История героя: Огонь наших душ - Yevhen Chepurnyy

группа нага в форте торчит на самом верху маяка. Значит, нам туда дорога! Но для начала, — он обернулся к береговой аумауа, устремив на неё жёсткий взгляд, — Майя. Если мы не выясним, чего здесь понадобилось нага, а попросту их вырежем, атаки могут не прекратиться. Под постоянным давлением змеелюдов, Хасонго никогда не восстановят. Сейчас нам не боевая злость нужна, а холодные головы и дипломатия. Если кровь павших от рук нага слишком уж вопиет о мести, я могу услать тебя на корабль. Хочешь?

— И оставить нашу порядком выдохшуюся группу без одного бойца?.. да, да, Иси, без двоих, куда уж без тебя, — ответив на раздраженный курлык питомца, рауатайка повернулась обратно к Кьеллу. — Это будет совсем не по-товарищески. Я буду примерно себя вести, командир, обещаю, — она улыбнулась, уверенно, пусть и слегка нервно.

— Угу, — ответил тот отрешенно. — Поверю тебе. Но учти, не оправдаешь моё доверие — отправишься обратно под крылышко Кару по возвращении в Некетаку. Пойдём, друзья.

***

— С-с-с. Ты пришёл с-сюда, чтобы убить нас-с, двуногий? Нгати не ос-ставит с-своих с-сыновей.

Кьелл и компания находились на верхней площадке маяка, рядом с линзой фонаря, оконечностью потухшего адрового столпа, и устроившимися здесь змеелюдами. Битва с порокоа явно не осталась незамеченной маяковыми сидельцами, и небольшая группа нага пусть и держала ростовые луки и тяжёлые мечи наготове, но не торопилась бросаться в бой. Вместо этого выползший вперёд змеелюд завел разговор. В головном уборе ещё роскошнее, чем у погибшего на платформе нага, он несомненно был важной персоной. Его чешуя, отслаивающаяся и побелевшая от времени, выдавала немалый возраст.

— Нет, мы поговорить, — ответил гламфеллен. — Я — Кьелл Лофгрен, можно просто Кьелл. А тебя как звать, старик?

— С-суган. Я верный с-слуга Матери нашей. С-с чем ты пришёл с-сюда, Кьелл?

— Спросить, с чем пришли сюда вы, — удивлённо ответил бледный эльф. — Зачем вы напали на Хасонго? Рауатайцы нанесли вам какую-то обиду? Или вы так, пограбить зашли?

— Чужеземс-сы ос-скверняют земли Дедфайра, — шипящий голос Сугана приобрёл раздраженные нотки. — Они выс-свали гнев богов, что обрушилс-ся и на нас-с. Даже адра, ценнейший из их даров, гас-снет. Мы очис-стим ос-стров от них, чтобы умилос-стивить Нгати.

— Ты говоришь об Эотасе, — констатировал гламфеллен. — Он прошёл сквозь одно из ваших селений, верно? Не Ондра этому причиной. Текеху, подтверди.

— Экера, моя божественная мать недовольна вторжением адрового ужаса, — немедленно отозвался годлайк. — Дети океана безвинно страдают от него, как и жители поверхности.

— Ис-сбранный, — недовольно прошипел старый нага. — Хуана не зас-служили твоего появления.

— Это решение — прерогатива моей матери, — с достоинством ответил Текеху. — Но можешь поверить мне, причина страданий нага — не гнев Нгати. Выслушай моего друга и капитана, Суган, ему есть, что сказать, — змеелюд резко кивнул, дернув раздвоенным языком.

— Адровый гигант — Эотас, бог, что хочет уничтожить всех богов, — не стал жалеть чувства нага Кьелл. — Рикуху направил меня за ним, чтобы узнать его цель. Души из адровых столпов служат Эотасу пищей. Он использует их, чтобы добраться до чего-то в глубинах Дедфайра, чего-то, что поможет ему в его безумном плане.

— Укайс-со, — растерянно прошипел старый змеелюд. — Мы храним с-снания о нем. Этот город — не прос-сто груда с-старых камней. Великие с-силы дремлют там. Чужес-семный бог движется туда, — язык пораженного старца метался из стороны в сторону.

— Возможно, — задумчиво ответил гламфеллен. — Давайте все же это проверим. Сейчас я прикоснусь к адровому столпу, и мой дух сможет достичь Эотаса. Так я могу узнать, где он. Пусть твои соплеменники расслабятся, Суган, мы не собираемся причинять им вреда, — нага сделал короткий жест своим, коротко прошипев что-то, и те расползлись по сторонам, убирая оружие.

— Дейс-ствуй, чужес-семец, — приглашающе махнул рукой Суган.

Кьелл не заставил себя ждать. Подойдя к торчавшему из верхней площадки маяка адровому столпу, он коснулся его, и его душу в очередной раз повлекло прочь, из тела, из маяка Хасонго, и из тварных оков реальности. Снова знакомое чувство скольжения, снова золотая нить, оканчивающаяся в адровом теле, занятом богом, снова яркий свет сверхреальной сущности, устроившейся в голове гигантского конструкта.

— Ты вновь нашёл меня, Видящий, — неподдельное тепло звучало в голосе божества. «Не, на деле оно как раз-таки поддельное,” грустно подумал гламфеллен. «Я вот только что шарашил крокодила его крокодильскими фобиями, а сейчас Эотас меня подобным образом по мозгам бьёт.»

«Зачем ты хочешь уничтожить богов?» — сходу взял быка за рога Кьелл.

— Ты проницательнее, чем считают многие, Видящий, — удивление воплощенного бога захлестнуло бледного эльфа. — Но так даже легче будет объяснить. Разумные не должны страдать под гнетом бессмертных властелинов. Они — не овцы, нуждающиеся в пастырях. Они заслуживают идти своим путем.

«Замечательно. Как насчёт всей той разрухи, что ты им принесешь, уничтожая богов? Заслуживают ли они её? Понятия не имею, что именно ты хочешь сделать, но даже убрать богов, не порушив ничего другого, значит вынуть один из краеугольных камней Эоры. Очень многое зависит от божьих слуг и детей. Без их силы, многие умрут, и ещё больше — пострадает, незаслуженно, и без смысла.»

— Это — тот путь, что разумные обязаны пройти, — спокойствие господствовало в голосе Эотаса. — Путь, что неизмеримо возвысит их. Боги были ошибкой — пусть они и помогли разумным поначалу, сейчас они лишь сковывают их. Без них, Эоре будет лучше, пусть для того, чтобы достичь этого лучшего, ей и придется пройти через многие испытания.

«Допустим,” — Кьелл был несогласен с этим смелым заявлением, но Эотас явно не собирался воспринимать гуманистические аргументы. Других же у бледного эльфа не было, а значит, ему нечего было сказать существу, готовому убить тьмы и тьмы ради своих идей. — «Так что же именно ты задумал? Каков твой план?»

— Ты все узнаешь в свое время, Видящий, — прогремел бесплотный глас. — Встреть меня у Зубов Магран, в месте, именуемом Пепельная Пасть. Там я поведаю тебе о том, что грядет.

«Хорошо. Но сначала,” — гламфеллен обратил свое сверхъестественное восприятие на золотую пуповину, связывающую Эотаса и маяк Хасонго. Он видел её дрожание, её