Столетняя война - Жан Фавье

Англичанин искал войны. Никто не мог обманываться в этом отношении, и меньше всех послы, направленные в июне в Винчестер арманьякским правительством. Они наконец предложили ему руку Екатерины вместе с приданым в 850 тыс. экю и большей частью Аквитании. Генрих V хотел не этого. Он намеренно сорвал соглашение, потребовав чрезмерных гарантий и слишком коротких сроков выплаты, чтобы французское казначейство могло их выдержать. Посланцы Карла VI ожидали этого хода, и у них были жесткие инструкции. Они почти оскорбили англичанина: в их речах промелькнула тень Ричарда II. Король, который на самом деле король Франции, не будет иметь дело с принцем, который на самом деле не король Англии.

Генрих V попросил их удалиться и уточнил, что вскоре последует за ними во Францию. 28 июля он направил Карлу VI ультиматум. 11 августа он отплыл из Портсмута.

Английский флот причалил к самой оконечности правого берега устья Сены, в местности под названием Шеф-де-Ко. Две тысячи латников, шесть тысяч лучников, итого, возможно, двенадцать тысяч человек высадились беспрепятственно. Это было завоевание, а не налет.

Основные силы этой армии под командованием короля и герцога Кларенса осадили Арфлёр. Несколько отрядов рыскали по земле Ко, утверждая свое присутствие. Генрих IV велел зачитывать прокламацию для нормандцев: он пришел вернуть им вольности. Ссылка на свободы времен Людовика Святого была ловким ходом. Англичанин сознательно забывал, что Людовик Святой придал в Нормандии прочную организацию тому, что завоевал его дед Филипп Август.

Арфлёр был ключом к навигации по Сене, а значит, к поступлению в Париж и Руан продуктов, перевозимых морем. Соляной амбар Арфлёра, снабжавший большую часть Парижского бассейна, был одним из первых во Франции. Более века деловому процветанию здесь способствовали испанская и португальская колонии. Рейд был надежным, а порт — хорошо оборудованным. Арфлёр мог стать вторым Кале. Генрих V не скрывал этих планов.

Правительство Карла VI не ожидало столь внезапного нападения на внешнюю гавань Сены. Уже привыкли, что англичане приходят через Котантен — по давнему маршруту, который некогда сделал для них удобным Жоффруа д'Аркур, — или через свой плацдарм Кале. Поэтому Арфлёр был защищен не лучшим образом — численность его гарнизона составляла сто копий, а прибытие 18 августа сира де Гокура и его отряда увеличило ее до четырехсот. В середине сентября Гокур послал к королю и дофину надежных гонцов; ему ответили, чтобы в ближайшем будущем он ничего не ждал, потому что королевская армия не готова.

Это значило, что нет смысла долго выдерживать блокаду и канонаду, особенно убийственную для маленького городка, где ни один дом не был достаточно удален от городской стены, чтобы при стрельбе в него не могли попасть. Каждую ночь жители на скорую руку чинили стены, которые днем разрушал град ядер, но такой героизм был чреват резней, какой можно было ожидать в тот день, когда англичане ворвутся в город. Мысль, что осада Арфлёра по меньшей мере задерживает англичан в самом начале набега и ослабляет их — тем более что осаждающих косила дизентерия, — ни на миг не приходила в голову Гокуру и его людям. Этот смельчак, которого мы снова встретим в Орлеане во времена Жанны д'Арк, превосходно владел мечом, но стратегом был посредственным. Он сделал попытку прорваться силой, но неудачно. 22 сентября он запросил у англичан условия сдачи.

Генрих V условий не ставил. Он холодно потребовал ключи от города, изгнал все население, конфисковал все, что можно было найти в домах, и благочестиво помолился в церкви Сен-Мартен. Латники должны были клясться своим именем и честью, что до 11 ноября придут в Кале, чтобы стать пленниками. Генрих V пока что не отягощал себя пленными, которых надо было бы кормить и конвоировать.

Осада продлилась больше месяца, а на то, чтобы занять новую английскую крепость, потребовалось три недели. Англичанин понял, что уже не успеет завоевать Францию до зимы. Он хорошо знал, что за несколько дней Париж не возьмет. Поэтому он перенес на следующую весну широкое наступление, которое, может быть, никогда и не мечтал закончить за одну кампанию, но нельзя полагать, что рассчитывал запросто его подготовить, коль скоро в августе были задействованы столь значительные средства. 8 октября Генрих V отдал приказ идти в Кале. Поход 1415 г. по крайней мере окупился приобретением превосходного плацдарма в Нормандии.

Преимущества набега в направлении Кале состояли и в том, что англичане попутно сеяли панику и выражали пренебрежение к Валуа. Они вновь прибегли к основному принципу кампании Эдуарда III в 1346 г.: отходить по дороге, как можно более близкой к побережью, делая вид, что контролируешь местность.

Тем временем заканчивался сбор армии Карла VI. Когда Генрих V покидал Арфлёр, французы уже были при оружии в Руане. Но они были разобщены. Герцоги Бургундский и Орлеанский старались вести себя похитрей с тех пор, как узнали о высадке англичан, и Карл VI никак не мог сблизить их позиции. Герцог Орлеанский и его тесть Бернар д'Арманьяк пытались не допустить, чтобы в армии присутствовал Иоанн Бесстрашный, вполне обоснованно опасаясь, что он воспользуется ситуацией и за пределами Парижа вновь возьмет власть, которую потерял, надоев парижским горожанам. Арманьяк по-настоящему стремился к одному — держать Бургундца как можно дальше от короля и дофина. Но против бургундских войск никто не возражал: пусть герцог Бургундский пришлет свой контингент. И арманьякское правительство в равной мере обязало герцогов Бургундского и Орлеанского выделить по пятьсот латников и триста арбалетчиков.

Иоанн Бесстрашный наотрез отказался. Он выполнит свой долг крупного вассала. Честь не позволяет ему оставаться дома, когда кто-то нападает на короля. Отметим, что он напрочь забыл об условиях одного договора, заключенного недавно…

Арманьяк поддержал мнение короля. Герцог Бургундский сделал логичный вывод: если он в армии короля лишний, то и его войска там лишние. Он запретил своему сыну, будущему Филиппу Доброму, присоединяться к королю. Хуже того, в то время как англичане шли вдоль Соммы, Иоанн Бесстрашный передал пикардийской знати, чтобы она не бралась за оружие. Здесь Генрих V уже выиграл партию.

Он собирался перейти Сомму тем же бродом Белое пятно (Блан Так), который когда-то спас Эдуарда III. Но отказался от этой мысли, когда ему сказали — похоже, эта информация была ложной, — что брод усиленно охраняется. Поэтому, перейдя реку 19 октября выше Вуайенна, 24 октября он достиг Мезонселля. Там-то весть о неизбежном подходе французов и вынудила его прервать марш на Кале — марш, который под проливным дождем превращался в отступление. Французы имели численное преимущество. Если англичане не хотели, чтобы их перебили на марше, им надо было готовиться к сражению. Впрочем, армия Карла VI перекрыла дорогу на Кале: сосредоточившись на небольшом плато, отделявшем Азенкур от Трамкура, французы составляли огромную массу.

Англичане приближались только с одной стороны и увязали в земле, тяжелой от природы и размокшей в тот день от дождя. Тем не менее конница короля Франции выстроилась в каре, исключив для себя на выбранном поле боя всякую возможность маневрировать. Более того, дождь вынудил латников, чьи движения были скованы доспехами, всю ночь оставаться в седлах. К утру люди и животные уже изнемогали. Англичане, находясь на расстоянии двух полетов стрелы, провели ночь в палатках, уверенные, что французы не станут атаковать по грязи.