Песни вещих птиц - Валерия Скритуцкая
Шрифт:
Интервал:
– Без Лёшки – никак, – сказала Надя и вытаращила глаза, как делала всегда, когда ляпнет лишнее. – В смысле…
– Понятно, в каком смысле, – шикнула Ксюша. – Если не вернётся, пойдём домой, и всё. Давайте уже рисовать, тут как раз земля мокрая.
Она включила фонарик на мобильном и подсветила лист с «ритуалом». Список рун тоже был наготове.
– Я думаю, нужно начать с середины. В центре у нас должен быть камень Алатырь, то есть руна, которая его обозначает. Как на Надином кольце.
Надя начертила нужную руну, а Янина тем временем отыскала ветку и обвела широкий круг.
– «Алатырь» похоже на «алтарь», – задумчиво сказала Надя, глядя на получившийся знак. – И он тоже в центре, как и алтарь в храме. А на нём – жертвоприношение…
– Какое ещё жертвоприношение? – испугалась Янина. – Ты что несёшь?
– Она права, – сказала Ксюша. – Скорее всего, слово «Алатырь» и есть от «алтарь», то есть камень для жертвоприношений. Но мы должны пожертвовать не живое существо, а вещь. И не на сам камень положить, а на его символ.
– А вещи-то у нас и нет, – спохватилась Надя.
Ксюша молча достала из сумки расчёску Марьяны. Янина посмотрела ошарашенно:
– Ты меня пугаешь. Как будто заранее готовилась.
– Не неси чушь, – отрезала сестра. – Если б заранее, захватила бы спички. Слушайте дальше. «Начерти символы Мира и Чернобога, спроси мать Берегиню, начертив между ними её знак». Мир и Чернобог – символы мира богов и мира мёртвых. Здесь как раз и сказано: искать нужно не только в мире людей, но и в Прави, и в Нави. Так что всё логично. Вот эти знаки похожи на трезубцы! Чертите их вон там. Между ними – руну Берегини.
– Как она выглядит? – Надя вырвала из рук Ксюши список рун и зачитала: – «Берегиня – богиня-матерь, ведающая земным плодородием и судьбами всего живого на земле. Она даёт жизнь душам, она же отнимает. Её знак – руна жизни и смерти, она же руна Судьбы».
Надя перерисовала знак с листа. Ксюша тем временем продолжала:
– «Чтобы познать неведомое, нужна руна Рок, начерти и её»…
– Руна Рок точь-в-точь буква «Ж» почему-то. – Надя показала Янине рисунок. Та аккуратно перенесла знак. – Для посвящения Непознанному. Так тут написано.
– Что там дальше, Ксюш? – спросила Янина.
– «Чтобы не обидеть Судьбу, изобрази её символ».
Сёстры стали искать руну в списке.
– Здесь такой нет, – сказала Надя. – Тем более, про судьбу уже было.
– Вот она, – ткнула пальцем Янина. – По описанию больше других подходит: «Руна Вия. Руна судьбы, которой не избежать, тьмы, смерти». Только называется здесь Нужда.
– Да, думаю, это она, – согласилась Ксюша.
Янина внимательно всмотрелась, затем начертила новый символ.
– «А если любишь того, кого ищешь, не забудь о светлой богине любви», – прочитала Ксюша.
– Это точно руна Леля, – сказала Надя и перерисовала последний знак. – Всё? Или что-то ещё?
– Только костёр, – ответила Ксюша и развела руками.
От реки веяло холодом, от леса – страхом. Стояла удручающая тишина, как будто природа, притаившись, наблюдала за чудачками и спрашивала: что вы потеряли у леса глубокой ночью? Луна висела уже низко. Ночь отступала, и на горизонте виднелась слабая полоска света. Сёстры топтались на месте, не зная, что делать.
– Ну что, идё… – Янина не успела договорить. Раздался громкий топот, в траве зашуршало, и по тропе чуть не скатился прямо в воду Лёша. В последний момент он схватился за куст, кинул перед собой небольшую охапку хвороста.
– Там вся отцовская банда… лес… обыскивает, – Лёша пытался отдышаться и утирал пот со лба. – Нигде нет. И на отца напоролся – он отправил домой, пришлось крюк делать. Сказал ему, что вы уже дома. Надо идти, а то и нас искать будут.
О том, что промеж деревьев ему почудились сверкающие волосы, Лёша умолчал: наверняка разыгравшееся воображение подкинуло образ.
– У тебя спички есть? – спросила Надя.
Лёша молча достал из заднего кармана зажигалку.
– Значит, всегда при тебе! – не сдержалась Ксюша. – Часто пользуешься?
– Редко. Только когда исчезает сестра и надо разжечь ритуальный костёр. Вы серьёзно всё-таки, да?
– А ты нет? – съехидничала Надя. – Вон веток насобирал.
Лёша только тяжело вздохнул:
– Бумага нужна. Для розжига.
– Её у нас куча, – Ксюша достала дневники Пелагеи Ивановны.
– Но там много важного! – возмутилась Надя. – Прямо всё надо жечь?
– Одной страницы хватит, – ответил Лёша.
– На вот эту, с приворотом. – Ксюша протянула ему бумагу.
Через минуту Янина с тоской наблюдала, как приворотный заговор исчезает в огне. Разгорался хворост, от вспыхивающих Марьяниных волосков на расчёске по спине пробегали колючие мурашки.
– Значит, алтарь, говорите?..
– Скорее, в круг! – скомандовала Ксюша.
Она взяла Надю и Янину за руки, те потянули Лёшу, но он отшатнулся.
– Там же не сказано, что прямо всем надо кружиться.
Янина пожала плечами и взяла Надину ладонь. Круг замкнулся, и сёстры нерешительно пошли. Огонь постепенно разгорался, пламя завораживало, и хоровод, сам того не замечая, кружился всё живее. Ноги переступали быстрей и быстрей. Сёстры зажмурились и отдались потоку.
Потоку древнему, как мир.
Кружению естественному, как смена времён года.
Кружению, которое не прекращается.
Виток за витком, словно внутрь по спирали.
Виток за витком, в ритме природы.
Виток за витком, вглубь самих себя.
А Лёша, ошарашенный, наблюдал, как руны на земле стали чётче, глубже – и наконец загорелись золотистым светом. Пламя разыгралось, полыхнуло жаром, огненный столп взмыл в небо. Неведомая сила разжала руки сестёр, и они, не удержавшись на ногах, рассыпались, упали между рунами. Огонь извивался, словно живое существо, прорезал ночное небо, искры летели во все стороны. Неожиданно столп замер, вытянулся, плавно согнулся до земли. Теперь в нём угадывались очертания головы огромного змея. Широко открытая огненная пасть устремилась прямо к Наде, и та, издав дикий крик, упала без сознания.
Очнулась оттого, что Лёша хлопал её по щекам.
– Надя, Надя, ты жива?
Младшая сестра открыла глаза – все склонились над ней. Огненный змей исчез.
– Я жива? – Она ощупала пылающее жаром лицо, кивнула. – Вроде жива.
– Смотрите! – воскликнула Янина.
В поутихшем пламени проступал силуэт, будто из огня, как из пластилина, вылепили человека. Это был статный и крепкий богатырь, огненно-рыжие волосы спускались по плечам и походили на языки пламени. Нет, они и были языками пламени, как и его густая борода. Лоб стягивала алая лента, за спиной трепетал плащ на золотой застёжке в виде солнца. Широкие штаны и сапоги тоже были ярко-красными. Грудь защищали золотые доспехи. В руке
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!