Последний ход за белой королевой - Олег Агранянц

Она прошла десяток шагов. Потом остановилась, подняла обе руки и начала ими размахивать.

Собственно говоря, поднимать руки и не надо было, ибо в одном из прилетевших я узнал Билла.

* * *

– Ну и вид у вас! – смеялся Билл, осматривая меня с автоматом и Мальвину, которая вдобавок к своему пистолету в левой руке держала нож.

– Нам пришлось несладко, – гордо заявила Мальвина.

Билл представил своего спутника:

– Сотрудник Бразильского бюро по борьбе с наркотиками.

Имя его я не запомнил.

Я рассказал Биллу вкратце, что с нами произошло.

– Подробно все расскажем в более спокойной обстановке.

Он согласился.

– Как вы нас нашли? – спросил я.

Ответил бразилец:

– Когда вы не вернулись, мы подняли тревогу. Сегодня мы обыскали все имение этого Янаева, но вас не нашли. Сам Янаев мертв. Они сказали, что он болел. Мы отвезли труп на экспертизу. Там разберутся. На всякий случай арестовали всех, кто там был.

– Правильно сделали, – констатировал я.

– Мы продолжали розыски. Военные нам сообщили, что вчера они получили сигнал бедствия от неизвестного самолета. Передающий успел передать только широту.

– Молодец синьора Исидора! – не мог не похвалить я нашу спутницу.

– У нас есть свой маленький самолет, и мы пошли по широте.

Мальвина была в восторге:

– Как дети капитана Гранта!

– Какого капитана? – удивился Билл.

Американцы из всех французских писателей знают только Дюма. Зато наш новый бразильский друг проявил себя полным европейцем:

– Да-да. Только в отличие от друзей Паганеля у нас был не корабль, а самолет. С ним мы управились быстрее.

Синьора Исидора коротко посвятила Билла в творчество Жюля Верна, а наш новый бразильский друг продолжал:

– Взорванный самолет мы нашли быстро. Увидели, что от него в сторону океана идут три пары следов, поняли, что это вы.

– Это я понял, – перебил его Билл. – Я прекрасно помнил туфли мисс Марины. Еще по ресторану в Вашингтоне.

– Тогда я была в других туфлях! – удивилась Мальвина.

– Но очень похожих.

– Похожих. Но цвета другого.

Билл еще раз внимательно осмотрел нас:

– Мне кажется, все это снаряжение лучше выбросить в реку. Как вы думаете? – он обратился к бразильцу.

– Я не против, если…

И он посмотрел на синьору Исидору. И я еще раз понял, что синьора – личность важная.

– Конечно, – ответила она. – Так будет спокойнее.

Я с жалостью выбросил автомат в центр реки. Мальвина швырнула револьвер и нож. Мы уже приближались к самолету, как синьора Исидора вспомнила еще об одном присвоенном нами предмете:

– Зажигалка у вас, Марина?

Зажигалка была у меня, и я тоже выбросил ее в реку.

Мы сели в самолет и через полчаса оказались на муниципальном аэродроме. Маленькая «тойота» бразильца отвезла нас в гостиницу.

* * *

Душ, скорее в душ. А Мальвина залезла в ванну.

В ресторане мы появились аккуратно одетые, а Мальвина в тех же туфлях, что и в Вашингтоне.

– Интересно, заметит Билл или нет? – сказала она мне.

Билл и синьора Исидора сидели за столом. Синьора Исидора уже заказала ужин и себе, и нам.

Билл смотрел на огромные куски курицы в наших тарелках и посмеивался:

– Конечно, это не дикая куропатка, но все-таки.

– Для нас та куропатка была вроде индейки для пилигримов.

Билл оценил мое знание американской истории и заметил:

– Индейка куда крупнее, чем куропатка.

– А пилигримов было куда больше, чем нас, – закончил шутку я.

– А Марина опять в тех же туфлях, что и в Вашингтоне, – сказал он.

Вечером мы сидели на веранде, и я рассказывал всё с самого начала:

– Группа леваков в Латинской Америке, во главе с человеком, выдававшим себя за сына Берии, располагала большими средствами. Каким-то образом они узнали, что в Советском Союзе работают ученые, пытающиеся получить ген справедливости, при помощи которого можно изменить характер и натуру человека. Это как раз то, к чему они стремились. Ибо их целью была мировая революция, а для этого, прежде всего, надо было создать нового человека. Старый им не подходил. Люди они, судя по всему, в науках не очень продвинутые, а наивности им не занимать, особенно наивности с левым уклоном. Они поверили и принялись помогать. Направили в адрес руководителя этой лаборатории Марата Янаева огромную сумму, но произошла ошибка. В Москве решили, что деньги направлены вице-президенту страны Геннадию Янаеву. Секретариат вице-президента получить деньги не смог, ибо английский банк, через который были отосланы деньги, настаивал на полном совпадении имени получателя с именем, внесенным в перевод. А тут еще политические события августа. И деньги вернулись к отправителям. Потом они исправили ошибку и все-таки перевели деньги руководителю лаборатории Марату Янаеву. Как они это сделали, я не знаю.

– Большая сумма?

– Да. Около миллиона долларов.

– Откуда у них такие деньги? От наркотиков?

– Нет. По крайней мере, они утверждают, что нет. Человек, который выдавал себя за сына Берии, сказал, что деньги у них еще со времен Коминтерна. После Испанской войны и победы Франко значительные суммы действительно могли осесть у ушедших в подполье противников Франко. Многие из них уехали в Латинскую Америку. Здесь и возникла группа, которая жила идеями Коминтерна и собиралась кардинально изменить мир. Вот поэтому работа лаборатории в СССР их очень воодушевила. Как они узнали про эту лабораторию, мне неизвестно. Но узнали. На самом деле сотрудники этой лаборатории, которая, хоть и называлась биохимической и в качестве основных направлений работы указывала «генную инженерию», занимались совершенно другим. Перед ними была поставлена задача повторить синтез вещества, полученного немцами в конце войны. Это вещество подавляло бы волю человека и принуждало его говорить только правду. Они так и назвали это вещество «Эликсир правды». Понятно, что планировалось использовать этот эликсир при допросах.

– И они получили его?

– Они получили не совсем то, что хотели. Эликсир действительно подавлял волю, но на короткое время. Через несколько минут человек вообще переставал что-либо соображать. Но, надо отдать им должное, пробовали они этот эликсир на себе. Однажды один сотрудник вколол себе слегка видоизмененное соединение и погрузился в сон с приятными сновидениями. И они поняли, что получили новое наркотическое средство с совершенно специфическими качествами. Они сразу сообразили, что это Клондайк. Новый наркотик получался из простейших химических соединений с добавлением совершенно безобидной травы «уту», которая в изобилии растет здесь, на юге Бразилии. В то время Горбачев с подачи министра финансов Павлова загорелся идеей обелять деньги, получаемые от продажи наркотиков. Но для этого нужно были иметь контакты с наркобаронами. А это был совершенно новый наркотик, не известный никаким наркобаронам. Как все раскручивалось, я не знаю. Только в начале 1990 года Марат Янаев и его люди организовали маленький филиал в Лондоне. Почему там? Потому что трава «уту» растет в Королевском ботаническом саду Кью в западной части Лондона между Ричмондом и Кью. В это дело вошли несколько англичан. Но случилось несчастье. Один из разработчиков, Бойко, вколол себе новый образец и умер. И они сочли за благо подобру-поздорову убраться из Англии. Самым подходящим местом, конечно, была Бразилия, а именно юг Бразилии, где растет нужная трава. Окончательный вариант наркотика, который они назвали «ген справедливости» был синтезирован уже тогда, когда Горбачев потерял власть. И тут очень кстати пришлись деньги, полученные от человека, выдающего себя за сына Берии. Марат и его люди перебрались сюда и работают здесь уже около года. У них накоплен товар, он размещается в фактории, где-то в верховьях реки, по берегу которой мы блуждали. Сам Марат Янаев был давно болен. Скорее всего, это результат вколотых им себе наркотиков. Вчера он умер.