Пение птиц в положении лежа - Ирина Дудина

Расшалившись, подруга подкралась к пальто, как если бы оно было живое и могло кусаться или громко кряхтеть, двумя пальчиками отогнула полу и обшарила внутренний карман. Лицо её вдруг перекосилось. «Что, неужели? Неужели я права?» — не унималась я. «Там действительно водка. Не веришь — посмотри». Я подошла, заглянула. Овеществление шутки было поразительным. Водка, сушёная селёдка, презерватив.

Через минуту вошёл заведующий. Он подозрительно, очень подозрительно посмотрел на нас и в первую очередь направился к своему пальто, ощупывать карманы. Как будто наблюдал за нами в подсматривающее устройство.

Об абсурдном пении хором

Бывают случаи абсурдного пения хором.

Однажды, перед сдачей экзамена по научному коммунизму, мы — группа студентов — марксистско-ленинских философов — сидели в аудитории в ожидании пришествия преподавателя, самого научного из всех коммунистов. Атмосфера царила удушающая. Скучные, тоскливые, как бы боящиеся чего-то, неразговорчивые студенты.

Лидером серости была невзрачная девушка — то ли староста, то ли комсорг. Крупная, рыхлая, неулыбающаяся, с бородавкой на носу и проволочными волосами. Взгляд на мир у неё был какой-то осуждающий и уныло-цепкий. Абсолютно лишённая всякой живости и игривости. И вот вдруг она выступила инициатором идеи — в ожидании самого научного из коммунистов спеть песню хором. Более живые и разбитные девушки, некоторые просто Венеры какие-то пышнотелые, отреагировали одобрительно. Даже немки и венгерки в толстых очках на прыщавых носах, даже лунообразные монголки из красных степей Монголии… После некоторой спевки и припоминания текста получилось довольно стройно: «А ба-боч-ка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк!!! Аза ней во-ро-бу-шек прыг-прыг-прыг-прыг!!! Он её го-лу-буш-ку бац-бац-бац-бац! Ням-ням-ням-ням! Да и шмыг-шмыг-шмыг-шмыг!» Живительно — выбор пал на фривольную, прославляющую половую разнузданность песенку. С глубинной девичьей тоской о желании быть потреблённой. И весь этот женский хор имени Катюши Масловой возглавляла чистая комсомольской душой и телом девушка староста.

Потом она хорошо кончила. Осуждая девушек, которых уволакивала куда-то вдаль коварная волна сексуальной революции, она сама стала её жертвой. Или героиней. На пятом курсе она, северная комсомолка, забеременела от жгучего, растапливающего все льды и ломающего все преграды бразильянца. Ей, с поруганными идеалами провинциальной чистоты, пришлось пережить немало печальных месяцев, но всё же в конце концов он на ней женился и увёз в Бразилию.

О том, каких женщин любят

На одной остановке, Богом забытой, я стояла, ждала автобуса. Мела метель. Под фонарём плясало и свистело. Нас становилось всё больше.

Среди ожидавших привлекала внимание семья. Это были три девочки лет пяти, десяти и пятнадцати, отец у них был красивый, стройный брюнет, с усиками и румянцем, а вот их мать была слепая. Белёсая квашня, рыхлая, без возраста, один её глаз был с бельмом, второй — слишком маленький, безнадёжно косил. Девочки были милы, нормальны. Мать что-то сказала им — голос у неё был нежный и очень приятный, спокойный тон. Отец, по всей видимости, не испытывал никаких неудобств. Он не стыдился своей жены-инвалида, он не выглядел усталым и затравленным. Он трогательно и трепетно обращался со своей слепой женой. А она стояла под фонарём, и улыбалась, и была спокойна. Что связывало их? Какое чувственное влечение влекло его к ней, очевидно, полуслепой от рождения? И каким сильным и многократным оно было, судя по количеству детей! Он любил её, безобразную и не видящую своего безобразия и его красоты, или жалел так сильно, что сперма лилась потоком — жалел с бельмом и имел, жалел — и имел… Какой кайф! Вот она, настоящая любовь!

С одним интеллигентным молодым мужчиной зашла речь о том, какая женщина для него — идеал. Он стал восторженно описывать, как его друг познакомился с какой-то полудикой то ли гаитянкой, то ли индианкой. Его фантазия разыгралась: «Да, какая удача — любить женщину, которая не говорит по-русски. Так, бормочет что-то на индейском наречии — ничего не понимает, что ты ей говоришь. Одни жесты, объятия, улыбки и любовь…» «Боже, как же достали его женщины… — подумала я. — Как трудно скинуть языковую завесу, оберегающую наготу и истину, одежду скинуть намного проще».

— Знаешь, тебе следует купить крупную человекообразную обезьяну, самку. Обрить её. Смазать душистым кремом. И употреблять по назначению. Слов от неё не будет совсем. К тому же не надо ухаживать, дарить подарки, воспитывать детей. Одни тактильные и сексуальные радости.

Мой знакомый обиделся. Может, я не поняла его — может, он на что-то намекал, описывая свой идеал…

Что-то есть в Венере с отколотыми руками, ногами и головой. Потаённая мечта мужчины — наблюдать и пользоваться главным, не отвлекаясь на второстепенное.

О настоящей женщине

Ей было лет пятьдесят с хвостиком. Была она коренастая, в крашеных кудряшках. С красным лицом и лиловым носом пожилого клоуна. Парикмахерша. Настригла себе на квартиру и машину. Лихо водила. Сын был уже взрослый. Ни в чём себе не отказывала. Нашла себе молодого возлюбленного, огромного, под два метра ростом, любящего выпить и склонного к плотским утехам.

Он ей изменял. Она это быстро заметила. Полоснула в порыве ревности ножом по яйцам. Вызвали «скорую». Пришили. Опять у них началась любовь.

Опять изменил. Опять полоснула. Опять пришили. Тут уж не на шутку рассвирепел. Не мог простить. Грозился железным ломом раздолбать самое любимое её — после него — машину. Она так и бегала — то выслеживала его блядки, то машину стерегла, чтобы её не раскурочил.

Вскоре парикмахерша удачно вышла замуж за финна — то ли ровесника, то ли постарше. Он по достоинству оценил её темперамент. Полюбил страстно. Через несколько лет она нам позвонила. Скучно, говорит, в Финляндии. В России было веселее.

О смерти от любви

Один знакомый рассказал, что бывшая жена его сидит в тюрьме. Я с брезгливостью посмотрела на него. «За что?» — следовало спросить из вежливости.

Он рассказал, как она пригласила как-то к себе мужчину, они активно развлекались, она оказалась сверху. Прямо у него на лице присев. Она испытала какой-то чудовищный оргазм. Он захлебнулся и умер. Её осудили, и она сидит за убийство. Я где-то читала, в некупированных былинах, что такой смертью погиб Добрыня Никитич. Женщину, причинившую ему это, тоже нехорошо ругал народный сказитель.

Другой знакомый, Дима, выслушав, закручинился, потрясённый.

— Что, о чём ты?

— Вот бы мне так умереть, — размечтался он.

Об отличии еврейского и русского мужчины

Гриша плыл на Валаам на корабле. Тут можно много акцентов расставить. Гриша — на Валаам? Гриша — на корабле? Но не будем останавливаться на этом. Он плыл, время зря не терял, познакомился с дамой. Дама казалась ему очень привлекательной и податливой. Предвкушая близость победы, он сильно выпил. Гораздо сильнее, чем его дама. Настала ночь, звёздная ночь. Увлечь даму прилечь оказалось некуда. Они бродили по кораблю, ища хоть щели какой-нибудь тёмной под канатом.