Королевская кровь. Стальные небеса - Ирина Котова

Отец девчонки не ждал ответа. Он снова повернулся к ним, с тревогой посмотрел на укутанную в одеяло Каролину и покачал головой.

– Кто бы ты ни был, – проговорил он твердо, – ты должен понимать, что лезть другому человеку в голову неэтично. Тем более ребенку. Даже если бы ты не спровоцировал приступ – этого делать было нельзя. Да, куда важнее то, что ты помогаешь спасти ее, и я не потребую с тебя ответа. Но представь, что кто-то мог бы забраться в голову тебе и узнать твои тайны, даже те, которые ты никому бы не желал раскрывать.

Вей Ши не отвернулся и не опустил взгляд, и подбородок его был поднят так же высоко, но скулы и уши медленно начинали гореть от гнева и стыда. Он никогда не стал бы оправдываться и не терпел поучений ни от кого, кроме как от Мастера и деда с отцом. Но и прятаться было не в его характере.

– Я признаю свою ответственность, – сказал он высокомерно. – Я отдам благородной Каролине этот долг.

– Дело же не в долге, – укоризненно вздохнул Святослав Федорович, отступая.

Вей Ши не ответил. Остаток пути они провели в молчании.

Император Хань Ши слушал доклады военных советников, когда бесшумно отъехала в сторону тонкая дверь, а в проеме показался осанистый седовласый секретарь, почтительно опустивший голову. Докладчик замолчал.

– Говори, Ли Мян, – повелел Хань Ши мягко. – Я знаю, что у нас гости, – он легко повел головой, прикрыв глаза. – Владыка Четерии… его ученик и цветок редчайшей красоты, которого не бывало никогда. Они двигаются сюда.

– Да, светлый император, – тихо проговорил секретарь. – Помимо Владыки и его ученика прибыли Святослав Федорович Волков – бывший принц-консорт Рудлога – и младшая принцесса дома Рудлог. Девочка без сознания, ее несет на руках ученик… – Голос стал еще тише, но лицо императора не дрогнуло. – Владыке предлагали отдых и почести, достойные его статуса, но он сказал, что ищет твоей помощи и ждать не может…

Хань Ши погладил седую бороду, изящным жестом сложил ладони в рукава розоватого шелкового халата и невозмутимо, певуче поинтересовался:

– Далеко наши гости? – он снова прикрыл глаза и сам ответил: – Минут пятнадцать ходьбы.

– Да, господин мой, – секретарь выпрямился: повелитель не был недоволен из-за того, что совещание прервали.

– Ты правильно сделал, что сказал мне, – так же мягко проговорил Хань Ши. – Проводите Владыку и его спутников сюда. А мы пока дослушаем доклад. Продолжайте, генерал Шен. У вас есть пятнадцать минут.

Четери взошел по ступеням изумрудного павильона с черной покатой крышей и дверями, расписанными золотыми тиграми на охоте, и остановился. По обеим сторонам крыльца уже стояла почетная стража, щелкнувшая каблуками и поднявшая клинки при приближении гостей. А у дверей в окружении других царедворцев ждал старый знакомец Владыки Винь Ло, который сопровождал его в первый прилет к Хань Ши. Сановник вид имел горделивый и приветливый, несколько раз кланялся с того момента, как гости вышли из цветущего парка, и готовился разразиться приветственной речью, держа в руках огромную чашу со свежей кровью. Но не успел.

– Ну здравствуй, – обрадованно сказал дракон, с наслаждением потянул носом воздух и без лишних слов взял подношение. – Ты меня с прошлого раза, что ли, ждешь?

Винь Ло с готовностью тонко засмеялся над этой нехитрой шуткой. Говорить с гостем, пока он шумно и жадно глотает кровь, было невежливо, и сановник легко поклонился Святославу Федоровичу, а затем, поколебавшись и гораздо ниже, – босому, одетому в затертые светлые полотняные штаны и сорочку ученику Владыки, который держал на руках черноволосую девочку.

– Господин Волков, достойный ученик Ши, – проговорил Винь Ло, и на последнем имени тон его стал очень осторожным, – приветствую вас в благословенном Пьентане. Позвольте предложить вам с дороги воды и прекрасного вина, – он повел головой в сторону царедворцев, держащих подносы с угощением.

Ученик промолчал, а Святослав Федорович учтиво откликнулся:

– Благодарю, не нужно. Мы взяли с собой воду.

Мастер допил, отдал чашу – радужки глаз его были окрашены в вишневый.

– Хорошо, – рыкнул он.

– Счастлив услужить вам, Владыка, – торжественно запел царедворец, и быть бы, наконец, речи минут на двадцать, но Четери нетерпеливо махнул рукой. Глаза его постепенно возвращали привычный зеленый цвет, и голос больше не отдавал рычанием.

– Да-да, и я счастлив и все такое. Проведи нас к императору, Винь Ло. Потом мне расскажешь, как ты рад и как меня уважаешь.

Сановник с несчастным видом оглянулся на дверь, и тут она распахнулась. В дверях стоял седовласый йеллоувинец с лицом спокойным и внимательным. Он оглядел гостей, на мгновение задержав взгляд на прямом, как струна, Вей Ши.

– Мой господин ждет вас, – сказал он тихо. – Прошу.

Император сидел на коленях на циновке в пустом кабинете и осторожно касался бледными губами фарфоровой чашки с чаем. Запястья его в широких рукавах халата казались по-птичьи тонкими. Он поднял глаза на вошедших, кивнул в ответ на поклоны – да так величественно, что показалось, будто он выше всех в помещении, – и с улыбкой посмотрел на бессознательную Каролину.

– Огненная тамиянь, – проговорил он певуче. – Девочка с только что проснувшимся даром. Красный дом горазд удивлять мир… Как счастлив я, что могу видеть этот прелестный цветок. Положи ее сюда, ученик Мастера Вей.

– Ты поможешь ей, светлый император? – приглушенно и уважительно поинтересовался Четери, наблюдая, как Вей Ши молча кладет младшую Рудлог у колен деда.

– Конечно, – откликнулся Хань Ши, коснувшись виска Каролины.

– Сюда через несколько часов прибудут Ангелина с Нории, – добавил Четери.

– Я понимаю, – проговорил император. – Присаживайтесь. Нужно подождать.

Он прикрыл глаза – и в кабинете воцарилась тишина. Все опустились на пол. Четери умиротворенно посмотрел на правителя Йеллоувиня, перевел взгляд на Вей Ши, который, скрестив ноги, положил руки на колени ладонями вверх и тоже смежил веки. Отец Каролины рядом размеренно и ровно дышал – видать, тоже знал об особенностях Желтых и о том, что им лучше не мешать лишними эмоциями. От двух Ши шли волны покоя. Шуршал ветерок в прорезях окон, позвякивали трубочки музыки ветра, потрескивали маленькие огненные шары под потолком, бесконечно переливалась по лопастям крошечной мельницы вода в резной деревянной чаше, стоящей в углу… тишина стала такой комфортной, что Чет едва не зевнул, но сдержался и упорно стал разглядывать мельницу.

Каролина

Каролина еще с десяток раз проваливалась сквозь видения. То видела она рыдающую Алину – такой, какой стала она после возвращения своей внешности, но с призрачными черными крыльями, то Марину, обвитую двумя полупрозрачными огромными змеями, то себя саму, взрослую, играющую на флейте на берегу какого-то пруда. Время от времени начинала ныть точка посреди лба, и тогда Каролину выкидывало туда, где она уже была, – приходилось, зажав уши, с восторгом смотреть на битву сияющих гигантов или жаться к стенам разрушенного Пьентана.