📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПриключениеНа рубежах южных (сборник) - Борис Тумасов

На рубежах южных (сборник) - Борис Тумасов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 ... 161
Перейти на страницу:

Рокотал и шипел и плясал огонь. Над головами, снаружи лес шумел и звенел под ударами вьюги и, шипя, тянула поземка, занося всякий путь, всякий след…

– А какую песню Васька наладил, аи-аи!.. – сказал Ягайка. – Длинный, длинный, – совсем как чувашски, только еще лутче…

– Да, гожа песня… – согласился Чикмаз. – Давайте-ка от нечего делать споем…

– Знобит все меня что-то… – нехотя сказал потухший Васька, блестя глазами. – Притка, что ли, какая прикинулась…

– Ну, знобит!.. Споем, вот и согреешься… Давай, запевай…

И Васька, облокотившись на еловое изголовье свое, тихо и грустно, чистым тенорком своим завел:

Ах, туманы вы, мои туманушки…

И загудели казаки унывно и задушевно:

Вы туманы мои непроглядные,
Вы туманы мои непроглядные,

– теплее повторили все и с тоской безбрежной бросили:

Как печаль-тоска ненавистные!..

И снова горячее, задушевнее, звеня слезами невыплаканными, залился Васька:

Не подняться вам, туманушки,
Со синя моря долой,
Не отстать тебе, кручинушка,
От ретива сердца прочь…
Ты возмой, возмой, туча грозная. —

пели казаки в тоске неизбывной, —

Ты пролей, пролей чает крупен дождик,
Ты пролей, пролей чает крупен дождик,
Ты размой, размой земляну тюрьму.
Чтоб тюремнички разбежалися,
Во темном бы лесу собиралися,
Во дубравушке, во зелененькой…
Ночевали тут добры молодцы,
Под березанькой они становилися,
На восход Богу молилися,
Красну солнышку поклонилися:
«Ты взойди, взойди, солнце красное,
Над горой взойди, над высокою,
Над дубравушкой, над зеленою,
Над урочищем добра молодца,
Что Степана свъть Тимофеича,
По прозванью Стеньки Разина…
Ты взойди, взойди, красно солнышко,
Обогрей ты нас, людей бедных,
Добрых молодцев, людей беглыих…

Все стихло. Васька упал лицом в свое еловое изголовье. Сердце тоска схватила клещами железными. Было тихо в землянке – только огонь ворчал да за дверью щелястой вьюга билась. О. Смарагд вышел до ветру и, поеживаясь, вернулся и сказал:

– Ну и крутит!.. Ежели так всю ночь будет, бродна дорога будет, и не пролезешь…

– Еще день обождем…

– А жрать что будешь?

– Добудем… Мужики дадут…

– Мужики твои, бают, молебен Савве Нендинскому петь собираются об утишении брани междоусобной…

– Дык что? У них это не мешает: молебен – молебном, а дело – делом…. Народ тонкий..

– Охо-хо-хо-хо… Давайте-ка лутче спать ложиться, ребята… Утро вечера мудренее…

– И то правда… Гоже хошь тепло у нас в хоромах-то…

Все разобрались по своим логовищам. Плясал свою тихую пляску огонь. Дым сизым пологом стоял под бревенчатым, вспотевшим потолком. Думы тянулись серые, длинные, как осенний дождь. И один за другим казаки засыпали.

Не спалось только Васькe. Его бросало то в озноб колючий, то в жестокий жар, и голова болела нестерпимо. Вспоминалось ярко прошлое: крутой боярин его, князь Ю.А. Долгорукий, – как он теперь голоту-то чехвостит!.. – Москва златоглавая да сытная, потеха соколиная любимая и его серый Батый… Как он тогда царского-то Буревоя обрезал – как пить дал!.. И он снова ощутил на рукавице своей тяжелую птицу, услышал злой, нетерпеливый крик ее, и повеяло в жаркое лицо его ветром от сильных крыл. «Да будя тебе, погоди!..» И вдруг все разломалось и провалилось, и море лазоревое раскинулось перед ним, и берега солнечные, зеленые Мазандарана с белыми минаретами, и затеплилось сердце: Гомартадж… И опять в неожиданном изломе преломилось все, и увидел он Волгу, и полет стругов, и торжественные встречи в городах попутных… И вот вдруг в конце всего землянка черная… А завтра все полезут опять по снегу, незнамо куда… Ну, да ладно, – только вот испить бы… испить бы… испить бы… Точно огнем палит все тело, и что-то давит и душит нестерпимо, и какие-то ураганы крутят вокруг… Испить бы… испить бы… испить бы…

– Васьк, а Васьк?…

Он слышал зов, но не мог ответить ничего, потому что самое главное было испить бы… испить бы… испить бы… У-у, какое это длинное, тоскливое, индо слезы просятся…

– Ребят, а дело-то Васькино табак!.. – сказал отец Смарагд. – Не отзывается и горит весь, как в огне…

– Ну-к что ж теперь делать?… – сказал Балала. – Пущай лежит, а нам все одно идти надоть, потому ежели нагрянут сюда приказные, дык…

Чикмаз бешено посмотрел на него…

Стали думать и гадать: как быть? Выглянули: буря стихла. Было морозно и ясно. И по снегу видно было, что на зорьке подходила к землянке волчья стая…

– И нечего тут головы ломать… – решил Чикмаз. – Иди всякий, куды хочет… Все одно пропадать…

Решили: правильно!.. И стали умом раскидывать: кому на Мамариху выходить, кому на Ремни, кому на Вошелово, порознь чтобы… Оставили Ваське хлеба, воды в разбитом горшкe, дров принесли. Пожевали на дорогу чего-то, постояли над Васькой и из нестерпимаго смрада землянки вышли на волю. Было очень бродно. Душисто пахло свежим снегом и хвоей. Жить можно было бы, пожалуй, и гоже – так, по крайней мepe, говорило и солнце, и небо чистое, и лес тихий да пахучий…

Выбились выше, чем по колена, в снегу на глухую лесную дорогу. Пошли молча гусем. На каждой повертев отставал то тот, то другой, кому куда надо было. Прощались до увидания на низу, на воле, у казаков. Чикмаз решил заглянуть к преподобному Савве Нендинскому, к дружку своему, игумену.

– Опять?.. – зло воззрился на него старик-игумен.

– Опять…

– Я старосту с мужиками позову…

Чикмаз быстро вынул откуда-то отточенный нож – обыкновенно нож рyccкиe люди того времени носили, как и другие мелкие предметы обихода, за голенищем, но у Чикмаза голенищ не было, – и значительно показал его игумену…

– Вот что, батя… – сказал он. – Я не люблю которые зря языком лала разводят. Нас в лесу осталось только двое. Мы тоже скоро уйдем. У нас ничего нету, а у тебя в кладовых кое-что складено. Поделись. А ежели старосту, так я к тебе ближе старосты…

– Вот накачались вы на мою голову!.. – зло проговорил игумен. – Ну, что ты тут будешь делать? А? Ну, что тебе еще надо?

Чикмаз получил хлеба ковригу, сушеного судака, луку, соли.

– Ну, спасибо тебе, отче… – сказал он. – Покедова прощай. И слушай: живу я на шоринской разработке, ты это знаешь. Так скажи всем, чтобы меня там не тревожили, а то я и осерчать могу. Понял? Ну вот… Еще пару деньков передохнем, а там и ходу. Так уж и быть, ослобожу тебя… Прощай покедова…

1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 ... 161
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?