Дело о старом антикваре - Александр Ралот

– Завтра с утра едем к отцу в «Чудо», так как испанский «хамон» из чёрной свиньи и ликёр «Крема Каталана» она должна вручить только лично.

После этого девушка повалилась на диван и мгновенно заснула.

Мельник был несказанно рад приезду родных ему людей. Не перебивая, выслушал дочь, внимательно рассмотрел все её рисунки, а затем как-то очень тактично отправил её на кухню нарезать «хамон» и готовить салаты.

Когда Лилия упорхнула, он повернулся к Маргарите.

– Вот, что я забыл тебе сказать в прошлый раз. Жил в Италии в средние века кардинал по имени Чезаре Борджиа. Был сей слуга божий большой спец по части изощрённых убийств. Так вот, по мере необходимости он намазывал одну сторону лезвия ножа ядом и резал им яблоко или, там, грушу. Одну половину съедал сам, ну а вторую… на всё воля Божья. Конечно, в таком деле сноровка нужна, чтобы яд не попал на острие ножа, ну и не всякий яд для такого злодейства пригоден. Ты уж потяни веревочку с этой стороны, глядишь узелок-то и развяжется. И ещё, сдаётся мне, что убийца ваш человек импульсивный, азартный, скажем так – игрок по натуре. Ежели задумал картину похитить, то его ничего не остановит, даже убийство.

Прибежала девушка, принесла поднос с деликатесами и снова защебетала о своих испанских странствиях. Старик забыл о своих болячках и с большим удовольствием уничтожал один кусочек нежного мяса за другим.

На этом день догадок не закончился. Вечером в контору сыскного бюро заглянул Максим и с ходу выложил перед женщиной ворох бумаг от Пограничной службы РФ.

Из отчётов следовало, что какие-либо наследники князя Барятинского на территорию нашего государства не въезжали. Однако из страны был выдворен без права повторного посещения некий итальянский делец по фамилии Обелини, в бумагах которого был обнаружен список картин, хранящихся в различных провинциальных городах России, в том числе и в нашем музее. Однако сей мутный тип покинул пределы страны за две недели до ограбления и убийства.

– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – поинтересовалась женщина, оторвавшись от чтения.

– То и думаю, что убийца наш выполнял заказ на одну картину, остальные прихватил в спешке, для себя. Только вот встретиться с заказчиком у него не получилось. И тогда решил он сам картины пристроить. Только дело это не простое, это не золотые часы в ломбард снести, тут рынок знать надо и связи соответствующие иметь. Ничего этого у него нет. Поэтому хранит он похищенное либо у себя дома, что весьма рискованно, так как вдруг кто увидит, либо таскает чемодан с одного вокзала на другой. А у нас тех вокзалов раз, два и обчёлся, чай не Москва. Вот я и разослал ориентировку по всем камерам хранения, чтобы высматривали пожилого мужчину, спортивной наружности с чемоданом. И конечно наш фоторобот им всем вручил.

– И как успехи? – поинтересовалась Марго. – Вычислили злодея?

– Увы, пока нет. Может, он где-то в другом месте заветный чемоданчик хранит или у него вообще сообщник имеется.

– Товарищ Каверин, – перешла на официальный тон, как в старые времена, Маргарита. – А что вы мне про яд ничего не говорите? Эксперты его распознали? В каком-таком Гастрономе им торгуют?».

– Заключение у меня по яду есть, только оно какое-то странное, там написано, что подобное средство применяется для усыпления крупных животных, коров, лошадей, больших собак. Я так думаю, что эксперты наши, что-то напутали. Отправил огрызок в Москву, но оттуда пришёл ответ, что яда не обнаружили, распался от времени, не стойкий он, понимаете. Если бы сторожа не сразу обнаружили, то и смерть его посчитали естественной.

Марго молчала, она вспоминала дела из своей большой следственной практики, но каких-либо аналогов не находила.

– Ладно, Максим, топай домой, утро вечера мудренее.

Маргарита проводила молодого следователя до двери, а в голове её знаменитый тумблер собирался щёлкнуть, но что-то никак не щёлкал.

Марго не спала и таращилась в потолок, в соседней комнате мирно посапывала Лилия, прижимая к себе большого плюшевого мишку. Оригинальный испанский светильник, тускло горевший в её комнате, показывал, что какой-либо попытки сложить разбросанные по всей комнате вещи не наблюдалось. На все упрёки по поводу неубранных вещей, девушка отвечала стандартно: «Ну, мамочка, порядок, это всего лишь частный случай хаоса, зато я сразу вижу, где лежит нужная мне вещь, и вообще моим ножницам место под кроватью, я это точно знаю и всегда их там найду!».

«Итак, что мы имеем на повестке дня – возвратила свои мысли в нужное русло женщина. – Сторож убит каким-то ядом из арсенала ветеринара или охотника. Убийца не из блатных, иначе бы его уже давно вычислили люди Силуянова, да и пальчики его ни в одной картотеке не числятся. Он весьма грамотен, знает метод Чезаре Борджиа, легко сходится с людьми, абы кого сторож к себе не пустил бы и пьянствовать не стал. У него вероятнее всего был заказ, но передать картину заказчику по каким-либо причинам не получилось. Попытка продать картины московскому антиквару тоже не удалась. Вывод – похищенные шедевры вероятнее всего ещё в городе. И, как говорит мельник, убийца человек импульсивный, значит долго выжидать не будет, а постарается сбыть краденное кому-то ещё. Маргарита что-то ещё думала, но заныл её любимый бок, говоря о том, что пора и честь знать. Женщина выпила лекарство, а заодно ещё и снотворное, затем провалилась в сон, безмятежный и лёгкий, как у её дочки.

– Отец Серафим, вы позволите мне побеседовать с вашими постоянными прихожанами, которые точно были на всенощной в ночь на пасху, – спросила Марго у настоятеля церкви.

– Ох, матушка, да почитай в ту ночь в церкви полгорода побывало. Кто верой силён, так всю ночь отстояли, кто послабее или хворый, так уходили, когда невмоготу становилось. С кем же ты беседовать изволишь, – ответил священник. – Вот, только что заутреня закончилась, православные ещё не все разошлись. Подойди, порасспроси, может чего и скажут.

Маргарита подошла к старушкам и старикам, стоящим в стороне.

– Добрый день, православные. Можно ли вам несколько вопросов задать. Я из прокуратуры, лихого человека ищу, не поможете ли, часом?

– Отчего же не помочь, – ответила бойкая старушонка, поправляя платок на голове. – Спрашивай, милая, чем можем, подсобим. Коль дело твое праведное.

Расспросив всех присутствующих, Маргарита почти ничего для себя интересного не узнала, народу вокруг ходило много, ещё толком не рассвело, видно было плохо.

– Вот только один человек пустой бидон для молока нёс. Сейчас такое уже почти и не увидишь. Бидонов молочных почти не осталось, разве, что на селе, так их всё больше на машинах возят, – рассказывала пожилая прихожанка. – Я ещё удивилась, время коров доить, они ведь праздники не признают. А он, малахольный, с бидоном в город подался. Неужто здесь корову или козу держит? Чудно, чем же он скотину кормит, да и лужков с травкой в городе, почитай уже, не сыскать.