Фантазмы - Василий Головачев

Утолин нагнулся над крылечком, изучая следы, потом стукнул в дверь кулаком несколько раз. Подождал, постучал еще раз.

Через минуту дверь со скрипом отворилась. На гостей смотрела средних лет женщина в пуховом платке, накинутом на плечи.

— Соня, это я, — сказал Утолин. — Нам надо побыть здесь какое-то время.

Женщина посмотрела на спутников капитана, молча отступила в сторону.

— Заходите, — кивнул Утолин. — Побудем здесь до вечера… если нас не достанет СНОС.

Лилия зябко вздрогнула, невольно прижимаясь к Кириллу. Тот обнял ее за плечи, и они шагнули в темный проем двери.

Этот дом когда-то, более ста тридцати лет назад, принадлежал графу Баканову, страстному любителю охоты и азартных карточных игр. По легенде, которую поведала хранительница дома Софья Алексеевна, граф проиграл свое имение князю Головастову, а тот продал его зятю графа Шереметева, корнету Каширову, большому любителю лошадей и скачек, превратившему особняк в гигантскую конюшню.

В начале двадцатого века в доме поселился барон Ги де Лорм, обрусевший француз, поклонник муз и литературы. Особняк преобразился, к нему были достроены третий этаж и мезонин, а также оранжерея, а весь нижний этаж превратился в зал для балов и музицирования, а также для торжественных и дружеских встреч. Второй этаж барон переоборудовал под библиотеку и бильярдную.

Потом грянула революция, барон Ги де Лорм исчез — то ли погиб, то ли уехал на родину, во Францию, а дом заняли революционные матросы. Естественно, после их недолгого присутствия в «буржуйских» апартаментах от библиотеки, роскошных сервизов и мебели практически ничего не осталось.

За годы советской власти особняк не раз менял хозяев. В нем размещался детский приют, кожевенные и обувные мастерские, всевозможные конторы и жэки, милиция и школа. В конце девяностых годов двадцатого века особняк взяло в аренду издательство «Террикон», однако, разорившись на издании роскошной «Библиотеки приключений», оно вынуждено было свернуть свою деятельность. А так как дом к тому времени находился в аварийном состоянии, решено было его не заселять и не реставрировать. С тех пор уже больше года он стоял в запустении, ветшая и потихоньку разваливаясь. Жила в нем одна только Софья Алексеевна Прямишина, двоюродная сестра Утолина, проработавшая здесь без малого два десятка лет начальником хозяйственной службы.

Она разместила гостей в одной из мало-мальски сохранившихся комнат на втором этаже, обогревающейся с помощью электрокамина, и вскипятила чаю. Побродив по зданию, Кирилл, Лилия и Лаврентий собрались в этой «гостиной», и хозяйка по просьбе Лили рассказала им историю особняка.

Кирилл смыл кровь со щеки, оглядел царапину, придавшую ему воинственный вид, покачал головой. Схватка с боевиками СНОС могла закончиться далеко не так успешно, как закончилась, и это обстоятельство вызывало определенные размышления.

Попили чаю с пряниками, остывая после всех погонь и схваток, вспоминая погибших сотрудников лаборатории и оживших боевиков СНОС. Затем Софья Алексеевна оделась и ушла, Утолин и Лаврик уединились в углу комнаты, включив ноутбук, а Кирилл с Лилией включили телевизор хозяйки, чтобы послушать новости.

Лишь один канал — ТВ-6 передал сообщение о перестрелке в Сумском проезде Чертанова, да и то без подробностей. Остальные вели свои обычные передачи. Очевидно, подразделение информационной безопасности СВР уже сработало и перекрыло каналы утечки информации. О жертвах и принадлежности команд, устроивших «разборки» в Сумском проезде, в сообщении не говорилось.

Кирилл выключил телевизор, подошел к Лилии, сидевшей на диванчике с отрешенным видом.

— О чем задумалась?

— Ни о чем… — покачала головой женщина. — Такое впечатление, будто мы падаем в какую-то беспросветную бездну… и нет спасения!

Он сел и обнял жену.

— Ты просто устала.

— Да, устала. — Она положила голову ему на плечо, закрыла глаза. — Устала бояться и бегать от убийц, устала сочувствовать тем, кому они причиняют боль… Иногда мне кажется, что я напрасно пытаюсь спасти свою жизнь. Пусть они меня убьют в конце концов, зато не будут больше походя убивать других.

Кирилл погладил ее по волосам, помолчал. Он не хотел быть убитым и тем более не желал смерти Лилии и другим людям, но мысли его были созвучны с ее переживаниями.

Внезапно Утолин и Лаврик быстро-быстро о чем-то заговорили, отталкивая друг друга от ноутбука, и тотчас же пол и стены комнаты мягко качнулись, как на рессорах. По стенам побежали трещины. Мигнул электрокамин.

Кирилл вскочил, подошел к спутникам.

— Что тут у вас происходит?

— Я ее доделал! — возбужденно проговорил Лаврик. — Пробил барьер несовместимости уровней! Теперь мы можем открыть любой узел пересечения информпотоков! Хочешь, я перенесу всех в Альпы? Или на остров в Тихом океане?

— Не торопись, Аладдин, — остудил его восторги Утолин. — Это еще не решение проблемы. Мы дошли только до разрыва программы из-за недостатка данных. Если я сейчас введу ошибочные сведения, начнется свертка программы по масштабным уровням.

— Не начнется, я заблокирую Бээс[26]кодированным карьером.

— Ты уверен?

— Давай попробуем. Выключить базу мы всегда успеем. Эх, мне бы интерактивный шлем — я бы такую мультисреду сварганил!

— Ладно, попытайся, но не рискуй. Дам команду — сразу выключай, не то придется расстреливать ноутбук.

— Не боись, капитан, — оскалился Лаврентий, порхая пальцами по клавишам. — Не первый год замужем. Смотри, какой красивый пароль я нарисовал.

На дисплее ноутбука сквозь частокол световых конструкций проступил сияющий цветок, напоминающий паука, человеческий череп и голову Медузы Горгоны с шевелящимися волосами-змеями.

— Теперь поколдуем над параметрами…

«Голова Медузы» открыла один глаз.

И тотчас же Кирилл почувствовал холодный ветерок, будто в комнате открыли окно и внутрь потек воздух с улицы.

— Ух ты! — восхитился Лаврик, растопырив пальцы над клавиатурой. — Феноменально!

— Что такое? — подошла к мужчинам Лилия. — Откуда здесь сквозняк?

— Это не сквозняк, — обернулся Утолин. — ПН преобразует пространство в соответствии с изменением заданного параметра. Лавр увеличил вероятность дифференциации броуновского движения, ПН выполнила эту операцию физически, и воздух в комнате начал расслаиваться, группироваться по газам: атомы кислорода — к атомам кислорода, азот — к азоту и так далее.

— Бредятина! — покачал головой Кирилл, чувствуя необычные запахи.

— Не балуйся, а то задохнемся, — посоветовал Утолин увлеченному компьютерщику. — И так видно, что формула работает.