Легион Видесса - Гарри Тертлдав

Вот тут-то она и метнула на него яростный взгляд. О, эта тихая ученая девушка тоже из рода Гавров!

— Вот уж не думала, что ты станешь принижать себя. Кто спас моего пылкого дядю от убийц Ономагула? Кто предостерегал его насчет Дракса, хотя он не стал слушать советов? Кто разбил Дракса на Западе? Если я не совсем дурочка, то это — ты.

— И кто упустил вожаков мятежа, потому что был… был… — Марк глотнул вина, прежде чем продолжить. — Был слишком слеп, чтобы понять, что женщина пользуется им, как погонщик мулом? Если я не совсем дурак, то мы опять говорим обо мне.

— Да уж, твоя Хелвис была крепким узелком: Развязать его было нелегко. И все же я думала о ней лучше, — рассудительно произнесла Алипия. Ее ноздри дрогнули от гнева, когда она упомянула имя Хелвис. — Поступить так… Превратить твою любовь в оружие и обратить ее против тебя… Хотела бы я никогда не слышать об этом. Что удивительного в том, что ты ненавидел меня. Ведь это я настояла на том, чтобы Туризин допросил тебя под наркотиком правды.

— Ненавидеть тебя? — переспросил Скавр. — Я только что говорил, что ни в чем тебя не виню. Ты сделала все, чтобы мне помочь. Ты действительно помогла мне. При чем тут ненависть? Но… — Он выдержал паузу, собираясь с мыслями. — Но мне так тяжело встречаться с тобой, так тяжело стоять столбом и не знать, что говорить, как поступать… после того, как я обнажил себя перед тобой.

Она нежно коснулась его руки своими тонкими пальцами и медленно опустила голову. Разглядывая скатерть и не поднимая глаз, Алипия напомнила:

— Марк, но ведь ты тоже видел меня совсем раздетой.

Да, он помнил ее в руках Вардана Сфранцеза. Вардан держал кинжал у ее горла, а она стояла неподвижная и спокойная. Марк помнил ее худенькое тело, едва прикрытое прозрачной шелковой тканью.

Он крепко сжал ее ладонь:

— Это не твоя вина. Во всем виноват Вардан.

— А что, Дракс и его дружки бежали по твоему разрешению? — спросила Алипия, взглянув ему прямо в лицо.

Она не ждала, что он заговорит. Глаза ее блуждали далеко… Она не забыла своего позора.

— Странно, — сказала она задумчиво, — что я должна благодарить Авшара за его злобу: ведь это он избавил меня от моего палача.

— Он не слишком думал о последствиях. Вардан не заслужил такой легкой и быстрой смерти.

Алипия вздрогнула, но потом попыталась улыбнуться:

— Прости, что я заговорила об этом.

Но ее рука осталась лежать в его ладони. Он коснулся маленькой мозоли на среднем пальце — примете всех писцов, писателей и историков. Сейчас Марк боялся вымолвить даже слово. Возможно, он видит лишь то, что хочет видеть, как это было с Неврат…

Подходя к ним, Сафав тихонько улыбнулся. Марк почти не заметил слуги, когда тот поставил на стол блюдо с грушами, после чего исчез. В памяти Марка мелькнуло мгновение, когда Алипия оказалась в его объятиях. Он вспомнил ее теплые губы. Это длилось всего миг, а потом она испугалась и отшатнулась от него. Неужели все это случилось лишь прошлой весной?

— Так много прошло между тем днем и сегодняшним, — прошептала она. Казалось, она читала его мысли. Такое случалось уже не раз. Алипия снова замолчала, а потом медленно вздохнула, словно приняв решение. — Оно и к лучшему, что из этого ничего не получилось, правда? Я не была готова к тому, чтобы…

И неловко замолчала. Марк кивнул — он понял. Ее глаза безмолвно поблагодарили его.

Потом она заговорила снова:

— У тебя были тогда обязательства, которые ты не мог… не должен был…

— Не должен? — горько переспросил он.

К счастью, она не обратила на это внимания — она спорила не с ним, а с собой. Ее решимости мог бы позавидовать воин. Она словно пробивалась вперед с боями, выбрасывая фразу за фразой, как стрелу за стрелой.

— Но сейчас для тебя больше нет препятствий. А я… — Ее голос снова прервался. Наконец она спросила очень тихо: — А ты хотел бы снова увидеть меня обнаженной?

— Да, с радостью, — горячо ответил он. И спустя миг добавил осторожно: — Если ты можешь…

— Честно говоря, не знаю. — Она смахнула набежавшие слезы. — Но если бы ты не сказал этого сейчас, то вряд ли я бы даже решилась…

Ее рука задрожала в его ладони. Марк вопросительно посмотрел на Алипию. Она кивнула — коротко и почти яростно.

Сафав возник у их стола за секунду до того, как трибун собрался позвать его. Слуга наклонился и прошептал Скавру на ухо:

— Наверху имеется хорошая комната, если она вам нужна.

— Проклятие, — сказал римлянин. — Должно быть, у меня не череп, а прозрачный горшок, если все вокруг читают мои мысли, как сквозь стекло. — Он полез в кошель и сунул в руку Сафава несколько монет. Тот уставился на Скавра удивленно.

— Мой господин, — сказал он, запинаясь, — это слишком много…

— Бери, — отмахнулся Марк. Золотым больше, золотым меньше — сегодня ему это казалось мелочью.

Сафав отвесил низкий поклон, согнувшись чуть ли не пополам.

— Вторая дверь направо на втором этаже. Там есть маленькая лампа, жаровня с углем у окна, в матрасе свежая солома, одеяла и простыни чистые. Мы подготовили все заранее к сегодняшнему празднику.

Марк и Алипия поднялись из-за стола. Она обошла стол и встала рядом с трибуном. Марк обнял ее за плечи, и ему показалось, что он сделал самую естественную вещь на свете. Сафав снова поклонился и тут же вскинул голову — кто-то окликнул его. Слуга комически пожал плечами и удалился.

Когда Скавр и Алипия поднимались по лестнице, один макуранин вдруг весело заорал. Он явно ничего не соображал вследствие обильных возлияний, но принцесса вздрогнула. Марк готов был наброситься на пьяницу. Алипия только с вызовом вздернула подбородок и слабо улыбнулась. Скавр поднял вверх большой палец — одобрительный жест, который принцесса хорошо знала. Марк хотел снова обнять ее, но не стал этого делать, решив, что это может ее испугать.

Комната оказалась не такой уж маленькой. Марк осветил ее небольшой лампой, стоящей на стуле возле кровати. Плотные ставни закрывали окно от пронизывающего ветра. Марк поспешил разжечь жаровню.

Пока он зажигал огонь, Алипия неподвижно стояла посреди комнаты. Когда он шагнул к ней, она снова вздрогнула — с таким страхом, что он замер на месте.

— Если ты не хочешь, ничего не произойдет, — обещал он. И с римской практичностью добавил: — Согрей руки, здесь очень холодно.

Он отошел в сторону, чтобы она могла подойти к жаровне. Алипия послушно наклонилась над раскаленными углями. Спустя некоторое время она сказала, не поворачивая головы:

— Потуши лампу.

Скавр подчинился. Мерцающие угли отбрасывали на стены тусклые кровавые отблески. Марк ждал.

Алипия приблизилась к нему медленно, с вызовом; казалось, ей стоило больших усилий обуздать непокорное тело. Когда он положил руки ей на плечи, она подняла к нему лицо. Это был странный поцелуй: ее губы жадно коснулись его губ, но тело девушки было так напряжено, что Марк не осмелился заключить ее в объятия. Она отступила на шаг, пристально глядя на него в темноте.