Двойняшки - Жаклин Уилсон

Гарнет не проронила ни слова. Казалось, сестра движется в полусне. В такси она совсем с лица спала. Из нас двоих укачивает меня, но на этот раз обошлось. Я даже не забыла дать мистеру Бейнзу на чай, хотя он этого не заслужил — опоздал да ещё задал кучу вопросов.

Купила билеты на поезд. Гарнет со мной не было. Она пряталась за кустом — её тошнило. Я беспокоилась, что она испортит свой лучший жакет. Невозможно произвести благоприятное впечатление на прослушивании, если перёд вашей одежды будет неизвестно в чём. Зря я волновалась — сестра очень аккуратная и не испачкалась, хоть и позеленела больше обычного. Хорошо, наши жакеты тоже зелёные — нарочно не придумаешь, прямо в тон!

В поезде Гарнет дрожала как осиновый лист. Пришлось заставить её повторить нашу сценку, но ей стало ещё хуже, и из глаз хлынули слёзы.

— Не смей реветь! Ещё не хватало, чтобы на прослушивании у тебя были красные и усталые глаза.

Она всё-таки заревела, и я её умыла в женском туалете.

— Неужели ты хочешь меня подвести?! — свирепо спросила я.

Иногда, чтобы добиться желаемого, приходится быть жестокой.

Когда мы вышли из поезда, даже я присмирела, потому что на вокзале было полно народу, и мы понятия не имели, куда идти. Никто нам не мог ответить, где находится Ньюлейк-стрит. Я храбро предложила поехать на метро, но мы не знали, как называется станция, и не нашли нужную линию. Пришлось сначала спуститься вниз по эскалатору, а потом снова подняться вверх, чтобы выйти на улицу. В кошельке оставались деньги, поэтому, увидев стоянку такси, я обрадовалась, и дальше мы поехали на машине.

Оказалось, что денег нам не хватило, и водитель рассердился, но было не до него. Меня взволновало другое. Я вылезла из такси, Гарнет с трудом выкарабкалась за мной. Мы уставились на огромную толпу, и на нас устремились сотни глаз. Двойняшка за двойняшкой… двойняшка за двойняшкой…

До чего же странно ни с того ни с сего вдруг очутиться среди других двойняшек! Мы с Руби, конечно, и до этого с ними встречались, но никогда не сталкивались с тучами себе подобных… Казалось, мир раскололся на две половины. Мы всегда ощущали себя неповторимыми, уникальными, необыкновенными… Мы это мы. Но на той улице обе вдруг потерялись в толпе близнецов. И ничего-то в нас нет особенного, и ничем-то мы не выделяемся…

— Давай вернёмся домой! — жалобно обратилась я к Руби. — Ничего у нас не получится!

— Не дури! — свирепо прорычала Руби. — Сколько раз тебе повторять, повторять и ещё раз повторять — это наш единственный шанс, который нельзя упустить. Не вешать нос! Мы им еще покажем! Лучше нас никому не сыграть!

— Я не актриса, Руби!

Она лишь окинула меня грозным взглядом, потом схватила за плечо и отвела в самый конец очереди.

Мы прошли мимо высоких двойняшек

и двойняшек-коротышек

и хорошеньких двойняшек

и самых обыкновенных

и двойняшек-воображал

и замухрышек

и милых женственных двойняшек

и девчонок-двойняшек-сорванцов

и даже мимо двойняшек-мальчишек.

— Парни, наверное, книгу не читали! — презрительно фыркнула Руби. — Хотя, может, они нацепят платья и парики. С них станется!

— Ты только посмотри, кто здесь собрался! Какие у них громкие, поставленные голоса и самодовольные улыбки. Небось занимались в театральных кружках, — сказала я.

— Ну и что с того? Сколько я сил на тебя положила, чтобы поднатаскать в актёрском мастерстве! Слушай, давай лучше повторим роли!

— Только этого не хватало! Не выпендриваться же перед всеми! — в ужасе пролепетала я.

— Эй, кому нужна репетиция — тебе или мне? — проворчала Руби. Потом притянула меня к себе и зашептала прямо в ухо: — Мы потихоньку. Я тут знаешь что придумала? Нужно что-нибудь отчебучить, чтобы сразу выделиться. В общем, сыграем сценку, в которой двойняшки спорят с Мамзель. Давай изобразим её посмешнее! Не пугайся! Тебя никто не заставляет — сама справлюсь. У меня классно получается французский акцент: та cherie, ohlala, tresbon…

Но играть нам не пришлось. Мы простояли несколько часов в очереди. Мне ужасно хотелось в туалет, поэтому, когда мы наконец вошли в здание, пришлось идти, скрестив ноги. На этом мои мучения не закончились — мы ещё долго отвечали на вопросы администратора, которая записала наши имена, адрес, номер школы… и только потом мы оказались наверху. Я ужасно испугалась, что опять описаюсь и меня всю жизнь будет преследовать печальный опыт с овцой, но в коридоре оказалось полно туалетов.

Нашлась даже гримёрная для тех, кому нужно переодеться в костюмы. Хорошо хоть нам не во что было наряжаться! Руби слегка пощипала мне щёки, чтобы появился румянец. Я переплела нам косы. Невыносимо дрожали руки

— я и узелка не смогла бы завязать! Потом мы снова вернулись в очередь, ожидая, когда же нас пригласят на прослушивание.

Нервное напряжение усилилось. Опять понадобилось пару раз сбегать в туалет. Даже Руби задёргалась и начала озираться по сторонам, оглядывая других сногсшибательных двойняшек, которые увлечённо повторяли свои роли. Сестра нахмурилась и стала грызть ногти.