Док 3 - Владимир Геннадьевич Поселягин

быстро одели, вокруг меня два мага-портных суетились. Они даже на двух камзолах, летнем зелёном и синем утеплённом, вышили гербы Де Монтегю, срисовав с моего перстня, он там чётко выведен. Перстень это и печать, заверять документы, и удостоверение личности. Взял домашнюю одежду, халат, походную. На час задержался. В соседней лавке подобрал четыре комплекта обуви, включая домашние тапочки. На вырост пока не брал, вся одежда в пору была. Пару шляп уже в другой лавке. Хватит пока. После этого покатил к лучшей гостинице в городе. Возница знал куда везти, владел ею дворянин, он многим чем владел в городе, брат наместника провинции, но именно в этой гостинице останавливались многие титульные дворяне и аристократы, так что для моего статуса, та вполне подходила.

Вот так возница подвёз меня к дверям, где вышколенный швейцар помог спуститься и открыл дверь, за что серебруху получил, и я прошёл в фойе, богато отделанное, мрамором, яркие фонари, золотые узоры на стенах. Как пафосно. Подойдя к монументальной стойке, сказал надменному портье, рожа такая:

— Граф Де Монтегю, лучший номер.

Однако тот осмотрел меня с ног до головы и оттопырив нижнюю губу, буркнул:

— Развелось тут графьёв. Охрана, вышвырните самозванца.

Сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. Пусть снаружи достаточно тепло, конец лета, но я в лёгком камзоле, в шляпе, гербы видно хорошо на камзоле, хотя палец с перстнем не выпячивал. Причём камзол именно что дворянский, не мешал носить мечи.

— Я смотрю ты считаешь себя бессмертным, халдей? — холодным тоном спросил я. — Сейчас проверю, так ли это?

Я стал обходить стойку, она довольно длинная. Вышедший ко мне охранник лишился руки, протянув свою лапищу в мою сторону, вроде за воротник схватить хотел. Когда я обошёл стойку, оказалось там пусто, хмырь скрылся за дверями. Вообще холл не пустой, несколько дворян общались, что сейчас с интересом за всем следили, дети были, но их сразу увели нянечки. Возница был прав. Гостиница для дворян. Причём дворяне явно и не думали вмешиваться, один точно титульный, тоже свои гербы на камзоле носил, двое других нет, скорее всего обычные шевалье, и возможно вассалы этого графа. А причина не вмешиваться, то как я покрутил мечи, прежде чем вернуть их в ножны. Привычно покрутил и с большим опытом. Те сами бойцы не из последних, я по движениям понял, рыбак рыбака, как говориться, и уловить что я тоже не простак, смогли сразу. Так зачем лезть на рожон, тем более в этой ситуации они были на моей стороне. Халдей действительно зарвался. Тот спрятался в кабинете, возможно управляющего, там я его и нашёл. Как раз им занимался, когда услышал вопрос через открытый проём двери, говорившего я не видел:

— Молодой человек, прошу не рубить моих людей, не убивать их.

— Благородным клинком халдея рубить? — возмутился я, напряжённым тоном. — Ещё чего? Пеньковый галстук, вот чего он достоин, не больше.

Неизвестный мельком заглянул, потом уже вышел уверенно, замерев в дверном проёме. Судя по камзолу, тот из титульных дворян, аж целый маркиз. Не хозяин ли гостиницы? А наблюдал тот как я душу его прислугу. Халдей сидел у стола, я с другой стороны стола от него, и накинув верёвку на шею, упираясь одной ногой о столешницу, и вот душил. Тот одной рукой пытался ослабить удушающий захват, вторая срублена была, но не получалось, лицо уже синело.

— И всё же я попрошу не убивать моих людей.

— Душа в теле человека после смерти, держится пятнадцать минут. Если этот халдей вам так нужен, держите под рукой лекаря. Как убью этого гада, делайте с ним что хотите.

Такая длинная фраза чуть дыхание мне не сбила, я итак все силы прилагал, а тут ещё этот болтун появился.

— На неделю, номер бесплатно, — предложил тот.

— Если вы думаете, что я в вашем клоповнике теперь остановлюсь, то вы сильно ошибаетесь, ещё не хватало чтобы мне в еду плевали.

— Это возмутительно слышать такое! Мой отель лучший в столице.

Судя по ауре, не играл, и действительно так считал.

— Да что вы? И прислуга, наверное, вышколена? Что-то я не заметил.

Тут халдей содрогнулся и замер. Всё, умер, так что прибрав верёвку я направился к выходу, осматривая ладони и пальцы, не содрал ли кожу? Ничего, кожа тут огрубевшая от рукояток мечей, верёвка волосяная, довольно грубая, не нанесла повреждений. Сам я двинул ко входу, маркиз меня не интересовал. А в кабинет тут же юркнул лекарь. Ага, он руку приживлял охраннику, что у входа швейцара подстраховывал ранее, пока ко мне не полез. Маркиз остался в кабинете, что там у них дальше было, мне откровенно говоря наплевать. Никто меня задержать не пытался, даже стражников не было, ну кроме пары патрулей на площади, коих я не заинтересовал. Вот так швейцар помог мне сесть в пролётку, я ему снова серебруху дал, и спросил у возницы:

— К кому мне обратиться, чтобы передать информацию, и та разошлась по всей провинции?

— Глашатаи, эта служба по всей Империи распространена. Дайте информацию, и они передают людям. Это государственная служба. Но они и частные заказы принимают, — довольно чётко ответил тот. А возница явно не без образования.

— Вези к ним, — велел я, и когда мы тронулись с места, покачал головой. — Какое интересное замещение газетам.

Вот у глашатаев, вообще никаких проблем. Там идеальный порядок царил. Сначала через стационарный амулет прошёл проверку мой перстень, это магический амулет, по сути удостоверение личности, на стойке портье в той гостинице такой же был, но халдей даже и не думал его использовать. Видимо считал, что работает лучше него. А что мне нужно, озвучил чиновнику-регистратору. Тот записывал, потом составит смету, что я оплачу. Информация шла больше бывшим жителям долин, торговцам, что трактом пользовались, и жителям этой провинции. На ту сторону, в королевство, тоже передадут, это будет отдельная услуга, дорогостоящая, но через пару дней и там зазвучат из уст глашатаев всё это. А передавал я от своего имени вот что. Извещаю что долины будут открыт для жителей долины через три недели, и они могут вернуться в свои дома. А через месяц будет доступен тракт, это для торговцев и караванщиков, оплата за переход не изменится. Также извещал, что графство выходит из состава королевства, по причине попытки захвата земель королевской семьёй, интригами и попыткой убийства наследника. С королевством теперь графство в стоянии войны. Далее, на землях Де Монтегю, запрещена религия Церкви Единого. Это так, опекун успел дать доступ святошам,