обнявшись, и тут же смутились. Джондалар выпустил Эйлу из объятий.

– Неужели уже настало утро? – воскликнула Эйла, заметив, что в пещеру сквозь проем на входе и через отверстие для дыма проникает свет. Она сбросила с себя шкуры. – Я и не думала, что просплю так долго. О Великая Мать! Мне же нужно высушить мясо! – Она усвоила даже его выразительные восклицания.

Джондалар улыбнулся. Она обрела дар речи столь внезапно, что он не мог не изумиться, но слушать, как она говорит с забавным акцентом, было приятно.

Эйла поспешно направилась к выходу из пещеры, но, выглянув наружу, застыла на месте, потерла глаза и посмотрела еще раз. По всему каменному выступу были разложены аккуратно нарезанные небольшие кусочки мяса треугольной формы, а кое-где между ними дымились маленькие костры. Может, все это лишь снится ей? Или все женщины Клана неожиданно явились сюда, чтобы оказать ей помощь?

– Я испек немного мяса на костре, на случай если ты проголодаешься, – как бы невзначай сказал Джондалар, самодовольно улыбаясь.

– Ты? Ты приготовил мясо?

– Да, приготовил. – Его улыбка стала еще шире. Он не ожидал, что его маленький сюрприз будет иметь такой успех. Хоть он и не может пока охотиться, ему вполне по силам освежевать туши добытых ею оленей и нарезать мясо для сушки, тем более что он только что сделал несколько новых ножей.

– Но… ты же мужчина! – воскликнула потрясенная до глубины души Эйла.

Джондалар не мог знать о том, что его поступок покажется ей чем-то из ряда вон выходящим. Люди, принадлежавшие к Клану, могли черпать знания и навыки, необходимые для выживания, только из собственной памяти. В силу особенностей их развития любое умение, информация о котором хранилась в мозгу, передавалось из поколения в поколение. Обязанности мужчин и женщин были разными, и это разделение труда произошло так давно, что и сведения, хранившиеся в их памяти, разнились меж собой. Мужчины не могли выполнять работу, вменявшуюся в обязанность женщинам, и наоборот, – они не обладали соответствующими знаниями.

Мужчина, принадлежавший к Клану, мог добыть на охоте оленя и притащить его в пещеру. Он даже смог бы освежевать тушу, хотя и не так умело, как женщина. В случае острой необходимости он сумел бы отрезать от нее несколько кусков мяса, но ему даже не пришло бы в голову попытаться нарезать его маленькими кусочками для сушки, а если бы и пришло, ему ни за что не удалось бы проделать это так, как нужно, для того чтобы мясо подсыхало равномерно. Эйла с изумлением взирала на картину, открывшуюся ее взгляду.

– Разве мужчинам запрещается резать мясо? – спросил Джондалар, зная, что среди людей некоторых племен установлены правила, согласно которым женщинам и мужчинам приходится выполнять различные виды работ. Но ему просто хотелось помочь Эйле, и он никак не ожидал, что это заденет ее чувства.

– Женщины из Клана не могут охотиться, а мужчины не могут… готовить еду, – попыталась объяснить она.

– Но ты же охотишься.

Эти слова внезапно привели ее в волнение. Она совсем позабыла о том, что куда больше походит на людей племени Джондалара, чем на людей, принадлежащих к Клану.

– Я… не такая, как женщины Клана, – проговорила она, не зная, как ему толком объяснить. – Я такая же, как ты, Джондалар. Женщина из племени Других.

Эйла остановила Уинни, соскользнула на землю и протянула Джондалару бурдюк с водой. Он взял его и принялся жадно пить, делая большие глотки. Они находились в конце долины, почти на границе степей, и река осталась далеко позади.

Вокруг них на ветру колыхались золотистые травы. Они собирали зерна метельчатого сорго и дикой ржи, а рядом покачивались колосья двухрядного ячменя и пшеницы, однозернянки и двузернянки. Им приходилось пропускать меж пальцев стебельки сорго, собирая маленькие твердые зернышки. Работа оказалась не из легких, и им обоим стало жарко. Они складывали зерна сорго в одно из отделений подвешенной к шее корзинки. Для того чтобы отделить их от стебля, не требовалось особых усилий, но потом их придется просеивать, в отличие от ржи, которую они ссыпали в другое отделение.

Эйла подняла с земли корзинку и вновь принялась за работу. Вскоре Джондалар последовал ее примеру. Некоторое время они молча собирали зерна, стоя рядом друг с другом, а затем он повернулся к ней.

– Что ты чувствуешь, когда скачешь на лошади, Эйла? – спросил он.

– Мне трудно объяснить, – сказала она и призадумалась. – Когда лошадь быстро мчится, это восхитительно. Но и когда она трусит не спеша, это тоже приятно. Мне очень нравится ездить верхом на Уинни. – Она снова принялась за работу, но вдруг остановилась: – Хочешь попробовать?

– Что попробовать?

– Прокатиться на Уинни.

Джондалар пристально посмотрел на Эйлу, пытаясь угадать, как она к этому отнесется. Ему уже давно хотелось прокатиться верхом, но, судя по всему, между Эйлой и лошадью существовали какие-то особые отношения, и он боялся, как бы его просьба не показалась ей бестактной.

– Да, мне хотелось бы. Но позволит ли мне Уинни сделать это?

– Не знаю. – Эйла взглянула на небо, чтобы определить время по солнцу, а затем закинула корзину за спину. – Мы можем это выяснить.

– Прямо сейчас?

Эйла кивнула, повернулась и отправилась в обратный путь.

– Я думал, ты принесла воды затем, чтобы мы смогли подольше собирать зерно.

– Все верно. Но я не учла, что мы будем работать вдвоем и дело пойдет куда быстрее. Я даже не заглянула к тебе в корзину – я не привыкла полагаться на чью-либо помощь.

Обилие навыков, которыми он обладал, постоянно приводило ее в изумление. Он не только охотно брался за любое дело, но и вполне успешно справлялся с теми видами работ, которые выполняла она сама, а также мог быстро чему-нибудь научиться, проявляя живость ума и любознательность. Все новое вызывало у него наибольший интерес. Наблюдая за ним, Эйла смогла взглянуть на самое себя со стороны и понять, каким необычным существом она казалась членам Клана. И тем не менее они приняли ее в свой круг и постарались найти для нее место в своей жизни.

Закинув корзину за спину, Джондалар зашагал рядом с Эйлой.